Слава со скидкой

– Как происходит процесс передачи?, – продолжал он расспросы.

– Вся процедура происходит через нейроинтерфейс, через который мы с Вами сейчас связаны. Этого достаточно. Немного расслабляющей музыки и аудиостимуляция к переводу мозговых волн в тета-диапазон. Это отлаженный процесс. После перевода оплаты можем проделать это хоть сейчас.

Витька мысленно досчитал до трёх: «А была-не была!», – хорошо, перевожу деньги!

Он нажал одному ему видимую кнопку и ещё раз – подтвердил перевод суммы.

«Ты же знал заранее, аферист!», – мысленно сказал он себе.

Торговые сети уже не первое десятилетие оттачивали переводы, чтобы потратить деньги людям было не сложнее, чем пошевелить пальцем.

– О, вижу, благодарю Вас! Теперь, займите, пожалуйста удобное положение на своём диване и постарайтесь расслабиться. Перевод мозговых волн в тета-ритм, как Вы знаете, займёт некоторое время, но совсем не обременителен.

Он выдохнул, расслабляясь на диване. Через пару секунд полилась какая-то спокойная музыка. Секунд десять он слушал её, потом очень спокойный голос попросил его сосредоточить внимание в центре своей головы – началась индукция.

После завершения перевода внимания с одних частей тела и пространств в нём на другие, голос призвал максимально развернуть внимание от пространства за пределами комнаты на всём пространстве… в пространстве…  И потом последовал призыв к выходу в ничто…. Ненавязчивые звуки продолжались и продолжались… Потом…

***

Сознание медленно забрезжило в конце темноты. В конце? Темнота была повсюду. Она была всем. Рефлекторно он открыл глаза. И продолжал сидеть, разглядывая сумерки перед собой. Было темно, только откуда-то сверху беззвучно мигал проблесковый маячок, какого-то странного цвета, совсем не оранжевого  или синего, как у спецслужб.

Подняв глаза, Захар убедился, что источником света была вовсе не мигалка спецсигнала, а вращающаяся голограмма какой-то рекламы. Очень болела голова, просто раскалывалась. Ещё и темно… Он бы предположил похмельный синдром, если бы уже много лет, следуя моде, не был последователем здорового образа жизни, даже на свадьбе бокал с шампанским на их с молодой женой столе использовался только для поддержания тостов гостей – подержать, сделать вид, что отпил и поставить. И поводов напиться у него сейчас быть не могло.

Он приподнялся и тут же плюхнулся на диван снова:

– Мммм!, – всё тело отозвалось болью, было стойкое ощущение, что он уменьшился в размере.

Он, всё же пересилил себя и встал. И снова его ждал шок – обстановку его дома, словно подменили. Да, определённо, здесь он прежде не бывал – небольшая комната, освещённая всё той же вращающейся рекламой. В полумраке он сделал пару шагов по диагонали к дивану, направляясь к блеснувшему на противоположной стене зеркалу. Крик.

Затуманенное сознание запаздывало на секунду или две и он сразу не осознал, что кричал парень в зеркале. Нет, уродливым незнакомец не был, возможно даже симпатичным. Англосаксы бы сказали: «handsome guy», только простовато одетого – футболка и джинсы были явно с какого-нибудь привокзального базарчика.

Но главное – это был не он! Не Захар Васильев! Куда, вообще, делись его 202 сантиметра подтянутого спортивного тела? А лицо? На него смотрел коротко стриженный, гладко выбритый парень, а его собственное лицо испарилось вместе с головой и осветленными волосами, собранными в хвост и аккуратными усами и бородкой от барбера в три золотых рубля за посещение – раз в три дня. Где он?!

Он знал, что должен успокоиться и не мог. Как?

Если бы  случилась кража, то это было бы просто жизненной ситуацией. Но его собственное тело! Как?! Кто?! Попытался крикнуть:

«Эй! Есть кто живой!» – тишина была ему ответом.

Как бы то ни было, надо было хоть что-то попытаться предпринять. Он осмотрелся, но в темноте ничего нельзя было понять. Двойной хлопок не возымел никакого действия – дом не был настроен под такие функции. Он пошел вдоль стен, обшаривая их этими чуждыми ладонями. Сразу ощутил себя маленьким – ужасное чувство для него, бывшего капитана школьной команды по баскетболу со 202 сантиметрами роста было не по себе в теле… Сколько в этом теле? Сто семьдесят пять, сто восемьдесят?

Но вот около тёмного проёма, очевидно, ведущего в соседнюю комнату, пальцы нащупали поверхность панели выключателя. Он нажал и на потолке вспыхнула осветительная поверхность. Огляделся. Небольшое, для его собственного дома, помещение, похоже, служило хозяину большой комнатой – залом, не то – гостиной.

Около одной стены стоял покинутый им диван бежевого цвета с рефлекторно снятой в первые же моменты гарнитурой нейроинтерфейса. Около противоположной стены стоял стол и два кресла-трансформера. Окна, похоже затемнялись автоматически и, в виду наступившей ночи, он пришёл в себя в темноте. Под потолком продолжала вращаться голограмма рекламной конструкции.

Надо было попытаться что-то предпринять. Он вернулся к дивану и снова одел на голову гарнитуру. Жест активации вызвал панель управления, но с непривычной стороны – значит, хозяин тела был левшой. Попробовав управление, убедиться, что ему это удобно – тело, действительно, принадлежало прежде левше!

Приноровившись он вызвал операционный куб. На несколько секунд задумался: его друг, специалист по Сети, рассказывал ему об устройстве рекламных структур. Подобные этой, кажется, в просторечии назывались такетами, не то тикетами…

Он попытался вспомнить, что друг в тот раз показывал ему. Несколько жестов открыли ему скрытые структуры. Так… Вот небольшой сектор скрытого пространства – координаты ГЛОНАСС. Пусто! Значит, ничего сюда не скопировалось. Оставался еще небольшой шанс. Он открыл сектор первоначальных отпечатков Сети. Вот! Позиции роя микро спутников отпечатались здесь. Он сделал несколько жестов, запуская алгоритм триангуляции орбит и – вот оно, координаты. Долгота и широта первоначальной активации тикета! С высокой долей вероятности, источник этого перемещения сознаний там и находился!

Так, что теперь? Зная координаты, как теперь можно туда добраться? Нужны были навигатор и транспорт.

Он снова обошёл комнату и, не найдя где ещё поискать, пошёл в соседние помещения. В квартире было лишь три комнаты, как он убедился, нашарив еще один выключатель, а ещё ванная, санузел и кухня. Парень вёл, по всей видимости, уединенную холостяцкую жизнь. Валялись пустые пивные банки, рваный пакет, на вешалке висели две куртки и рюкзак. Очевидно, хозяин недавно был за городом – к рюкзаку прицепилось несколько травинок.

Поначалу Захару (он поежился – напротив в блестящей поверхности шкафа отражался чужой парень, а вовсе не он – Захар  Васильев) показалось, что рюкзак пуст, но лямки оттягивал какой-то груз на дне. Открыв, на дне он нашел сверток. Размотал промасленную тряпку и в ладонь ему выпал пистолет!

Удивительно, но, похоже и спустя сотню лет чёрные копатели продолжали что-то находить и поставлять в народ. Ствол был раритетный и, как убедился он, вытащив обойму, переделанный под малокалиберные патроны: на медведя с таким не пойдешь, но, с нескольких метров – это было оружие! Очевидно, хозяин брал его за город – упражнялся в каком-нибудь карьере. А вот модель Захар определить затруднялся. Какой-нибудь Браунинг или Вальтер. Приятели по стрелковому клубу из секции военных реконструкций, конечно бы назвали, что это было за изделие военпрома вермахта, но сам он привык к современным спортивным моделям «Звезды», «Ижмаша» или концерна «Калашников».

Он помял рюкзак в поисках ещё чего-нибудь и не напрасно – в боковом кармане звякнуло. Он достал ключи с брелоком сигнализации – удача! Посмотрим, что отзовётся на стоянке.

При быстром осмотре ящиков шкафов и стола, а также кухни, ничего, похожего на навигатор он не нашёл. На ходу пожевал пельменей и найденного клубничного варенья, запил соком  из холодильника. Распихал по карманам куртки, снятой с вешалки какие-то шоколадные батончики и несколько охотничьих колбасок. Огляделся. Кажется, тут всё. Он вышел за дверь и закрыл её – незачем было, оставляя незакрытой, привлекать внимание возможных соседей. Нарочито погремел ключами в замке и двинулся к выходу.

Снаружи было еще темно, но уже начинало светать. В предрассветной тьме он сориентироваться и двинулся по направлению к стоянке проходя шлагбаум, глянул вверх и посмотрел в лицо сторожу, который, по всей видимости, узнав его, кратко кивнул. На сигнал брелока отозвался потрепанный Aurus. «Гибридный», – понял Васильев, оглядывая приборную панель.

Повернул ключ в замке зажигания ожившего авто. Приборы показывали, что бензина осталось на три четверти бака и половину заряда ходовой батареи. К счастью, навигатор искать не пришлось – он был несъемным и смонтирован в приборную панель. Повозившись немного, он ввёл записанные на предплечье координаты. Прибор показывал шестьсот тридцать километров по шоссе и чуть в сторону. Похоже на пригород соседнего города. И опять удача – могло оказаться, что это на другом конце страны!

Долгая дорога наводила состояние транса но состояние, неожиданно, оказалось подходящим: нервы на взводе не давали ему совсем впасть в забытьё или отключиться и, в то же время, отодвигали состояние полнейшего нервного срыва, позволили рассуждать логически. Сама дорога ничего непредвиденного не принесла. Надо было просто придерживаться курса, проложенного навигатором.

Подъезжая к месту предполагаемого съезда, убедился, что это было дачным посёлком. Он медленно проехал означенные 176 метров и остановился, погасил фары и свет в салоне. Прислушался. Всё было тихо.

Он стоял на противоположной стороне проезда Свет в окнах дома по адресу не горел. По возможности стараясь не производить шума, он открыл дверь с водительской стороны и выскользнул наружу. Пригибаясь, быстро перешёл проезд и прижался к двухметровому   сплошному забору из оцинкованного профлиста.

Проезд освещался редкими фонарями.  Ближайший от него был метрах в сорока  впереди.

Окна дома, которые он видел с противоположной стороны улицы, проглядывали сквозь ажурную решетку ворот, высота которых была ниже забора и не сплошными, а зарешечены  сверху на треть.

Он прошёлся вдоль забора ближе к воротам, прислушался. Всё было тихо. Собаки, по всей видимости, не было. Он поднял голову,  оценивая высоту. Будь он в своем теле, высота ни забора, ни ворот не казалась бы ему чем-то непреодолимым. Но у этого парня рост был не для баскетболиста.

Захар оценил возможности. Узкий проезд был пустынен и разыскивать в темноте что-то для подставки казалось делом бесперспективным. Он встал напротив ворот, высота которых всё равно была с его теперешний рост. Зарешеченная верхняя треть, к счастью, была из прута не слишком толстого, чтобы ухватиться, но достаточного диаметра, чтобы сваренные ажурные изгибы выдержали вес тела.

Присел и, резко распрямив ноги подпрыгнул, повиснув на руках на втором сверху ряду завитушек. Ага, какая-то спортивная подготовка у парня все же имелась. Но после секундного висения, тело захотело было сдаться. Однако мысль, что все ответы, которые ему были отчаянно нужны, могли быть только по ту сторону придала сил и он выбросил вверх руку, уцепился за самый верх ворот. Левую. Сказывались навыки тела левши. Вслед за тем потребовался выброс силы, который ему неожиданно удался и он перекинул через верх один локоть, опять же  – левый. Потом второй и повис на локтях. Перевел на секунду дыхание и, не давая слабины, отчаянно подтянулся вверх и вот уже сначала грудь а потом и живот оказались на уровне верха ворот. Перегнулся и перекинул ноги – одну, а вслед за тем и вторую, повис на руках, спрыгнул. Получилось.

Вдруг мороз пробежал по его спине. До этого момента от самой квартиры, где он испытал шок, его вела холодная отчаянная решимость. И только теперь он подумал:

«А что, если я не найду того, кто за этим всем стоит?!», – шок словно повторился.

Действительно, а что перед ним останется, если  он не найдёт здесь никого или ошибся и здесь другие люди, которые ничего об этом всём не знают? Что тогда: чужое тело, чужая квартира за сотни километров и машина с опустевшим бензобаком и разряженной ходовой батареей? Как бы отряхивая эти мысли затряс головой – он в нескольких шагах от ответов или… в любом случае, с фактами всегда нужно встретиться лицом к лицу, тогда и можно только делать выводы, нечего тут гадать!

Он решительно направился к дому. Ни с фасада, ни с боковой стороны, прилегающей к веранде, окна не светились. Он сделал несколько торопливых шагов по направлению к двери и, не давая себе ни секунды сомнения, взялся за ручку и потянул её, вращая и на себя.

Дверь, вдруг, поддалась! Он даже отдернул руку. Вот теперь-то и надо проявить осторожность. Он сдержался, чтобы сразу вбежать внутрь. Сердце бешено забилось. Но звуки могли привлечь внимание, кто бы внутри ни находился и он сразу бы потерял преимущество во времени.

Он отступил вниз по ступеням до уровня земли и осторожно начал обходить дом против часовой стрелки, зашёл за здание. Пространство за зданием было достаточной ширины, до соседского забора оставалось метров пятнадцать и, насколько в темноте можно было разглядеть, засажено деревьями, вероятно, яблонями. Сошёл с фундамента – почва хоть и была утрамбована, всё же шаги раздавались не так гулко. До середины дома стена оказалась глухой, а вот дальше, похоже, было несколько окон.

Захар сделал эти несколько шагов по возможности тихо и, когда поравнялся с первым  из окон, снова ступил на фундамент и осторожно заглянул за нижний его край. Оттуда шёл сумеречный свет!

Сердце его снова застучало. Он перешёл к следующему окну. Свет усилился.  Он не стал заглядывать, рискуя преждевременно себя обнаружить и лишиться преимущества во внезапности. Проделал обратный путь до двери и поднялся на ступеньки. Он был сейчас почти с диагонально противоположной стороны дома от освещенных окон. Был шанс, что кто бы ни находился внутри, его проникновение не будет сразу обнаружено. То, что дверь не была заперта, говорило, что внутри не ожидали вторжения извне. Он уже стал верить в то, что его ведёт некая сила – будь это не домом, а квартирой…