Тебе жить

ВАДИМ. (Трогая себя за бровь). Что там?

ПАНЫЧ. На лбу твоем написано симпатическими чернилами – потребительский эскапизм!

ВАДИМ (после раздумий). Согласен. Есть такое. Незначительно, но есть. Слушай! А что-то сегодня людей много на улицах. Толпы. Я… кхм, грешным делом думал, что меня признают. Без ложной скромности надо сказать – мы были очень популярны.

ПАНЫЧ. Узнали?

ВАДИМ. Нет, как ни странно. Однако, следует учесть, что много времени прошло.

ПАНЫЧ. А меня узнают.

ВАДИМ. Так ты и пел.

ПАНЫЧ. Так ты тоже пел. Кстати, Веника нормально узнают. Кента – редко, не видно его было за установкой, зато знают его по теперешнему статусу. А народ на улицах – это у нас нынче день города в последнее воскресенье лета.

Раздается два громких тяжелых удара по двери.

Трубный голос: Й-его сиятельство! Гра-аф Бэкингем Вовка Полянский!! обладатель «Грэмми» и кубка либертадорес! властитель кентский!! Собственной персоной!

2.

Танцующей походкой входит Кент. Он ведет себя так, словно позирует для киносъемки.

КЕНТ. Салам алейкум, православные! Ясновельможному пану и херру рейхсмаршалу наш респектабельный шолом!

ПАНЫЧ. Ты как вошел?

КЕНТ. Ключ! Ключ у меня есть. Забыл? А это кто? Сам! (Прикрывает рукой глаза, отклоняется назад). Не может быть! О-о!! Дражайший Вадим Александрович! Бесконечно рад вас лицезреть!

Кент обнимает Вадима, за спиной последнего показывая Панычу большой палец.

От бесконечной радости лицезрения даже зубы лицемерно заболели в труднодоступных местах.

Вадим высвобождается от объятий.

ВАДИМ. Что ты несешь?

КЕНТ. Если вы не зрозумивши, я вас приветствую на хармсяцком языке.

ВАДИМ. А-а! Ты все на абсурде в теме Даниила Хармса. Стабильно, че. Консервативно.

КЕНТ. Горбатого могила исправит. Но сказано в сокровенных книгах: кто горбат, тот непременно верблюд каштановый есть! В горбах его огненная вода, зовут Анатолий. Личность во всех отношениях замечательная, один раз писал письмо министру просвещения, и знаете что?

ПАНЫЧ. Что?

КЕНТ. Не ответили. Вадим Александрович, давайте еще раз руками пожамкаемся для закрепления, так сказать.

Вадим протянул обе руки, на которых Кент неожиданно захлопнул наручники.

КЕНТ. Концерт окончен. Переходим в суровую реальность.

ВАДИМ. Ты чего?

КЕНТ (жестко). Сидеть!

Толкает Вадима на стул. Тот кривит губы, думая, что шутка.

Паныч присоединяется к Кенту, они держат Вадима.

Есть веревка?

ПАНЫЧ. Откуда?

КЕНТ. Ремень давай. Сиди, Вадик. Сиди тихо.

ВАДИМ. Ты чего устраиваешь!? Приколы твои…

Паныч затягивает ремень на теле Вадима, привязывая его к спинке стула.

ВАДИМ. Антон…

КЕНТ. Тихо будь! Надо бы рот заткнуть, а? (Выщелкивает лезвие складного ножа). Паныч, я говорю рот бы заткнуть, заоорет.

ПАНЫЧ. Я ему заору. Вадик, ты же не будешь орать? Молчи! Кивни, мой хороший. Ага, молодец. Многое изменилось в городе Вадик. Поэтому в твоих интересах сотрудничать. Где та карта? Ты привез банковскую карту, спрятал в городе. Где она?

ВАДИМ. Развяжи меня!! Охерел совсем!! Пошутили – хватит.

ПАНЫЧ. Слышал, Вован! Он думает тут шутки.

КЕНТ. Они думают – шутки! Они думают – им яицы не отрежуть. Мурлык, Вадос-мокрый нос! Вообще не прикол. Ты лучше отвечай на вопросы, иначе навеки отправишься в фешенебельное небытие. (Панычу). В прихожей его сумка?

ПАНЫЧ. После продыбаем. Вадим, не заставляй применять к тебе меры. Мне это будет неприятно, все-таки бывший друг.

КЕНТ. Ну, Веню ты, положим, застрелил без рефлексии.

ВАДИМ (слабым голосом). Вы что, парни?

ПАНЫЧ. Вопрос первый насчет карточки. Вопрос второй: кто за тебя заплатит выкуп? Вдох-выдох, подумай.

ВАДИМ (переводя взгляд с одного на другого). Пацаны…

КЕНТ. Мы тебе не пацаны! (Машет ножом). Предатель! Коллаборационист! Переметнулся к федералам, а потом такой приехал, здрасьте, это я. У нас тут, Вадик, уже два года своя власть. Верней, анархистская республика. К нам так просто…

ПАНЫЧ (прерывая). Лишнего не говори! (Вадиму). Ты думай, Геринг, думай. Сам сказал – крупная компания, ценный сотрудник. Ты нам денежку, мы тебе.… А что мы тебе? Обещать ничего не буду. Пусть ЧК с ним решает. Да, товарищ Кент?

КЕНТ (рассматривая бутылку коньяка). Хотел чекушкой отделаться. Маленький наивный Геринг.

ПАНЫЧ. Все, Геринг! Пришел твой Нюрнберг.