Дар

Первым моим желанием было выйти из корабля без скафандра. Меня трясло от отчаяния, спасение было так близко! Депрессия и безысходность накатили на меня с новой силой. Очень хотелось выпить, но увы, алкоголя на корабле больше не было. Надо было срочно переключиться. Затем мой взгляд упал на нейрошлем. Я задумчиво пожал плечами и просто лег спать. Никакой надобности в дополнительных устройствах уже не было.

/continue

Loading saved game…ok

Ингрид стояла надо мной и улыбалась.

– Как чувствуешь себя, Кверти?

– Хорошо, – улыбнулся я,– Спасибо тебе!

– Не за что! – ответила улыбкой фрекен Торвальдсон,– Благодаря тебе, докторская мне обеспечена. Мало кому из магов удалось иметь дело с проклятьем "невидимого света", а еще меньше кому удалось спасти проклятого. Пойдем завтракать. Не знаю, как ты, а я проголодалась.

Мы спустились в обеденный зал. За дверью меня ждал Кирби. Я немного спотыкался, и мне пришлось взять камердинера под руку. Внизу, за обеденным столом нас встретил Трикс и Готфрид. Я сел во главе стола, как того предписывал этикет, и, как бы невзначай, спросил:

– Герр Треллони, а зачем вы убили ту девушку?

Трикс вздрогнул.

– Вы видели этот сон?

– Я в нем участвовал,– ответил я мило, улыбнувшись.

– Да, если честно, чисто на инстинктах. Я там был с начала боя. Вы уничтожили ее летающий корабль, всех ее товарищей. Вы были единственным выжившим на своей небесной лодке. Неужели вы думали, что подарив ей жизнь, вы получите благодарность, а не нож под ребро? Сомневаюсь…

-У вас был разделённый сон? – Ингрид оживилась.

– Видимо, да – ответил я.

– Кверти, да вы просто кладезь магических феноменов!

-Ингрид, придержите язык. Кнуд! Кнуд Расмуссон, запомните уже, – вмешался в наш разговор барон. – И, надеюсь, вы, ваша светлость, в силах сегодня посидеть в роли председателя суда? Мне надо разобрать арбитраж между гильдиями и ваше косметическое присутствие просто необходимо!

– Конечно, фрайгерр, – отозвался я.

– Прекрасно, тогда после обеда сразу приступим.

В тяжбе ничего интересного не было. Как обычно список претензий друг к другу и барон Катценшайзе ювелирно лавировал между юридических камней, пытаясь вынести вердикт в пользу казны. Однако некоторые моменты меня заинтересовали, и я на обратном пути захватил в библиотеке "Свод Законов с комментариями Линча", чтобы почитать на ночь.

/quit

Saving game…ok

Сдерживаться я уже не мог. Причина гибели нескольких тысяч людей будоражила мой разум.

Мастерская была в моем распоряжении, и я не постеснялся ее применить. Я отпилил замок с секретного контейнера. В ответ он включил системы защиты и заварил сам себя по шву. Моя настойчивость не знала предела, а плазморез ограничений. Но, когда я раскрыл ящик, содержимое было залито быстроотвердевающим пластиком. Но и это не остановило меня. Адская смесь плавиковой кислоты и пентафторида сурьмы растворила пластмассу и обнажила причину моих злоключений.

Когда я увидел ее, меня скрутил истерический смех. Камень. Булыжник массой пять кило. Кусок известняка. Форма его была близка к кубической. С двух сторон он был покрыт мхом и лишайником, на остальных поверхностях были видны следы строительного раствора. Единственное, что предавало ему индивидуальность, была руна Ансуз, Бог, высеченная на одной из сторон.

Насос с чавканьем удалил остаток кислоты из кюветы, и я достал источник своих горестей. Затем размахнулся и полный злобы швырнул его в стену. По переборке разошлись круги, словно я кинул его в воду, а камень вошел в нее, не встречая видимого сопротивления. Краем глаза я уловил движение и даже начал поворачиваться, когда этот же булыжник, со всей силой, что я ему придал, вылетел из боковой стены и ударил меня в висок. В очередной раз за несколько дней я потерял сознание. В этот раз, правда, ненадолго. Пара минут, не больше. Из рассечённой кожи скальпа сочилась кровь, медленно разлетаясь по мастерской багровыми шариками.

Было ясно, что этот булыжник, действительно, обладает какими-то загадочными свойствами. В самой телепортации не было ничего экзотического. Пара автоматических станций уже несколько лет болтались в окрестностях звезды Барнарда и Альфы Кентавра. Но технология червоточин позволяла строить только туннели длиной в световые года между массивными объектами, а никак не в пределах одной комнаты. Тут было что-то иное, и даже я со своими поверхностными знаниями физики понимал – это выходит за рамки известных человечеству технологий.

Оказав себе первую медицинскую помощь, я решил исследовать камень подробнее, и тут же встретился с большими затруднениями. Спектрограф утверждал, что образец состоит из карбоната кальция с незначительной примесью силикатов и магния, но я сломал нож, долото и пару полотен ножовки, прежде чем я смирился с тем, что взять образец у меня не получится. Многофункциональный станок с киловаттным лазером отключился сразу после включения, а из моего ненаглядного плазменного резака каждый раз при активации выпадал источник питания.

В общем, на корабле творилась мистика. Идею засунуть каменюку в аварийный источник питания и посмотреть на взаимодействие с радиацией, я отмел. Судя по всему, были все шансы, что запасы тория в реакторе превратятся в сыр. Или еще что-то похуже.

Я спрятал Олега, как я решил назвать камень, в ящик с инструментами. Свет не погас, корпус не разгерметизировался. Олег, видимо, не возражал.

Стоило хорошо подумать, как мне теперь быть дальше. Лететь до Земли мне предстояло еще два месяца. Оставался открытым вопрос, успели ли с Цереры передать информацию обо мне до бомбежки. И будут ли меня снимать с корабля или мне придется покидать его самостоятельно. Но в любом случае мне предстояло привести в порядок, хотя бы одну из спасательных капсул или, если очень повезет, реанимировать челнок на посадочной палубе. К сожалению, именно на нее пришелся основной удар радиации, и шансов на то, что я смогу покинуть Санвелл с комфортом было мало.

Еще одна проблемы заключалась с том, что пример базы на Церере показал – вряд ли сепаратисты оставят меня в покое. Повторить прежнюю тактику мне вряд ли удастся, да и желанием получать еще одну летальную дозу радиации я не горел. Не факт, что Ингрид сможет еще раз меня спасти. Перспектива же сражаться с коммандос в силовой броне на корабле меня не очень радовала.

Однако, прежде всего, я хотел несколько дней просто отдохнуть и восстановить себя после болезни.

/continue

Loading saved game…ok

Ингрид становилась все навязчивей, но я мог ее понять. Во-первых, проклятье "невидимого света" никто не применял со времен войны с эльфами. Ее глаза горели, когда она, придумав новый тест, врывалась в мою комнату. Даже булимия стала ее беспокоить гораздо меньше. А уж как она удивилась, когда обнаружила у меня высокий уровень маны… Конечно, все попытки попробовать меня чему-нибудь научить были на корню пресечены Катценшайзе, в первую очередь потому, что согласно "Акту о волшебстве" от двенадцатого года магам запрещалось иметь административные посты и титулы.

Вторая причина заключалась в канцлере, которому тоже было очень интересно, кто пытался убить его любимого болванчика на троне. Он тряс и волшебницу, пытаясь выяснить, какая сволочь смогла воскресить забытые знания гномийской магии, и надоедал допросами мне. Естественно, правду я ему не рассказывал.

Единственный плюс ситуации был в том, что мне удалось познакомиться с фрекен Торвальдсон настолько близко, что она дала мне почитать маленький томик теормага для абитуриентов. Результатом прочтения книги стало появления бесполезной способности "создать заклинание", которая, как гласило выпадающее окошко, должна была начать работать в следующем обновлении.

***

Было уже за полночь. Я лежал на кровати, читая историю Мира, и изредка поглядывал в окно на Эрис, большую луну планеты. Квавар, ее младшая сестра, сегодня была не видна. Если присмотреться, то вблизи экватора спутника действительно был виден купол гномийского поселения, как и писал герр Янсон. Суровые бородачи, мастера технологии были почти не способны к магии, их волшебство базировалось на рунах и артефактах. После войны богов и свары с эльфами они были вынуждены переселиться на луны Мира. Верховный видящий эльфов Тлейклелья, прежде чем увести свой народ обратно в родной мир, сделал воздух планеты ядовитым для гномов.

Звон колокола, раздавшийся со стороны бухты, меня удивил. Затем послышались далекие крики. Когда я подошел к окну, то в лунном свете увидел поднимающийся от портовых складов дым. Судя по всему, начинался пожар. Затем уже я обратил внимание на десяток кораблей в бухте. Они были незнакомых мне очертаний, узкие, длинные и хищные.

Во двор начали выползать заспанные дружинники. Казармы городской стражи располагались вне замка. А затем из замка вылетел Эрик, уже в кольчуге, шлеме с топором, мечом, щитом и луком за спиной.

– Сучьи дети! Пять минут на сборы! Это боевая тревога! Пираты в городе! – громогласно проорал рыжебородый, а затем дунул в рог, после чего весь замок проснулся.

Несмотря на неимоверное количество ругательств, построение и сборы заняли не менее двадцати минут. В порту уже ярко полыхал огонь. Если прислушаться, то можно было услышать звуки боя, стражники и горожане так просто давать себя грабить не хотели.

Выходя из комнаты, я наткнулся на своего камердинера.

-Милорд, вам целесообразно оставаться в своей комнате.

– Как, Кирби, неужели я не должен возглавить свою доблестную дружину в бою? – спросил я, приподняв бровь. В крови играл адреналин и жажда новых уровней и приключений.

– Герр Эрик и фрекен Ингрид разберутся с этим без вас.

-Якоб, не мешайте ему! – вмешался подошедший барон, – лучше проводите в арсенал и дайте ему его любимый арбалет и запас болтов. Я насчитал пятнадцать драккаров. А это до двух тысяч воинов. Если его светлость будет бить их, хотя бы вполовину так же хорошо, как голубей, это нам сильно поможет. Сейчас каждый боец на счету.

Еще бы! Подумал я, две сотни дружинников, еще три сотни стражи против двух тысяч кровожадных разбойников. К сожалению, вся остальная армия княжества уже который месяц сидела в горах, гоняя мятежные племена.