Зов пустоты

– Возможно, убийца общался с ней, прежде чем напал на нее. Я не уверена, но такая вероятность существует.

– Он знает Джорджиану?

Следователь с досадой кивнула:

– Может быть. Но не поймите меня неправильно: я не говорю, что это кто-то из табора. Я никого не обвиняю.

В глубине души Лудивина была уверена в этом с того момента, как здесь оказалась: у убийцы была машина, было место, где он мог спокойно насиловать и мучить своих жертв. В тесноте табора такое было просто невозможно, к тому же у его обитателей отчаянно не хватало средств к существованию: нет, никто здесь не мог позволить себе автомобиль, ни у кого не было спокойного места вдали отсюда, где он мог бы мыть в хлорке трупы. Это точно не цыгане.

Заметив, что ее собеседница чем-то озадачена, Лудивина настойчиво спросила:

– Вам что-то пришло в голову?

Цыганка заколебалась. Она кратко взглянула на наблюдавших за ними людей у стола и тихо ответила:

– Мирко.

– Простите, что?

– Поговорите с Мирко.

– Кто это? Мои коллеги из РОСП с ним говорили?

– Нет. Но Мирко с тех пор стал ненормальным.

Лудивина запомнила имя.

– Где я могу найти этого Мирко?

Женщина неуверенно указала ей куда-то в глубь поселения.

Это будет совсем не просто, подумала следователь. Тут пять или шесть десятков домов и раза в два больше жителей, плохо говорящих на французском, совершенно не расположенных к общению с той, кого они считают грязной полицейской ищейкой, явившейся, чтобы мешать им жить обычной жизнью.

– Вы поможете мне его найти? – спросила она.

При этих словах один из парней, окруживших бочку с костром, обратился к женщине по-румынски и жестом велел ей идти в дом. Лудивина оказалась как бы между ними, двинулась к парню, довольно крепкому на вид.

Лудивина долгое время занималась единоборствами и знала, что при необходимости сможет дать ему отпор, но надеялась, что до этого не дойдет. К бочке подходило все больше и больше людей: все хотели узнать, в чем дело. «Удар ножом – дело нехитрое и быстрое…»

На ней не было бронежилета, лишь табельный пистолет на боку. Она сделала глубокий вдох:

– Чем быстрее я получу то, что мне нужно, тем быстрее уеду отсюда, – сказала она громко и четко, надеясь, что ее слова услышит как можно больше людей. – Я не сделаю вам ничего дурного, я приехала из-за Джорджианы. Я надеюсь, что с вашей помощью сумею найти ее убийцу.

– Другие мусора тоже так говорили. Мы ждем уже почти три года! – крикнул какой-то парень.

– Раз я здесь, значит, мы все еще работаем над этим делом. Но мне нужна ваша помощь. Прошу вас, ради Джорджианы, выслушайте меня, поговорите со мной.

На многих лицах осталось все то же недоверчивое выражение, и Лудивина осознала, что даже время не поможет ей внушить им доверие, заставить их ей открыться. В то же время она заметила, что несколько человек от ее слов явно засомневались, дрогнули. Она решила сыграть на этом:

– Возможно, кто-то из вас что-то видел. Возможно, вы обладаете какой-то информацией, совершенно невинной на первый взгляд, но она может нам помочь. Вы хотите, чтобы тот, кто убил Джорджиану, остался безнаказанным? Разве вы не хотите увидеть его в суде, а потом в тюрьме? Поговорите со мной не ради того, чтобы помочь полиции или жандармерии. Сделайте это в память о Джорджиане.

При этих словах один из стоявших поблизости стариков бросил ей:

– Мирко Матеско.

– Вонючий старикан! – тут же ответил ему один из молодых парней.

Какой-то крепкий с виду мужчина резко вытянул руку и, обругав, влепил ему всей ладонью по затылку. Не нужно было знать румынский, чтобы понять, что речь идет об уважении к старшим.

– Где мне найти этого Мирко? – спросила Лудивина.

– Он ни при чем, – настойчиво сообщил ей другой парень.

Но старик свистнул в его сторону, призывая замолчать.

– Еще не хватало вмешивать сюда гаджо, – возмутился парень.

Разговор становился все более громким и страстным, несколько человек встали с мест, двинулись друг к другу.

Старик не сводил усталого взгляда с Лудивины. Он наклонил голову и глазами указал ей в конец поселения. Следователь тут же сорвалась с места, проскользнула между двух хлипких заборчиков, двинулась в заросли кустарника.

Лудивина поняла, что Мирко, скорее всего, тоже подросток: слишком рьяно его защищали представители младшего поколения, вероятнее всего друзья. Поскольку ей нельзя было зайти ни в одну из крошечных хижин, она надеялась, что этот самый Мирко сейчас на улице. Большинство цыган явно жило на улице, и это было вполне объяснимо. У домов кричали и смеялись дети. Женщины болтали, стирая белье в тазах. Плакали младенцы. Воздух наполнялся запахами густо приправленных чем-то острым блюд, к ним время от времени примешивался более резкий запах бензина, горевшего в длинном стальном желобе. Под ногами Лудивины путались коты и собаки, так что она порой едва не падала. Пока она пробиралась по поселению, цыгане бросали на нее удивленные взгляды, что-то говорили ей вслед. Им не так уж часто встречалась здесь красивая блондинка, с решительным видом осматривавшая все вокруг.