Прорваться в будущее. От агонии – к рассвету!

Во-первых, складывавшаяся во второй половине XX столетия модель «велфэр стейт» была рассчитана на то, что высокая рождаемость у европейцев сохранится, что три-пять детей в семье белых народов будут обыденностью. Напомним, что немецкий авиаконструктор Вилли Мессершмитт, живший в 1898–1978 гг., был в семье одним из пятерых чад. Германия с конца XIX века переживала бурный демографический подъем. Масса энергичной молодежи сделала возможной рывок Германии из болота кризиса в 1930-е, позволила стране воевать шесть лет против всего мира, а затем – поднять ФРГ и ГДР из руин после 1945 года. То же самое было и в Швеции. Система социального государства («шведского социализма») была возможна лишь тогда, когда на одного пенсионера приходилось по 4–5 работников.

Но за вторую половину XX века европейцы, вкусив прелести социального «велфэр стейт» и получив большие пенсии-пособия, перестали рожать детей. А зачем? Ведь дети отнимают время и нервы, они мешают тратить деньги на потребление и удовольствия. И в старости ты без детей не умрешь – есть пенсии. Началось старение населения, рост доли стариков в популяции полусоциалистической Европы. Работников – все меньше, дряхлых – все больше и больше. Коэффициент рождаемости в Европе упал ниже критических 2,2 детей на женщину до 1,4 в среднем. И даже в самой успешной по рождаемости коренного белого населения Франции он не поднимается нынче выше 1,97.

В Швеции уже огромна доля в населении бездетных одиночек.

Рождаемость на 2010 г. (для простого воспроизводства нужен коэффициент в 2,2 ребенка на женщину детородного возраста):

• Англия – 1,9 (с учетом иммигрантов, конечно);

• Исландия – 1,9;

• Норвегия – 1,77;

• Дания – 1,74;

• Финляндия – 1,73;

• Швеция – 1,67;

• Нидерланды – 1,66;

• Бельгия – 1,65;

• Канада – 1,58;

• США – 2,06 (с учетом небелого населения);

• Франция – 1,97;

• Италия – 1,29;

• Германия – 1,36 (даже с учетом мигрантов).

Уже только по этой причине применить «шведский социализм» в разоренной РФ с низкой рождаемостью (1,2 ребенка на русскую женщину детородного возраста) и невозможно, и самоубийственно. Мы нищи – а доля стариков в нашем населении уже как в Европе конца, а не середины XX века. Но европейцы за время падения рождаемости (на демографической инерции) успели разбогатеть и прирастить свои экономики, а русские – все спустили в унитаз в ходе «эксперимента» 1991–201? годов. Накопленные нами за 1945–1991 гг. национальные богатства оказались уничтоженными, украденными, вывезенными прочь.

***

Но и это еще не все! Европейцы уже расплачиваются за вторую половину XX века, за потребительство и забвение деторождения.

Сегодня стариков и получателей социальных пособий в Европе так много, а заработки тамошних рабочих/ инженеров настолько велики, что бизнес стал выводить производство в Азию. Ибо там рабочих или инженеров той же квалификации можно нанять в несколько раз дешевле. (Хороший инженер в Малайзии обходится в 900 долларов в месяц, скажем). При этом китайцы выпускают товары ничуть не хуже. Процесс бегства производства из Европы начался с конца 1980-х годов. Но бегство производства – это сокращение плательщиков тех самых высоких налогов, благодаря коим удавалось поддерживать немецкий, шведский и прочие «социализмы».

И европейские государства всеобщего собеса стали нынче разрушаться. Доля среднего обеспеченного класса в Германии, еще в 2000 году составлявшая 62 % в населении, в 2009-м упала до 54 %. И процесс идет дальше – параллельно с уходом промышленности в Китай.

Чтобы сохранить социальные затраты и не разозлить электорат, правительства европейских (и вообще развитых капиталистических стран) принялись раздувать дефицит бюджета, залезать в долги. Оно и понятно: иначе не сохранить пресловутого «полусоциализма», иначе придется резать пенсии и пособия, зарплаты и медицинские государственные страховки, вызывая бунты. Но долг развитых стран в 2010 г. достиг предельных значений. Приведем список самых опасных пузырей государственных долгов по состоянию на 2010 г. Памятуя при этом, что опасный предел по нормам МВФ – это госдолг в 60 % от ВВП. Итак…

• Япония – 225,853 %

• Греция – 130,243 %

• Италия – 118,358 %

• Исландия – 115,575 %

• Бельгия – 100,2 %

• Сингапур – 98,84 %

• Ирландия – 93,6 %

• США – 92,715 % (63,9 % в 2006-м)

• Франция – 84,196 %

• Португалия – 83,134 %

А также:

• Германия (2009) – 75,342 % (прогноз на 2013 – 82 %)

• Австрия – 70 %

• Швеция (2010) – 40,8 %

• Норвегия – 47,7 %

• Финляндия – 45,4 %

• Канада – 82,9 %

• Великобритания – 76,5 % (не менее 80 % в 2012 г. – прогноз)

• Нидерланды – 64,6 %

В 2010–2011 годах угроза долгового коллапса Греции (где принципы государства всеобщего собеса оказались доведенными до абсурда), а затем Испании, Португалии и Исландии поставила под угрозу существование и финансовой системы Евросоюза, и его самого. Вот-вот такие же проблемы возникнут с долгами Италии, Франции и Бельгии. О США вообще молчим. Дальше раздувать госдолги уже нельзя – нужно отказываться от пресловутого «государства всеобщего собеса», от социализма.

Хотя страны Северной Европы, как видите, ведут себя экономно, они не смогут остаться изолированным островом благополучия. Безработица в Швеции уже достигает 10 %. Демографическая ситуация ухудшается. А в случае нового удара мирового кризиса (связанного уже с лопанием пузыря госдолгов) их экономики столкнутся с падением сбыта своей продукции.

Германия с начала 2000-х годов, сталкиваясь с конкуренцией дешевого производства в Азии и пытаясь сдержать рост госдолга, пошла на сдерживание роста зарплат, пенсий и социальных пособий. И хотя немцам удается добиться роста экономики (их экспорт превышает 1 трлн долларов в год), за это они расплачиваются уменьшением среднего класса и ростом бедности. А также – социального напряжения.

Провалилась и попытка поддержать высокий уровень потребления за счет выдачи потребительских кредитов. Люди на Западе брали кредиты, чтобы покупать товары и дома, которые не могли приобрести просто так, на зарплаты и сбережения. В итоге спрос был выбран на многие годы вперед, потребительские долги достигли заоблачных высот, – и теперь западные потребители вынуждены будут годами отдавать деньги за товары, которые купили давным-давно.

Дальше будет только хуже. На наших глазах в 2010-2020-е годы пресловутый «шведский социализм» (welfare state) погибнет. Его демонтируют в силу демографических проблем, опасного роста госдолгов и системного кризиса капитализма. Западники открыто говорят об уходе экономического центра мира в Азию и вступлении Европы в эпоху тяжелого упадка.

11-12 сентября 2009 г. в Политехническом музее прошла международная конференция «Возвращение политэкономии: к анализу возможных параметров мира после кризиса». По сути дела, речь шла о том, что капитализм умирает. Ему на смену идет нечто новое. Причем большие потрясения впереди неминуемы.

По мнению Джека Голдстоуна (профессора отделения публичной политики Университета Джорджа Мейсона, Вашингтон), финансово-спекулятивную экономику нужно уничтожить. Все беды – от того, что проводилась политика сверхпотребления сегодня за счет послезавтрашних (воображаемых) доходов. Это привело к чрезмерному потреблению и к поистине наркотической эйфории. Все поверили, что, скажем, недвижимость вечно будет дорожать, а финансисты всегда найдут какие-нибудь новые инструменты для расширения кредитования. И сейчас вся эта долговая экономика рушится.

Как выйти из кризиса? Д. Голдстоун считает, что придется возрождать производство полезных товаров, решать проблему «плохих» долгов, сурово заставлять должников гасить взятые ссуды и повышать норму накопления в экономике. По мнению профессора, нынешний перевод «ядовитых» долгов из банков на государство ничего не дает: ведь все равно гасить задолженность придется. Увы, она настолько огромна, что делать это придется потомкам ныне живущих. Это обрекает жителей Запада на сокращение потребления и на то, чтобы снова начать сберегать средства (последний навык был полностью утрачен в 90-е годы).