Свалка времени

– Армейский штык-нож! – воскликнул он. – Сколько?

Алкаш назвал сумму.

– Не многовато?

– Да глаза-то разуй! Он и как пилка работает, и проволоку перекусить можно. И это… я в спецназе служил, там абы что не выдавали. Да бери, не макет какой-нибудь, самый настоящий!

Максим взял штык-нож, обнажил матовый, не блестящий клинок и провел по нему рукой. Вложил оружие обратно в ножны и отсчитал деньги:

– По рукам!

– Вижу, настоящий мужик. К автомату патроны нужны, а нож – он всегда готов! Как пионер, ха-ха! – алкоголик скомкал купюры, развернулся и побрел обратно.

– Так! – Олеся вздрогнула от резкого окрика Алины. – Снова ты на какую-то дрянь деньги потратил! Помяни мои слова, я когда-нибудь выброшу твой хлам на помойку!

Максим будто съежился, сжимая штык-нож в побелевшей руке. Олеся попыталась погасить ссору:

– Давайте поедем. Скоро стемнеет.

– Не лезь, куда не просят! – Алина открыла дверцу малолитражки. – Так, вперед! А со своим я после поговорю!

За мостом через железную дорогу Олеся свернула на широкую улицу с натянутыми над ней троллейбусными проводами. В зеркало она видела, как Максим смотрит по сторонам, разглядывая разноцветные фасады частного сектора.

Олеся повела машину в объезд, мимо торговых рядов и супермаркета. Наконец она остановилась во дворе желтого двухэтажного дома.

– Это и есть мясокомбинат? – оживился Максим.

Позади сараев и гаражей, за трехметровым бетонным забором темнело высокое кирпичное здание. В давно выбитых окнах блестели осколки стекол, на чудом уцелевшей крыше проросло молодое деревце.

– Да, – ответила Олеся и постаралась как можно быстрее проводить клиентов на второй этаж.

На лестничной площадке, у открытого окна, курил тощий, как бывший узник концлагерей, мужчина. Его вытянутое, изборожденное морщинами лицо, казалось, хранило на себе печать всех мыслимых пороков.

– А… новые жильцы. Ну, привет, – глухо, как из-за толстой двери, сказал он и выпустил в окно струю сигаретного дыма.

– Здравствуйте, – отозвался Максим.

– Это еще кто? – процедила Алина сквозь зубы.

– Сосед напротив. Он сильно выпивал. Потом наркотики… Но сейчас завязал, не хулиганит! Честно! – Олеся достала из сумочки ключи и вошла в квартиру. – Вот, смотрите сами!

Она показала Максиму и Алине две изолированных комнаты – большую и маленькую, раздельный санузел, просторную кухню и кладовку.

– Мечта! – воскликнул Максим – Даже кондиционер на месте! Самая нужная вещь на юге.

– Не Бог весть что, но… хоть не трущобы. Сойдет на первое время, – поморщилась Алина и вдруг сверкнула глазами: – В чем подвох? Почему так дешево?

Олеся сжала зубы: ей показалось, что в стародавние времена эта надменная дама отделала бы ее кнутом.

На помощь пришел Максим:

– Наверное, подвох в этом, – он указал на развалины за окном. – Вид непрезентабельный. Но его видно только из маленькой комнаты. Так что не переживай.

– Я разве тебя спрашивала? – окрысилась Алина. – Не лезь не в свое дело! В конце концов, это ты со своими принципами виноват! Мог бы взять денег на квартиру у моего отца! Он тот еще жмот, но если бы ты хорошо его попросил…

– Нет! – неожиданно твердо ответил Максим. – Я покупаю это жилье сам. Без подачек. Оно – моя собственность!

– Как знаешь, – пожала плечами Алина. – Но, если что, я тебя предупреждала! Без обид!

Несколько дней прошли в сплошной беготне и бумажной волоките. Алина все время мешалась под ногами, совала нос в самые мелкие детали и даже сумела выторговать скидку. Такой способности извлечь выгоду можно только позавидовать. Но за ключами Максим приехал один.

Олеся отвезла его в новую квартиру:

– Продавец получил деньги и подписал бумаги. Спасибо вам, что наличными. С ними проблем меньше. И не забудьте через месяц забрать свидетельство о праве собственности.

– Четыре от квартиры, два от почтового ящика. А это от чего? – задумчиво спросил Максим, разглядывая темный от времени ключ.

Олеся почувствовала, как кровь прилила к лицу. Риэлтор, называется! Забыла такую важную вещь!

– От сарая. Разве я не показывала? Идите со мной, – она пересекла двор и отомкнула калитку.

За невысокой оградкой к забору мясокомбината прижалась добротная каменная постройка. Внутри стояли кровать и деревянный шкаф с инструментами. На бетонном полу валялась длинная металлическая лестница.

– Я вам больше не нужна? – спросила Олеся. – Прошу прощения, но мне пора. У меня еще клиенты.

Она села в машину, захлопнула дверцу и оглянулась. Максим смотрел на нее и улыбался во весь рот. Его глаза радостно сияли.

– У меня есть свой дом! – крикнул он. – Представляешь? Свой дом!

Олеся запустила мотор и включила передачу. Через пятнадцать минут ее затянул водоворот рабочей рутины.

Синяя малолитражка, разбрызгивая колесами талую воду, скрылась за домами. Максим немного постоял, забрался на плоскую крышу сарая и удивленно присвистнул. В нескольких десятках метров от бетонного забора, насколько хватало глаз, тянулись бесконечные ряды зданий. Высокие и низкие, целые и разрушенные почти до основания… наверное, это бывшие цеха мясокомбината. Интересно, а что за ними?

Кто-то негромко кашлянул. Максим от неожиданности едва не свалился вниз. Обернулся и увидел макушку соседа-наркомана.

– Послушай, – осторожно спросил Максим и ткнул пальцем в развалины. – Что там?

– Смерть.

– Не понимаю. Заброшка, что ли? Что в ней опасного?

– Хочешь, сходи, проверь. Только завещание жене оставь. Зона там. Аномальная. С большой буквы Зона. Мы ее стороной обходим за километр, а ты, лошок, квартиру рядом купил.

Максим слетел вниз и схватил наркомана за ватник:

– Что ж ты мне сразу не сказал?

– Зачем я буду портить человеку бизнес? Олеся – своя, а ты – чужак пришлый. Да не дрейфь. Не полезешь за периметр – цел будешь. Забор ни одна тварь с той стороны не перепрыгнет. Граница это. Стена неприступная.