Пой, менестрель!

Лесной король появился из глубины леса. Деревья приветствовали его покачиванием ветвей, ручей зазвенел громче, а белогривая лошадь весело заржала.

– Кто же вы? – едва слышно повторила девушка.

– Охотник.

Стрелок перепрыгнул через ручей, и тут понял, чем занималась девушка. На откосе, в песке, мелкими белыми камешками был выложен скачущий олень. Больше всего Стрелка поразило, как верно передано движение: тонкие ноги, казалось, едва касались земли. Шея была грациозно выгнута, маленькую голову венчали тяжелые ветвистые рога.

Лучника вдруг охватила внезапная радость от того, что эта сероглазая девушка не пожелала гнать обессилевшего зверя, напротив – воскресила оленя в мозаике.

Девушка стояла рядом, но смотрела не на мозаику, а на Стрелка. В памяти ее ожило предание о Марте-лиственнице. Многие сватались к юной Марте, да получали отказ. Никому не надела красавица венок из полевых цветов. А чтобы женихи не докучали – набросила венок на ветку клена. Звонко смеялись подруги, еще громче хохотали отвергнутые женихи. А на следующий день встретила Марта под кленом своего суженого. Сорок лет прожили вместе. А потом засох клен, и умер муж. Говорили, Марта сгинула без следа – только выросла возле сухого клена высокая лиственница.

Стрелок отступил на шаг, все еще разглядывая мозаику.

– Красиво, – с искренним восхищением проговорил он.

Девушка улыбнулась. Чувствовалось, что незнакомец хвалит не часто и никогда не хвалит зря.

– Замечательно, – продолжал Стрелок. – Не хуже, чем в храме.

– В каком храме?

– Там, в самой глубине леса, – он махнул рукой, – сохранилось древнее святилище…

– Я слышала о нем… – внезапно разволновалась девушка. – Хотела побывать…

– Могу проводить, – вызвался охотник.

Лицо ее словно затопило солнечным светом. Сколько лет она расспрашивала охотников, воинов, а то и просто бродяг. Никто не знал дороги, никто и не слыхал, будто в гуще леса скрыто святилище. Но она до сих пор помнила жаркий шепот старшей сестры: «Там на стене – белый олень. Бег его легок, ноги не знают устали… Обернуться бы и мне оленихой, мчаться по лесам – свободной!»

Девушка порывисто коснулась руки охотника.

– Проводи… – неожиданно для себя она обратилась к нему на «ты», как не обращалась ни к кому и никогда, разве в далеком детстве – к сестре. – Проводи… – она запнулась и спросила: – Святилище далеко?

– Да, – честно ответил Стрелок. – Не успеете до темноты возвратиться в город. Вас будут искать?

Девушка молчала, понимая, какой переполох поднимется в замке.

Стрелок ждал ее слов нетерпеливее, чем прилета птиц весной. Знал: горожане лишь обирают лес – наполняют корзины грибами-ягодами, забавляются, стреляя дичь. Холодно, недружелюбно встречает их лес. Застывают-засыпают деревья, затихают птицы, прячутся звери.

Редко забредают в чащу иные гости: поклониться лесным жителям, впитать вековую мудрость дерев. Сероглазая девушка недаром любовалась облаками, приласкала иву, выложила в песке оленя – искала в лесу успокоения и отрады. И лес даровал бы ей утешение, подкрепил силы.

Девушка медлила с ответом. Представила вдруг, что ее несчастная сестра обернулась белой оленихой и мчится без устали по лесной чаще. Как найти ее следы?

Лесной король ведает все дорожки, проведет в самое сердце леса. Деревья расступятся перед ним, ели отведут колючие ветви, болотная жижа обернется твердью, тайные тропы лягут под ноги.

– Идем, – взмолилась она и смолкла.

Победный звук рогов возвестил об удачном конце охоты. Загнанного зверя настигли.

Девушка опустилась на колени и завершила мозаику, черными камешками выложив глаза оленя.

…В то время, как Стрелок подсадил девушку в седло и взял под уздцы белогривую лошадь, человек, склонившийся над поверженным оленем, бросил на землю окровавленный кинжал и выпрямился. Это был тот самый ловкий наездник, примеченный Стрелком. Лицо его горело азартом погони, глаза блестели. Он возбужденно засмеялся и оглядел придворных, столь же веселых, наперебой поздравлявших его с великолепной добычей. И вдруг изумленно воскликнул:

– Господа, а где же принцесса?

Напрасно придворные озирались – принцессы в их торжествующем кругу не нашлось. Стали вспоминать, опрашивать егерей – никто не мог сказать, когда именно она исчезла.

– Ах, господа, – смеясь, воскликнул охотник, убивший оленя. – Сразу видно – среди нас нет низких льстецов. Иначе мы глаз не сводили бы с королевской дочери, ища случая угодить.

– Боюсь, лорд Артур, – сказала белокожая красавица, поправляя огненный, в цвет волос, шарф, – угодить Ее Высочеству можно одним способом – пореже показываясь на глаза.

– В таком случае, нас всех надо поздравить, принцессе мы угодили, – Артур выдержал паузу, глаза его смеялись. – Принцессе. Но не королю.

Придворные начали оживленно совещаться, решая, что делать. Впрочем, исчезновение принцессы вызывало больше любопытства, нежели тревоги. Справедливо полагали – королевский гнев изольется на слуг, ловчих и егерей.

Кто-то предложил разделиться и отправиться на поиски. Идею приняли с восторгом, и придворные в одно мгновение разбились по парам: кавалер – дама. Разбрелись в разные стороны. Лорд Артур подал руку рыжекосой леди Амелии. Судя по тому, как много внимания они уделяли друг другу и как мало – окружающему, они не торопились отыскать принцессу.

…Давно уже тропинка затерялась в густых папоротниках, но Стрелок не боялся заблудиться. В лесу и мох на стволах, и ветки, что погуще, указывали путь. В солнечный день и вовсе не было забот – солнце провожало. Стрелок без труда держал направление, хоть и приходилось часто сворачивать, огибать то овраги, то непролазные заросли. Сосны перемежались елями, старыми, высокими, с замшелыми стволами. Нижние ветки, приходившиеся на уровень человеческого роста, были лишены хвои.

Внезапно впереди посветлело, деревья расступились, и Стрелок с девушкой оказались на поляне. Посреди ее рос дуб-великан: вытянулся вверх – солнце загородил, простер в сторону могучие ветви – чуть не всю поляну укрыл. По бокам его вставали дубы поменьше.

Стрелок повернулся к девушке.

– Я слышал от своего отца, а тот – от своего, что король Август Славный принял здесь последнюю битву.

– Говорят, – откликнулась девушка, – враги ворвались в замок, король бежал в лес, но предатель крался по его следам и привел убийц.

– Да. Пал в неравном бою король, пали его дружинники. Там, где пролилась их кровь, поднялись из земли дубы.

Стрелок вскинул руку, приветствуя великана, и дуб, дотоле безмолвный, зашелестел листьями в ответ.

– Другого такого дерева во всем королевстве не сыщешь.

– Будь славен, лесной воитель, – промолвила девушка, проведя ладонью по шершавому стволу.

Белогривая лошадь тревожно фыркнула и встала на дыбы. Девушка пыталась успокоить ее ласковыми словами, но лошадь храпела и пятилась. Стрелок положил руку ей на шею, тогда кобыла замерла, дрожа. Девушке показалось, будто две серые тени скользнули между деревьями и скрылись.

– Волки? – спросила она удивленно, но не испуганно – рядом с лесным королем не ведала страха.

– Они не нападут, – охотник взял лошадь под уздцы и повел вперед.

Коротко рассказал, как в морозную зиму, когда умер отец, схватился с матерым волком. Зима стояла страшная – даже в апреле не пахло весной. Волк сам охотился за охотником. Это был сильный, опытный, хитрый зверь. Стрелок умолчал о том, что стрела не сразила волка насмерть, он прыгнул. На плечах и боку остались отметины от клыков. Удар ножом оказался вернее. За шкуру черного волка он выручил немало денег, купил и крупу, и муку, и масло. Мог уже не бояться голодной смерти.

А день спустя он нашел волчье логово. Волчица рычала и скалила зубы, но драться не могла – была ранена. За ее спиной плакали волчата. Стрелок бросил возле логова убитого зайца. Так он и кормил волков до начала лета. Теперь волчата выросли.

– Ручными не стали, но часто бегут рядом, провожая. И на зов приходят.

– Позови их, – попросила девушка.