Разрешаю смотреть

– Три минуты… – бормочу в ответ, рассматривая своё отражение.

У меня прибавилось веснушек на шее и на носу.

Блестяще.

Вздохнув, быстро чищу зубы, умываюсь и, приклеив под глаза патчи с экстрактом улиток, возвращаюсь в комнату. Рухнув на кровать, подтягиваюсь на подушках и заглядываю в планшет.

Губы разъезжаются в улыбке.

С экрана на меня смотрит моя очень лохматая мама. У неё под глазами золотые патчи, а рыжые волосы, на тон светлее моих, собраны бесформенный куль на макушке.

“Хелло”, – беззвучно делаю губами, а потом целую воздух.

– Мороженое у них вкуснее нашего, – авторитетно заявляет Адель, жестикулируя пальцами. – Особенно клубничное, а ещё я попробовала со вкусом пива.

Слышу приглушённый смех отца на заднем плане.

– Инглиш, плиз, – велит он ей за кадром.

– А ты, Тыковка? – вздыхает мама. – Где тебя вчера носило?

– Не называй меня так, – морщусь я и щипаю под рёбрами доносчицу.

– А-а-а-й! – переигрывает она, падая на бок.

– Тыковкой? – издевается мама.

– Эммм… который у вас час? – по-английски спрашивает Адель, глядя в потолок и явно напрягая мозги.

– Полдень… – зевает мама.

– А вы чем занимаетесь? – интересуюсь у неё.

– Отдыхаем, То-То. – В кадре появляется лицо отца.

Театрально закатываю глаза. Это прозвище он придумал мне на мой седьмой день рождения.

– То-то… – хихикает сестра.

Гротескно хмуря брови, папа рассматривает наши лица.

– Папочка! – взвизгивает и хохочет Адель. – Ты же чёрный!

Они улетели на три дня раньше нас и, судя по всему, в номере не сидели ни минуты.

– Просто у меня порядок с меланином, – сообщает он ей.

Хрюкаю от смеха, прикрывая рукой рот.

В нашей семье отец единственный человек, способный получать загар без последствий для здоровья.

– Мы ещё сыграем? – канючит Адель, а я перевожу глаза на окно, потому что возле бассейна вдруг слышны голоса.

Сердце снова делает рывок, и мне это порядком надоело…

– Только одну партию. Мне нужно поработать…

Медленно стекаю с кровати, пожёвывая свою губу.

– Окей… – вздыхает сестра за спиной. – Я купила вам подарок. Только не скажу, какой…

Выглядываю во двор, прижавшись плечом к стене и спрятавшись за прозрачной шторой.

– Один на двоих?..

– Да!

– Гениально, – бормочу я.

Маленький , одетый в плавки и футболку, терпеливо ждёт на краю бассейна, пока Алекс натянет на его тоненькие руки надувные нарукавники.

Больше там никого нет.

Говоря “никого”, я имею в виду одного конкретного человека.

Он в доме?

Я не собираюсь от него прятаться… но и как в глаза ему смотреть – не знаю.

Вообще-то, я понятия не имею, что буду делать.

Просто сделаю вид, будто ничего не помню, вот и всё!

– А-а-а? – переспрашиваю, отворачиваясь от окна.

– Тебе не кажется, что мамочка наела щёки? – повторяет свой вопрос маленькая трепачка, сбросив вызов и отложив в сторону планшет.

Наела.

В последние пару месяцев этот процесс у неё активно прогрессирует. На самом деле я уже видела её такой… счастливой и странной. Девять лет назад. Тогда губы у неё были как после ботокса. Моя давняя догадка вызывает щекочущий прилив в душе. Кажется, нас скоро будет пятеро… или шестеро.

– Отдых им на пользу, – отвечаю размыто, направляясь к шкафу.

Выбор одежды затрудняется тем, что я не имею понятия о том, чем сегодня заняться. Надеваю купальник и пляжный сарафан до колен.

Взяв со стола расчёску, молчаливо велю сестре принять вертикальное положение. Расчесав её жидкие волосы, делаю разделённые зигзагами рожки. Она хихикает, вертясь у зеркала. Полное отсутствие в её голове каких-либо проблем просто налицо.

Завтракаем мы вдвоём, потому что все остальные жильцы уже давно поели и разбрелись кто куда. Все они так или иначе где-то здесь, в доме. Все, кроме одного.