Клон Гения

Соянов вздохнул.

– Ну, если так оно и есть, то жить я буду в своем родном районе.

Григорий прошипел:

– Да ты что, родной! Это же самый криминальный район города, там ежедневно происходят грабежи и убийства!

Анатолий сел за стол и, набирая на клавиатуре компьютера адрес риелторского агентства, ответил:

– Нам ли бояться грабежей? – И рассмеялся.

Григорий почесал хорошо выбритую щеку.

– Ты хоть понимаешь, что теперь на нас лежит большая ответственность, и я не хочу, чтобы тебя зарезали в темном переулке!

Соянов посмотрел на него и твердо сказал:

– Это не обсуждается, дядя Гриша! В богатом районе я просто не смогу чувствовать себя свободным человеком, следовательно, буду плохо спать, а я хочу приходить на работу полностью отдохнувшим.

Григорий тяжело вздохнул, а Анатолий уставился на экран и произнес:

– Стоимость аренды домов здорово увеличилась за последние семь лет.

Григорий поморщился.

– Это естественно. Монополия на недвижимость сейчас у единой корпорации, она и диктует ценовую политику.

Через два часа из магазина вышли два хорошо одетых человека. Со стороны могло показаться, что взрослый сын помогает своему престарелому отцу спуститься по мраморной лестнице.

Анатолий, поддерживая Григория за локоть и медленно ступая по скользким ступенькам, встряхнул большой пакет, который держал в руке, и с сожалением в голосе спросил:

– Может, не стоило покупать столько одежды?

Григорий ответил хриплым голосом:

– О деньгах не думай, сосредоточься на деле. Я в тебя верю и знаю, что только ты способен справиться с этим заданием.

Соянов снял кожаную перчатку и протянул ему руку.

– Ну что, я поеду? Спасибо за документы и деньги.

Григорий, стукнув тростью по ступеньке, спросил:

– Куда же ты сейчас?

Анатолий улыбнулся.

– Проедусь на общественном транспорте, вдохну, так сказать, воздух свободы, а то я как-то уже начал отвыкать от всего этого.

Григорий, расправив грудь, предложил:

– Ну так давай я тебя подвезу? Сам же видишь, какая грязь кругом, к вечеру снежный шторм обещают.

Анатолий мотнул головой.

– Не стоит…

Григорий усмехнулся.

– Хитришь, бродяга… Секретничаешь?

Соянов серьезно проговорил:

– Да какие у меня могут быть от тебя секреты?

Григорий отмахнулся.

– Ладно… Жду тебя завтра в девять ноль-ноль на рабочем месте.

Соянов кивнул, запрыгнул в раскрывшиеся двери автобуса и затерялся в суматохе огромного мегаполиса.

Женщина необъятных размеров, прохаживаясь по вагону наземного метро, исполняла детскую песенку очень высоким голосом и виртуозно аккомпанировала себе на баяне. Краем уха Анатолий услышал разговор сидящих неподалеку людей:

– Этой тетке не в метро надо петь, а на эстраде.

– Я ее знаю, это бывшая учительница вокала из детской школы. Заведение закрыли, а у нее семеро по лавкам, вот и крутится как белка в колесе.

Анатолий достал из кармана купюру и протянул вагонной певице. Та демонстративно поклонилась и отправилась дальше.

Сидя у окна, Соянов наблюдал, как падающий снег растворялся в огромных мутных лужах. Он тихо проговорил:

– Кристально чистые снежинки, попадая на землю, пополняют грязные воды. Как же все это похоже на рождение людей в нашем прогнившем обществе!

– Вы что-то сказали? – спросил сидящий рядом полный мужчина.

– Да нет, это всего лишь мысли вслух, – ответил Анатолий. Затем вышел из поезда, поднял руки и громко произнес: – И все-таки свобода лучше неволи! И в каком бы обществе мы ни жили, лучше каторжные тяготы на воле, чем отдых в тюрьме!