Мерцающий город

– И как это устроить? – с надеждой посмотрел на меня Михаил, – Серёг, я же без неё умру.

– Так, прекрати ныть, – одёрнул я друга, – Ты мужик, или где?! Хотя без Машки ты действительно умрёшь. Ладно, придумаем что ни будь.

– А почему я с утра не провалился? – опять с надеждой уставился на меня Михаил, – Интересно, как это вообще работает?

– Блин, Мифон, ну ты реально достал уже, – разозлился я на него, – тебе сколько раз повторять, что я знаю не больше твоего.

– Так я просто, мысли в слух, – отмахнулся от меня он, – Вот смотри, со мной ты поздоровался, а с ребятами нет. Может ты меня заразил?

– Может и так, но я сомневаюсь, – пожал я плечами, – Скорее всего выбор случайный.

– И как же мне Машку сюда затащить? – уставился он на меня, – Не надо, чтоб случайный.

– Ты пока подожди, может это вообще не повторится, – ответил я, – вот сейчас всё вернётся и больше не повторится, а ты тут уже планы строишь.

– Ну а что их не строить то?! – вдруг заулыбался Михаил и в глазах у него запрыгали бесята, – Ты прикинь, весь мир наш! Это же что хочу то и ворочу! – он мечтательно закатил глаза, – Машину себе возьму крутую, прямо с Мерседессовского салона, прям Гелик!

– Миш, ты дебил? – посмотрел я на него, – Ты как жить то собираешься?

– А чего? – он удивлённо уставился на меня, – Всего же вокруг полно?! Что не так то?

– А то, что всё это делают люди. – попытался я опустить друга на грешную землю, – Это всё, очень скоро закончится. Самый большой срок годности у крупы и консервы. Но это всё не бесконечное. Вот и скажи мне, как ты собираешься жить года через три, четыре, когда всё это закончится?

– Не знаю, – вмиг стал серьёзным мой друг, – ну охотиться буду, огород сажать. Как то так.

– А ты уверен, что животные перенеслись вместе с нами? – опять посмотрел я на него немигающим взглядом.

– Блин, ну что ты пристал? – отмахнулся Мишка, – За три года что ни будь обязательно придумаем. Главное, чтоб Машка тоже перенеслась.

– Подкаблучник! – пихнул я его в бок.

– Да, и я этим горжусь! – не стесняясь признался он, – когда там всё назад то вернётся? Сколько это у тебя с утра длилось?

– Хрен его знает, – в задумчивости почесал я макушку, – встал я в шесть, пока то, сё, примерно в семь тридцать я на работу выехал и в восемь с чем то всё назад вернулось. Но вот сколько это до моего пробуждения длилось, я не знаю.

– Ну будем считать, что примерно часа два это минимум, – сделал заключение Михаил, – у нас еще примерно часа полтора есть.

– На что? – уставился я на него.

– Ха три раза, – в глазах друга опять запрыгали бесята, – сейчас я тебя буду жизни учить, пошли.

Мы вышли из кабинета, покинули торговый зал и спустились на первый этаж торгового центра. Михаил уверенной походкой вёл меня в сторону столовой самообслуживания. Кажется я понял, что удумал этот паразит. И точно, не стесняясь он зашёл за стойку с раздачей гарнира и самых дорогих вкусностей, и начал наваливать себе щедрые порции еды.

– Что тупим? – посмотрел он на меня, – Не стесняемся, молодой человек, проходим, накладываем, чего добру пропадать.

– Блин, Миш, это же не правильно как то? – а вдруг сейчас всё назад вернётся?

– Вернётся, заплатим, – уверенно заявил он, – А на нет и суда нет.

– Резонно, – кивнул я и присоединился к своему товарищу.

Навалив себе щедрую порцию, Михаил подошёл к кассовому аппарату и хотел было его открыть.

– Стоять, – крикнул я на него, Михаил чуть поднос не опрокинул, – ты охренел в конец?

– Ты чего орёшь, – уставился он на меня, – Напугал блин. Тебе что, жалко что ли?!

– Жалко, Миш, у пчёлки, – осуждающе посмотрел я на него, – А девочкам потом отвечать за деньги пропавшие. Совесть то есть?

– Ой, – хлопнул он себя по лбу, – Вот про девчат я как то не подумал.

– Вот именно, – кивнул я, – Пожрать это одно, а вот деньги с кассы тырить – это совсем другое.

– Ладно, уговорил, – махнул неунывающий друг, – погнали к тебе, сожрём всё это дело.

Мы снова поднялись ко мне в кабинет, уселись за стол с двух сторон и начали уплетать халявную еду. Я приоткрыл окно, и в помещение ворвался свежий, чистейший воздух. Мишка даже от тарелки оторвался и вдохнул полной грудью.

– Бли-и-ин, – протянул он с набитым ртом, – Какой воздух сладкий!

– Вот точно такой же с утра был, – кивнул я, – а потом, когда всё назад вернулось постепенно и воздух поменялся. Опять душно стало и гарь бензиновая вернулась.

– Я кстати это с утра тоже заметил, – вдруг задумался Михаил, – Помню ещё у Машки спросил про дождь.

– А она что? – пережёвывая отбивную спросил я.

– Сказала, что не знает, спала ночью и дождя не слышала, – ответил он и закинул в рот ложку салата, – Я ещё удивился помню, что пахло как будто после грозы, а Машка всегда в грозу просыпается.

– А Машка этот воздух почуяла? – за что-то зацепился я, – Или не поняла, почему ты про дождь спросил?

– Да не помню я, – немного подумав ответил Михаил, – Ты думаешь, что это как то влияет на перенос?

– Не знаю, – пожал я плечами, – так я, мало ли. Сам понимаешь, в этом деле любая версия рабочей может быть.

Кое как доев всё то, что мы своровали в столовке, я заставил Михаила отнести подносы и посуду на место. Что-то бубня себе под нос о слиянии с другими людьми он всё же потащился следом за мной. Может он конечно и прав, но тогда на светофоре, бибикающая машина могла стоять на моём месте, но стояла сзади. Да и в того мужика машина врезалась, а не вросла. Скорее всего вселенная не позволит никакого слияния. Но это лишь в теории.

Мы поставили подносы на стойки для грязной посуды, Мишка налил себе полный стакан коллы и мы пошли назад в мой кабинет. По дороге я отобрал у друга стакан и сделав пару больших глотков вернул обратно. Глянул на часы, с момента исчезновения людей вокруг прошло полтора часа. Осталось примерно полчаса, а может и больше. Лучше всё таки переждать в кабинете. Едва мы вошли в мой кабинет, Михаил сразу шлёпнулся в моё кресло.

– Не прифигел? – шутливым тоном спросил я товарища, – Здесь вообще то я начальник.

– Ой молчи уже, начальник, – отмахнулся он, – у меня идея.

– Что за идея? – заинтересовался я и придвинув стул сел рядом с ним.

– Хочу в сети посмотреть, – с умным видом заявил он, – Может ещё кто вместе с нами перенёсся.

– Я уже утром смотрел, – отрицательно помотал я головой, – никаких новостей по этому вопросу.

– Темнота, – с гордостью заявил Мишка, – Сейчас я тебя научу родину любить.