Суета. Роман в трех частях

– Прекратите такое говорить! – он пытался успокоить ее, но слова никак не помогали. – Прошу вас прекратите!

– Не хочу жить, не хочу! – из ее правой ноги начала хлестать кровь. От бессилия она свалилась на пол, закрыв свои плечи бледными руками.

– Я помогу вам, – он вновь аккуратно охватил ее тело и перенес на диван. Она продолжала молча плакать. – Успокойтесь Виктория, прошу, – Арсений поднес ей новый стакан с водой. – Выпейте, вам полегчает.

Виктория сделала несколько глотков и отставила стакан на стол. Ее тело продолжало трясти.

– Прости меня за ужасный вид. Я не хотела, чтобы ты…

– Ради всего святого, расскажите, что случилось?

– Ипостасей ушел в джунгли на поиски нашего сына, – ей было трудно говорить, она снова взяла стакан и отпила немного воды. – Он что-то надумал там себе… Встал посреди ночи и исчез будто не было… Я его останавливала как могла, говорю ну куда ты сейчас, что ты делаешь с нами, а он не слушал все, говорил, чтобы я ложилась спать.

– Это я во всем виноват, – с тоской произнес Арсений. – Это я надоумил его. Не надо было вам говорить про этого мальчишку…

– Что ты, что ты – нет! Не смей так думать, – она крепко обняла его. – Ты здесь ни при чем.

– Вы успокойтесь, Виктория, прошу вас, – он взглянул на ее окровавленную ногу, – Я принесу бинты.

Арсений помог дойти ей до кровати и перевязал ногу. Кровь понемногу начала останавливаться. Он принес ей стакан с водой и поставил рядом на прикроватную тумбочку. Она молча лежала и смотрела в потолок.

– Что же я наделала…

– Вам нужен покой- отдохните, а я побуду здесь с вами, пока не вернется ваш супруг.

– Спасибо, – ее глаза стали понемногу закрываться от изнеможения, она отвела взгляд в сторону, а после повернулась снова к Арсению. – Я рада была видеть тебя, – сквозь полусон проговорила она, – И имя твое, пусть и надумано, но все равно я буду беречь его у самого сердца, – она засыпала на его глазах. Он молча сидел рядом и внимательно слушал ее голос.

После того, как она заснула, он обошел все комнаты и выключил свет, оставив включенным лишь маленький светильник над кроватью. Убедившись, что все в порядке он с особой осторожностью вышел на улицу, прикрыв за собою входную дверь.

Ночь на берегу еще отказывалась уходить. Луна продолжала светить своим бледным и холодным светом, предавая мрачный темный контур океанским камням, а холодный ветер безмолвно кочевал от воды к суше, задевая верхушки самых высоких пальм.

Он стоял у порога дома, в надежде, что Ипостасей блуждает где-то рядом. Истощённое тело начало мёрзнуть, и чтобы хоть как-то согреться, он сел на ступеньки, закрыв руками предплечья и съежился. Медленно, вокруг него кружила стая диких маленьких мошек. Под мелодичное жужжание, каждая из них старалась подлететь поближе. Арсений пытался отгонять, произвольно махая руками, но мошки все равно находили пути. Кто-то из них врезался ему в лоб, кто-то в глаза, кто-то в руки.

«Я не могу все это так оставить. Возможно судьба дала мне шанс, а я вот так просиживаю его. Нет. Так не должно быть. Я не прощу себе этого. Эти люди самое дорогое, что есть у меня и я обязан все исправить…»

Ноги сводило от холода. Мошки притихли и осели на нем. Они прогрызали замерзшую кожу и присасывались к ней. Арсений чувствовал это – из его тела уходили оставшиеся силы. Он медленно перевалился на бок и подкатился к краю ступеньки, раздавив с десяток надоедливых насекомых. Кое-как он взялся за периллу и потянул свое тело вперед. Он почти поднялся, но в последний момент левая нога переломилась в области колена, и он всем телом упал вниз, скатившись по лестнице на холодный песок. От испуга, мошки разлетелись в разные стороны.

От такого оледенения невозможно было понять, сломано ли что-то или нет. С трудом, ему все же удалось подняться. Он очистил лицо от песка и прихрамывая на одну ногу побрел в сторону джунглей.

***

Пустошь посеяна, но пустошь сгорела

и от гари почему-то

слезятся глаза.

Во мраке тихом тлеет гроза,

а ночью тоска

прилетает обратно к тебе.

Беседует о чем-то, но почему-то все молча

прячет слепые глаза.

А ты спишь, и сном ты довольна,

ибо о бедах молчишь.

Пустошь посеяна, но пустошь сгорела

и снова от гари

слезятся глаза.

Бледный лунный свет проникал сквозь ветки пальм, освещая дорогу. Он шел по заковыристой узкой тропинке, что вела в самую глубь джунглей. Среди высоких пальм ветер не чувствовался так, как на берегу. Дабы согреть свое тело, Арсений шел быстро, оглядываясь по сторонам.

С каждым шагом свет становился бледнее, а через некоторое время и вовсе исчез, оставив его наедине с темной неизвестностью. Вокруг не было ни души. Пугающая тишина медленно заводила его в дебри. Арсений все шел вперед, изредка натыкаясь на кочки и следы, вытоптанные то ли людьми, то ли кем-то другим.

В какой-то момент ему показалось, что вдалеке среди колышущихся на ветру кустов промелькивал образ. Это было маленькое существо, не похожее на человека. Его тело было волосатым, а руки больше, чем голова. Не замечая рядом незваных гостей, оно решительно шагало куда-то в другую сторону. Арсений пригнулся и спрятался за ближайший высокий куст.

Он решил проследить за существом и тихо перебежками шел вслепую на звуки отдаляющихся шагов, в надежде на то, что оно заведет его в нужное место.

Лунный свет вновь начал проблескивать среди пальм. Существо вышло на небольшую открытую лужайку и осмотрелось. Чтобы остаться незамеченным, Арсений прислонился плечом к стволу старой пальмы и высунув немного голову вбок, начал рассматривать. Это была небольшая волосатая обезьяна. Она стояла посреди лужайки и о чем-то размышляла. В руках она держала несколько банановых веток. Арсений убрал голову из виду и отдышался. Он выровнял кое-как дыхание и медленно начал отходить от пальмы. На лужайке уже никого не было.

«Спугнул все-таки» – подумал он. Его пальцы рук и ног начали понемногу согреваться, а в мыслях не было ни одной идеи, что делать дальше.

Арсений вышел на лужайку. Свет, что казался бледным на берегу, теперь был очень ярким и колол глаза. «Что же ты наделал… Ипостасей» – пробубнил он. «Надеюсь это того стоило». Его рука кое-как пыталась закрыть настырному лунному свету путь до уставших глаз. В последний раз он попытался сосредоточиться и осмотреть окрестность. Его истертые песком и камнями стопы, начали движение. Он медленно совершил два оборота вокруг себя и замер на месте. На секунду ему показалось, что глаза подводят его. Он остановил взгляд на одной из пальм и прищурился. Чуть дальше, буквально в десяти метрах от этой самой пальмы, в небольшом углублении стоял деревянный дом.

Постройка была одноэтажной. Пробитая крыша, кривая лестница пред дверью и странные резные рамы, где сквозь забитые досками окна, прорезался желтый теплый свет.

Арсений медленным шагом подошел чуть ближе. Его одолевало чувство любопытства. Он аккуратно поднялся по кривой лестнице и постучался. Дверь приоткрылась сама. Гость сделал шаг вперед и переступил порог, очутившись в полутемном узком коридоре, осыпанный местами небольшими горками черной земли. Чуть дальше, из другой комнаты справа, проблескивал оранжевый свет. Гробовая тишина в этих стенах не казалась уже такой странной. Арсений аккуратно перешагнул земляные участки и вышел к свету.

«Комната пуста. На потолке лишь бледная лампочка. Где-то там, дальше в темноте, раздается глухой стук».

– Простите, – сказал он, – дело в том, что я заплутал, не могли бы вы мне помочь?

«Тишина в ответ. Стук прекратился. Теперь он превратился в скрежет. А я, с надеждой все жду ответа – обезображенный временем, все у того же окна. Где ветки сухие, и пустая аллея, запорошённая снегом, хоть сейчас и не зима…»

– Андрей? – послышался женский голос из другой комнаты. – Это ты?

03.

Большие статуи в виде сидящих львов, что стояли по бокам входной двери, освещались ярким и теплым утренним солнцем. Сам дом не был большим. Этому двухэтажному сооружение было более ста лет. Внутри, как и все старые постройки, он разваливался от каждого шороха, но снаружи фасад дома выглядел как новый. Обитый по всему периметру итальянским мрамором с особым шероховатым верхним слоем и окантованный в нежно белую черепицу, дом напоминал миниатюрный дворец, с его огромными окнами, что элегантно выстраивались в ряд, дверьми, которые были вылиты из чугуна и украшены интересным орнаментом и прямой крышей, сделанная по принципу итальянских старых домов.

Мебели внутри было немного – все только самое основное для жизни. На первом этаже после прихожей шел небольшой зал. Справа, впритык к стене стоял длинный диван оранжевого оттенка. Напротив, располагался маленький журнальный столик. На нем обычно только пили кофе.