Эрзац времени

Сев напротив Уайлза, Ла-Вей продолжила свой доклад. – Как я уже сказала, я отыскала группу людей готовых полностью вам довериться, Жрец. Этот сброд людей состоял из нескольких небольших группировок. Пообщавшись с ними, стало понятно, что они устали сражаться по ночам за выживание и пропитание, – не отрывая взгляда от Моррена она продолжала. – В результате чего их главари пришли к обоюдному решению присягнуть на веру культу Одаренных, доверить ему свою жизнь и наконец стать счастливыми и…

–– Во-первых никогда больше не называй этих людей сбродом, – перебив Ла-Вей чуть повышенным тоном сказал Уайлз, – во-вторых я надеюсь ты отправила за ними нескольких наших людей, чтобы они могли показать дорогу и возможно ответить на появляющиеся вопросы. Все же, решаясь на что-то новое людям свойственно сомневаться в правильности их решения, если в этот момент их не поддержать они могут передумать и уйти.

–– Да, – кивнула Венди – По прибытию сюда я сразу же отправила в район Рахта Алистера и Элифаса, они лучшие в своем деле.

–– Замечательно, также подготовь комнаты в соответствии с общим числом группировок, прибывающих к нам. Пусть все они будут находиться исключительно со своими людьми.

«Дам им время сегодня обустроиться, а уж утром сам со всеми познакомлюсь и дам следующие распоряжения, – решил Моррен. – Заодно отсеются непригодные для Смертного ритуала, но вполне пригодные для другой цели люди».

Воспользовавшись паузой в их диалоге, Ла-Вей в очередной раз упивалась прелестью любимой картины, казалось, что ее самой больше здесь нет. Она оказалась в смертельно темной комнате, перед ней стоял лишь один белый стол, на котором лежал красного цвета человеческий череп. Слева она все так же могла наблюдать сорванный цветок, кажется, это была лилия, а справа стояли песочные часы, песчинки которых уже почти полностью ссыпались вниз. Ей захотелось дотронуться до черепа, она протянула руку…

–– Эта картина символизирует бренность человеческой жизни и торжество смерти, – сказал Уайлз.

Венди аж слегка подпрыгнула на своем стуле от неожиданности. – Ох, да… эта картина мне очень понравилась, кажется, я могла бы любоваться ей вечность, – промолвила она, думая, как же глупо сейчас выглядела в лице верховного Жреца.

–– Что-ж, если тебе больше нечего мне сказать, то на сегодня все. Готовься отправиться теперь в район Хофер-рит, что на севере. Говорят, днем людей в том месте не сыскать, так что придется идти ночью.

Поклонившись, Венди Ла-Вей покинула кабинет главы Одаренных.

Оставшись вновь один, Уайлз Моррен уже предвкушал утро завтрашнего дня. Множество новых последователей, наконец уяснивших какой же путь для них по истине, является правильным.

–– Каин, зайди ко мне в кабинет. – По громкой связи позвал своего заместителя Моррен.

Спустя пару минут дверь приоткрылась и на пороге появился Каин Бейли, правая рука верховного Жреца Одаренных.

–– Рад служить, верховный Жрец Моррен. – С поклоном произнес он. – По какому вопросу вызвали?

–– Хотел свериться с нашим графиком и списком дел на ближайшую неделю. Нужно найти время с целью проведения Смертного ритуала для наших новых последователей.

–– Разумеется, в данный момент их как раз ожидают, для всех уже подготавливают комнаты. Из сообщения Алистера стало известно, что все до единого решили пройти этот путь, никто не вернулся обратно. – Увидев блеск в глазах Жреца Каин продолжал. – Весь день воскресенья полностью свободен, думаю это очень удачное время. Вы могли бы устроить показательный ритуал с обращением ко всем людям на Карнской площади. Можно пустить объявление в газеты уже сейчас и тогда к воскресенью вся площадь, я уверен, будет заполнена людьми. – Бейли ожидающе смотрел на Моррена.

–– Думаю ты как всегда прав Каин. Подобное мы устраивали лишь раз в самом начале нашего пути. –сделав ностальгическую паузу, Уайлз продолжал. – Даже в тот день пришло довольно много народу, хоть власти всячески и пытались нам тогда помешать. Сейчас же все иначе. В этот раз мы привлечем к нашему движению сотни людей.

–– Рад это слышать, Уайлз. Немедленно займусь подготовкой. – Поклонившись, Бейли поспешил к выходу.

Усевшись в мягкое кресло возле окна и устремив взор на садящееся солнце на горизонте и держа в одной руке бокал красного сухого вина, Уайлз Моррен вновь предался размышлениям:

«Только представь себе… Карнская площадь, толпы людей соберутся в ожидании моей речи, собственными глазами увидят Смертный ритуал. Это будет великий день. Раньше о таком я мог только мечтать, но я всегда верил…».

Однажды, в одну из сотен похожих друг на друга ночей, жизнь Уайлза Моррена сделала значительный шаг вперед. Ночь обещала быть крайне неудачной, уже множество часов он безрезультатно шастал по улицам, нарываясь лишь на группы людей, с которыми в одиночку не мог справиться. И вместо того, чтобы дарить людям новый дивный мир, ему приходилось изрядно постараться чтобы скрыться и не быть убитым, а после и съеденным на месте этими дикарями. Но Уайлз не винил людей в таком поведении, он искренне сочувствовал им и лишь надеялся, что однажды сможет в открытую помогать всем желающим достичь истинного счастья.

Ночь подходила к своему логическому завершению. Уайлз Моррен, опечаленный и уставший взял курс на свое убежище, думая, куда же стоит сделать вылазку в следующую ночь. Погруженный в свои мысли, Моррен совершенно перестал заботиться о своей безопасности, в следствие чего поздно понял в каком положении оказался.

Перед ним стояла стройная девушка с рыжими волосами, собранными в хвост. Округлое личико с выделенными черной помадой губами и обведенные черной тушью изумрудного цвета глаза, пристально всматривались в Уайлза. Глаза девушки светились и переливались в лунном свете точно драгоценные камни. На шее красовалось некое ожерелье, выполненное из человеческих зубов, отбеленных до идеального состояния, оно внушало уважение к даме. «Наверняка это трофеи с ее жертв, – мелькнула мысль в мозгу Моррена. – Может она тоже проводит некие ритуалы». Одета девушка была в пальто белого цвета строгого пошива, на одной стороне которого красовался еще свежий кровавый отпечаток руки. На ногах были черные сапоги на небольшом каблуке.

Уайлз чувствовал, как сзади к нему приближается еще один человек. Бежать было некуда. На лице незнакомки застыла ухмылка.

Глава 3

Он не смыкал глаз уже около 45 часов. С каждым днем на улице становилось все холоднее. Ледяной ветер пронзал все тело, словно осколки стекла. Останавливаясь лишь в случае крайней необходимости: притаиться и дать пройти мимо одной из многочисленных группировок, догоняющей своих обессиленных врагов; подкараулить отошедшего за угол по нужде от своих людей человека, для того чтобы отрезать ему руку и как можно скорее скрыться; или в конце концов чтобы встать и спокойно покурить, размышляя о том, что следует делать дальше. Такими темпами Билл преодолел уже несколько небольших районов. Днем же он передвигался и вовсе без остановок, люди не могли охотиться на других в светлое время суток, это запрещалось законом. Поэтому в это время было безопасно, можно было расслабиться и продвигаться вперед, без опасения того, что тебе в любой момент могут вонзить в спину нож. Улицы в дневное время патрулировали копы, люди занимались своими делами, а многие оставались в своих домах залечивать ночные раны. Готовясь встретить новую во все оружия.

Билл Гротеск не мог припомнить из-за чего мир стал именно таким. Зато он отлично усвоил ныне действующие реалии, хоть и пытался им противоречить. Ситуация в городе сложилась следующим образом: верхушка Рокус-сити в критический момент (после того как город поглотила радиационная пыль) поняла, что в городе может начаться анархия и следует это пресечь в кратчайшие сроки. Незначительное время спустя так и произошло. Жители будто сорвались с цепи, в городе наступил хаос, люди бунтовали и требовали от правительства ответов на многочисленные вопросы. В результате правительство все же ответило, после чего уже долгое время никто не решался задавать вопросов вовсе. Решив, что для подобного решения проблемы нет ничего лучше, чем жестокое подавление всевозможных мятежей, с целью заткнуть всех и вся, копы, работающие на правительство, в течении недели прошлись по всему городу, как железная дева, до смерти выжимающая все жизненные соки из человеческого тела. Было пролито много крови, людей убивали за малейшие нарушения – любой косой взгляд или недовольный шепот в их сторону карался смертью. Зато власть беспрекословно одержала верх над народом.

Радиация погубила практически все живое. Земля была испорчена и не пригодна более для выращивания пищи и роста растений. Большинство животных и птиц вымерло. Лишь изредка можно было встретить на улице бродячих собак, им в этом плане повезло больше остальных. Радиация значительно нарушила их нервную систему, но не смогла вовсе истребить как вид. Из-за этого они стали более жестокими и кровожадными, вновь стали дикими. Однако для тех смельчаков кто сумел их приучить – они становились настоящими напарниками, готовые защищать до конца своих дней. Законом запрещалось убивать всех уцелевших животных.

Так называемый Новый Порядок содержал в себе с десяток и других законов, которые по сей день делают жизнь в Рокус-сити такой какая она есть.

После первой волны подавления недовольства среди граждан, в городе появилась новая проблема – стало заканчиваться продовольствие. Магазины пустели, последние урожаи были собраны. Людям нечего было есть, большинство стало умирать от истощения. С каждым днем ситуация становилась все хуже. Спустя некоторое время по городу стали ходить слухи о появившейся группе людей, занимающейся каннибализмом. По началу многие воспринимали это как глупую байку и не хотели верить в подобное, но в последствии стали убеждаться в обратном.

Завидев подобное положение дел, правительство увидело в этом решение проблемы со все более сильнейшей нехваткой пищи. В результате взяв под свой контроль и урегулировав такое поведение, выпустив новый закон, в котором указывалось что люди могут охотиться друг на друга лишь в темное время суток. При этом зарегистрированные группировки у правительства станут получать всевозможные поощрения: в виде одежды, убежищ, оружия и всего остального. Ценность и качество вещей увеличивалось с каждой прожитой неделей у конкретной группировки. Однако регистрироваться спешили далеко не все, ибо как правило, дольше двух недель никто не выживал.

-– Эй, приятель, сигаретки не найдется? – прохрипел пожилой мужчина.

Билл шел по оживленной улице. Был примерно полдень, стояла ясная морозная погода. В небе светило яркое желтое солнце, не приносившее никакого тепла, но красиво смотревшееся на чистом голубом небе. В этой части города, куда Билл не без проблем смог добраться, находился один из трех существующих ныне баров – располагались они на юге, западе и севере города – с выпивкой, поэтому народу здесь всегда хватало.

Подобных заведений было крайне мало, а людей, управляющих ими и способные делать какой-никакой алкоголь – и того меньше. Правительством такого рода забегаловки не запрещались, а иногда и маленько спонсировались. Среди же обычных горожан было единогласно установлено правило о ненападении на владельцев таких мест. Многие дорожили им как своим вторым домом.

–– Всего одну сигаретку, братец. – Дергая Билла за рукав не унимался дед. – Я не затягивался уже сотню лет, ей богу.

–– Отвали, старик. – Отдернув свою руку сказал Билл. – От тебя на милю пасет табаком, ставлю свою руку что смолишь ты как-раз не переставая.

–– Так я это… прав ты в общем, раскусил старого. – Продолжая идти за Биллом не унимался дед. – Но тут ведь такое дело, я стар и одинок, того и гляди не переживу очередную ночь, а так хоть покурю, напоследок то…

Не останавливаясь Гротеск достал смятую пачку Раннерс из внутреннего кармана своего плаща, в ней оставалось пять сигарет, три из которых были сломаны. – Так и быть старик, твоя взяла. – Бросив целую сигарету сказал он.

– Вот это да, Раннерс! – Поймав сигарету воскликнул старик. – Удачных тебе ночей, э-э… а как хоть звать тебя?

Билл Гротеск, не удостоив того ответом уже свернул в другой переулок, приближаясь к южному кабаку под незатейливым названием “Хмельная отдушина”.

Снаружи это была небольшая одноэтажная постройка, раньше это наверняка был маленький магазинчик, торгующий сырым мясом или еще чем съестным. Сейчас же это место выглядело не лучшим образом – разбитые местами окна, деревянная дверь, еле держащаяся на петлях, и наспех сколоченная табличка из прогнивших досок, на которой кривым подчерком красовалось название этого места. Пройдя внутрь, Билл окинул это заведение взглядом, выглядело оно ничуть не лучше, чем снаружи. Пара тройка грязных столов, за которыми выпивали люди, самодельная барная стойка в конце помещения и мужиком лет под 40 за ней, а в углу валялся один тип в луже собственной блевотины. Дополнял эту картину запах – присущий всем трем кабакам в этом городе – состоявший из смеси гнили с тонкой ноткой солода. Но все же посетителей здесь всегда хватало, люди любили это место.

Билл прошел к барной стойке и сел на свободный стул.

–– Плесни чего покрепче, да сразу повтори.

Бармен наполнил два стакана темно-коричневой жидкостью и пододвинул посетителю.

Гротеск, не задумываясь одним глотком сразу осушил первый стакан. В одно мгновение он почувствовал, как по его промерзшему телу распространяется жгучее тепло. Это было самое приятное чувство за последние несколько недель.

–– Я смотрю ты к нам с дальней дороги пожаловал, – рассматривая Билла произнес бармен. – Трудная ночка выдалась?

Не удостоив его взглядом, допивая второй стакан, он лишь снова сказал: – Повтори.

–– Я смотрю ты не из разговорчивых, – наливая еще два стакана сказал мужик. – Не стану тебе докучать, вероятно за последние пару дней ты потерял своих людей, а сейчас думаешь, что же делать дальше, я часто вижу похожих на тебя. Мой лишь тебе совет – не теряй головы, а то не успеешь моргнуть как это выражение перестанет быть фигуральным.

Отчасти этот мужик был прав. Билл какое-то время внимательно смотрел на бармена, который в свою очередь начал обслуживать других посетителей, наконец он решил его вновь подозвать.

–– Знаешь, вероятно ты мог бы мне помочь. Я слышал, что управляющие всех трех баров хорошо знают друг друга, вы вроде одной небольшой семьи, объединяющей вместе этот город с восходом солнца, я прав?