Руль

– Лапшу ты убил? – Его голос прозвучал, словно из-под подушки.

– Нет, – не задумываясь, ответил я. Точнее, что-то заставило меня произнести эти слова. И несмотря на то, что они являлись чистейшей правдой, давление на мой мозг лишь усилилось.

– А Дрына с Сутулым? – добавил он.

– Кто это? – осоловевшим голосом переспросил я.

– Узкий где?

– В «Берлоге», наверное, – пожав плечами, ответил я. – Не знаю.

– Это он Лапшу замочил?

– Не знаю.

– Что там за тёрки у них были?

– Узкий Лапше денег должен, три сотни камней.

– Дебил, мать его… – выругался следователь, и меня вдруг отпустило. – Ладно, свободен. Не забудь у дежурного документы забрать.

– Это всё? – Я удивлённо уставился на дружинника.

– Тебе мало? Могу ещё пару часов в обезьяннике подержать.

– Спасибо, мне достаточно, – вежливо отказался я. – Ну, я пошёл?

– Ты тупой, что ли?! – раздражённо буркнул он. – Свободен.

Больше его терпение я испытывать не стал и пулей выскочил за дверь. Прошёл по коридору до будки дежурного, который, уткнувшись в книгу, держал между пальцами мои новые документы. Он всем своим видом показывал, что его лучше не беспокоить. Я и не стал: выхватил ламинированный прямоугольник и выбрался на улицу.

Противный, мелкий холодный дождь тут же ударил в лицо. Но сейчас от этого мне стало даже чуточку лучше. Туман в голове окончательно развеялся, а на душе немного полегчало. Всё-таки, учитывая местные порядки, я не безосновательно переживал за свою дальнейшую судьбу. Однако эта пыль – довольно серьёзный аргумент. Нашему миру бы такую – и в тюрьмах точно не осталось бы ни одного невинного.

***

Остаток дня прошёл без происшествий. Мне даже удалось немного поспать, притом в тепле и сухости, тем более что за койку я уже заплатил.

Пробуждение было крайне неприятным. У меня болело всё, что только возможно, голова просто раскалывалась после вчерашней встречи с прикладом и знакомством с сиденьем УАЗа. Ну а поверх всего этого, спал я всего часа три, да и то не факт. Однако соседей мало волновали мои проблемы: они что-то шумно обсуждали и гремели всем подряд. Спросонья я даже не смог уловить суть их беседы. А когда наконец хлопнула дверь и я снова расслабился, пытаясь провалиться в сон, меня наглым образом растолкала старуха.

– Всё, подъём, касатик, выписной час давно прошёл.

– Я вам заплатил, – буркнул я, не особо вникая в её слова.

– Хочешь дрыхнуть – плати ещё. – И я получил жёсткий удар по спине, похоже, какой-то палкой.

– Да что с вами не так?! – Я подскочил, преисполненный праведным гневом.

– Так-то лучше, – усмехнулась старуха. – Взбодрился? А теперь давай, выметайся отсюда, пока я в расположении.

– Минуту можно? – попросил я.

– Нет, – сухо отрезала она.

– Карга, – не стесняясь, обозвал я бабку и поднялся с кровати.

Старуха пропустила мои слова мимо ушей и, скрестив руки на груди, терпеливо ожидала, пока я натягивал штаны и пытался хоть как-то собрать в охапку свои вещи. Впрочем, нищему собраться – только подпоясаться. Кое-как скомкав сменку, за которую тоже было заплачено, я сунул узелок под мышку и с гордым видом двинулся к выходу. И только у самой двери вдруг обнаружил, что у меня украли кошель с подъёмными.

– Эй, где мои камни?! – возмутился я.

– А мне почём знать? – проскрипела старуха, высунувшись из комнаты.

– Меня ограбили!

– Раззява, – было мне ответом.

– Это ваша гостиница!

– И что?!

– Как что? Я же вам объясняю: меня ограбили!

– Послушай, касатик, это твои трудности. Нужно было лучше присматривать за вещами. А теперь пошёл вон, пока я дружину не вызвала!

Эмоции немного схлынули при упоминании доблестных стражей порядка. В памяти были ещё свежи образы обезьянника, как и великолепные ощущения от пребывания в нём. Ноги болели так, словно я приседал всю ночь.

– Я про ваш клоповник такие слухи пущу, ни один человек сюда больше не сунется, – пригрозил я и направился к двери.

Вместо ответа, старуха лишь расхохоталась, хотя это больше напоминало воронье карканье. Дверью я постарался приложить как можно сильнее. Но если быть честным, от моих выходок бабке ни жарко ни холодно. Да и права она по большому счёту, сам виноват. Однако положение совсем не располагает к веселью. Остаться в незнакомом мире без средств к существованию… У меня даже оружия нет, чтобы попытаться завалить какую-нибудь тварь и разжиться камнями.

Стоп! Меня же хотел видеть комендант. Вроде как он говорил о профессиональных водителях и их катастрофической нехватке в этом мире. Вчера я как-то вскользь уловил эту информацию, но меня можно понять: не каждый день проваливаешься в параллельную вселенную, полную смертельной опасности. А ведь я даже не вспомнил бы о вчерашнем предложении, если бы не пропажа камней. Ладно, что бог ни делает, всё к лучшему. Может быть, здесь мне удастся устроиться не хуже, чем в прошлой жизни.

Я уверенной походкой направился в сторону ворот, где как раз неподалёку и располагалась комендатура. Но стоило вывернуть из-за угла, как мной овладели смешанные чувства. Прямо над воротами, в петле, болтался труп Узкого. У меня даже колени подкосились от шока. Всё-таки вчера я лишь чудом избежал смерти, притом дважды. Но как? Как ему удалось замочить Лапшу и его двоих немаленьких размеров телохранителей?!

Хотя о чём это я? Местная пыль из камней способна творить чудеса. А будучи невидимкой, хватит и пары секунд, чтобы расстрелять троих человек.

Я помотал головой, отгоняя наваждение и мрачные мысли по поводу. Узкий не был мне близким другом, так чего ради я распереживался? Неприятно, конечно, но не стоит того, чтобы зацикливаться. Сейчас нужно решать свои проблемы, которые пока лишь множатся.

– Войдите, – раздался глухой голос после того, как я вежливо постучался в дверь комендатуры.

– Доброй ночи. Вы, кажется, просили зайти?

– А, это ты? – усмехнулся комендант. – Ну, проходи. Видок у тебя, конечно… Краше в гроб кладут.

– Спасибо.

– Да на здоровье. Говорил я тебе: не связывайся ты с этим придурком, только проблем наживёшь. Накосорезили вы вчера знатно.

– Я ни при чём.