Наряду с этим поглощение Истпарта Институтом Ленина представляло собой шаг в сторону монополизации научных исследований по историко-партийным проблемам и вопросам ленинизма и международного коммунистического движения. Тем самым ограничивались, а затем и вовсе исключались дискуссии, столкновение различных точек зрения по неразработанным вопросам историко-партийной науки. Реорганизация произошла в русле установившихся в конце 20-х годов принципов партийной и общественной жизни, не допускавших ни малейшего отклонения от исходящих сверху идейных, политических, научных, организационных и прочих установок. После идейного разгрома и политической дискредитации оппозиционных групп в советском обществе установилось всеобщее единомыслие под предлогом борьбы за единство партии. Идеологизация общественных наук лишила их возможности свободного творческого развития.
Объединение двух научных центров не решило кадровую проблему. Савельев многократно обращался в ЦК партии с просьбой расширить кадровый состав, не растаскивать имеющихся сотрудников Института по другим учреждениям. В письме от 23 мая 1930 года он писал, что подготовка кадров для научно-исследовательской работы «является в настоящее время вопросом огромного значения»[148 - Там же. Ф. 71. Оп. 3. Д. 33. Л. 63.].
Дефицит специалистов в конце 20-х – начале 30-х годов вызывался в немалой степени внутрипартийной борьбой, отголоски которой звучали в стенах Института. 19 ноября 1930 года на распорядительном заседании дирекции было принято решение об откомандировании А. И. Ломакина в распоряжение ЦК партии. Он обвинялся в связях с так называемым право-левацким уклоном Л. Шацкина – С. Сырцова – В. Ломинадзе и в поддержке платформы 84 оппозиционеров. Ломакин признал ошибочность своих взглядов и заявил о своей полной поддержке генеральной линии партии. Его обвиняли также в том, что он рекомендовал на работу в Институт Резника, Шейдлину и жену Шацкина Извекову, которые принадлежали к блоку Сырцова – Ломинадзе. Они были отчислены из Института. Тогда же были уволены Д. Я. Кин, Э. Я. Газганов и А. Е. Варский[149 - Там же. Д. 42. Л. 68–70, 74.].
Руководство Института разослало в органы ОГПУ и партийные организации учреждений, в которых ранее работали сотрудники, запросы на проверку их политической благонадежности. В частности, Товстуха направил такой запрос в Ленинград на известного археографа Валка, который не являлся сотрудником Института, но привлекался к консультативной работе[150 - Там же. Л. 87.].
Нездоровая морально-психологическая атмосфера в коллективе стимулировала доносительство. Так, кандидат в члены ВКП(б) В. Рахметов послал в ЦКК и другие инстанции письмо против П. С. Горина. На основании случайно услышанных от третьих лиц сведений он пришел к заключению, что Горин является «леваком», поэтому не может быть на руководящей работе в Обществе историков-марксистов. Поскольку Горин являлся заместителем редактора журнала «Пролетарская революция», письмо Рахметова рассматривалось на дирекции Института Ленина. В своем объяснении Горин отрицал приписываемые ему встречи с Кином и Газгановым. Произошел исключительно редкий случай для подобного рода разбирательств. 26 декабря 1930 года заседание дирекции не поддержало обвинения клеветника. Оно признало, что Горин проводил правильную политическую линию и в журнале, и в Обществе историков-марксистов. Заявление Рахметова расценили как «нездоровый метод борьбы с Обществом историков-марксистов и его руководством»[151 - Там же. Д. 42. Л. 99.]. В целом политическая чистка в Институте Ленина в отличие от ИМЭ не приняла массовый характер.
Вопрос о кадрах в перспективе мог быть решен созданием при Институте специализированного учебного заведения. После упразднения Института красной профессуры (ИКП) началась борьба за его наследство. 6 марта 1930 года дирекция Института Ленина выразила решительный протест против включения историко-партийного отделения ИКП в состав Института истории Коммунистической академии и постановила создать Историко-партийный институт, подчиненный Институту Ленина. По плану дирекции предусматривалось создание четырех секторов: 1) истории ВКП(б); 2) истории Коминтерна; 3) истории ленинизма; 4) партийного строительства. Срок обучения был рассчитан на 4 года[152 - Там же. Д. 33. Л. 28.]. ЦК партии поддержал претензии Института Ленина. Новое учебное заведение получило название Историко-партийный институт красной профессуры при Институте Ленина. Его ректором был утвержден В. В. Адоратский[153 - Там же. Л. 74, 77.]. Первый набор в новый Институт составил 150 человек. Его выпускники должны были пополнить вакансии научных кабинетов Института Ленина, усилить кадровый потенциал местных истпартов, а также расширить партийно-пропагандистский актив.
Формирование архива
Собиранию печатного и рукописного наследия Ленина Институт уделял исключительное внимание, выполняя поставленную задачу стать единственным обладателем и хранителем всего ленинского наследия. Без сосредоточения всех автографов в своем ведении Институт не мог заниматься изданием трудов Ленина, пропагандой его учения. Передача ленинских рукописей в Институт служила гарантией их сохранности.
После Обращения ЦК партии (8 июля 1923 г.) в Институт Ленина стали поступать материалы, освещающие разные периоды жизни Ленина. К концу 1925 года по дооктябрьскому периоду Институт собрал 695 писем Ленина. Среди них письма А. И. Елизаровой, А. Потресову из тюрьмы и ссылки; письма периода «Искры» Г. В. Плеханову, Ю. Мартову, П. Аксельроду, В. И. Засулич, Л. Аксельрод и др.; несколько писем периода после II съезда РСДРП (1903), адресованные Г. Кржижановскому, М. Лядову, В. Носкову (Б. Глебову), А. Калмыковой, Р. Землячке, М. Эссен-Розенберг. Большую ценность представляли письма А. М. Горькому (1908–1913), а также письма периода мировой войны А. Г. Шляпникову, О. Равич, Г. Л. Шкловскому, В. А. Карпинскому, Г. Е. Зиновьеву и др. А. М. Коллонтай прислала из Норвегии три пакета с письмами Ленина и Крупской, материалами Циммервальдской конференции (1915) и документами по международному женскому движению.
По советскому периоду Институт получил от соратников Ленина его письма и записки, адресованные А. С. Енукидзе. В. В. Воровскому, Л. Б. Красину, М. С. Ольминскому, В. В. Адоратскому, А. В. Луначарскому, В. Д. Бонч-Бруевичу, Н. П. Горбунову, Л. А. Фотиевой, М. И. Гляссер и др.
Но все же работа по розыску и собиранию документов шла медленно, несмотря на обязательность партийных решений. Многие ответственные работники не прониклись осознанием того факта, что для Института Ленина имели большое значение даже незначительная запись, пометка на документе или подпись под ним, не говоря уже о других рукописных материалах. За период с 31 мая 1924 года по 1 декабря 1925 года в Институт было сдано 97 лицами и 59 учреждениями 3304 документа. К этому времени в архиве насчитывалось около 5000 документов за период до октября 1917 года и 14190 – за советский период. В так называемом Основном фонде числилось около 21 тысячи документов, включая ленинские, партийные, а также рукописи отдельных лиц. В это число не вошли документы, над которыми работал Ленин в советский период[154 - См.: Институт Ленина при ЦК РКП(б): Отчет XIV партийному съезду. М., 1925. С. 10, 13.].
Архив скомплектовал 243 статьи и 13 брошюр Ленина. Среди них – рукопись первой известной его работы «Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни» (1893), которая ранее не была опубликована, первый и третий выпуски брошюры на гектографе «Что такое ”друзья народа” и как они воюют против социал-демократов». Второго выпуска так и не удалось найти. Сохранились рукописи брошюры «Шаг вперед, два шага назад» (354 л.) и книги «Аграрный вопрос в первой русской революции», состоящей из 25 тетрадей общим объемом 526 листов. Большой интерес представляли 9 тетрадей с записями по философии Гегеля, Фейербаха и Аристотеля. Помимо философских тетрадей в архиве находились 11 тетрадей об империализме и империалистической войне, выписки из трудов К. Клаузевица, Р. Гильфердинга, Р. Люксембург, Ж. Геда, статистических изданий и др. Эти тетради послужили основой для написания Лениным книги «Империализм, как высшая стадия капитализма». Абсолютное большинство ленинских материалов дооктябрьского периода (около 1000 единиц) составляли конспекты, выписки, планы, тезисы, программы, заметки, наброски[155 - См.: Там же. С. 14–19.]. Работа с ними давалась большим трудом, так как зачастую это были отрывки, письма без указания дат и точных адресатов, подчас зашифрованные.
Наряду с собиранием документов в СССР, Институт предпринял активные действия по розыску ленинских материалов за границей. Письменные обращения директора Института к Ж. Геду, К. Гюйсмансу, К. Каутскому, Г. Ледебуру, Э. Вандервельде не увенчались успехом. Нужны были непосредственные контакты.
В 1923 году поиск документов за пределами страны вел по просьбе Института работник Мосвнешторга за границей Н. С. Ангарский. По рекомендации Л. Б. Каменева он встречался с Николаевским, который помог связаться с русскими эмигрантами. Ангарскому удалось приобрести 45 ленинских документов. Помимо писем были приобретены: оригинал доклада Ленина на Белостокской конференции (1902); автограф речи на V съезде РСДРП; программа Северного союза РСДРП с критическими замечаниями Ленина; рукопись брошюры Ленина «Задачи русской социал-демократии». По поводу этого документа Ангарский дал уточнение, из которого следует, что это, строго говоря, не рукопись, таковой никогда не было. Владимир Ильич написал эту работу в тюрьме между строк книги химическими чернилами. Затем она была проявлена и переписана, по всей вероятности, сестрой Ленина Анной Ильиничной. Во всяком случае, это первый оригинал, с которого работа набиралась в печать. Помимо ленинских документов Ангарский купил 50 писем Г. В. Плеханова Иде Аксельрод и 15 его писем редакции «Искры», протоколы совещания редакции «Искры», 35 писем Р.М Плехановой Иде Аксельрод, листовки, вырезки из газет о рефератах Ленина[156 - См.: Бюллетень Института В. И. Ленина при ЦК РКП. № 1. М., 1923. С. 5–6.].
В июне 1924 года в Германию, Австрию и Швейцарию был командирован Р. Меллер для приобретения у разных лиц рукописей Ленина и документов, имеющих отношение к Владимиру Ильичу. Результаты этой кратковременной поездки оказались минимальными. Большинство деятелей социал-демократических партий этих стран отказались передать Институту какие-либо материалы или отрицали их наличие. Более сговорчивыми оказались коммунисты П. Леви, В. Мюнценберг, Ф. Коричонер, В. Тростель, А. Балабанова, передавшие Меллеру несколько рукописей. Всего в Германии было собрано 35 документов. В процессе поисков посланник Института узнал, что хозяин квартиры в Цюрихе, где жил Ленин, сжег два ящика с материалами Ленина. У госпожи Биск было четыре ящика, оставленных Лениным, но она продала находившиеся в них материалы как бумагу для упаковки. Меллер выяснил также, что в архиве Р. Люксембург нет ленинских писем. Держатель фонда был нелегалом, боясь ареста, он уничтожил все письма[157 - РГАСПИ. Ф. 347. Оп. 1. Д. 96. Л. 203.]. Отрицательный результат тоже имел смысл: впредь не следовало затрачивать усилия на поиск того, что не существует.
Что касается собирания документов Ленина как руководителя Советского государства, то здесь дело значительно продвинулось. Институт сконцентрировал у себя все подлинники протоколов Совета народных комиссаров и Совета труда и обороны и материалы к ним, автографы проектов резолюций и постановлений, декреты с правками и подписью председателя СНК В. И. Ульянова-Ленина за весь период его государственной деятельности. Материалы этого вида составляли самый большой массив официальных документов – 5232 декрета, постановления и мандата. К этой группе относились и протоколы СНК и СТО за подписью Ленина в количестве 648 документов. Всего Управление делами Совнаркома СССР передало Институту Ленина 12 тысяч документов[158 - См.: Идейный арсенал коммунистов. 2-е изд., доп. М., 1978. С. 36.].
О партийной деятельности Ленина свидетельствовали 248 документов, в числе которых были проект программы РКП(б), тезисы и проекты резолюций. Кроме того, в 209 аналогичных документов, подготовленных другими лицами, Ленин внес свои поправки[159 - См.: Институт Ленина при ЦК РКП(б): Отчет XIV партийному съезду. М., 1925. С. 35.].
Ленинский архив отражал многогранную деятельность советского правительства и руководства партии по созданию и укреплению новой власти. Особое внимание уделялось улучшению работы государственного аппарата, созданию и деятельности рабоче-крестьянской инспекции, борьбе с бюрократизмом и волокитой. Документы свидетельствовали об огромных усилиях, направленных на решение неотложных хозяйственных вопросов, таких как преодоление голода и разрухи, восстановление нефтяных скважин, механизация разработки торфа, строительство электростанций, создание концессий, кооперативов и др. В них речь шла также об отношении партии к профсоюзам, крестьянству, о постановке народного просвещения и т. д.
Однако комплектование документов за период после октября 1917 года все же имело свои трудности. Например, в архиве неполно был представлен период Гражданской войны. Это объяснялось тем, что документы Совнаркома до 1921 года сохранились не полностью. Тем не менее Институт скомплектовал около 300 документов за 1918–1920 годы, связанных с военными действиями на фронтах Гражданской войны. Из них наибольшее количество приходилось на 1919 год. В частности, имелась переписка Ленина с командованием Южного и Восточного фронтов – Раковским, Антоновым, Сокольниковым, Гусевым, Лашевичем, Юреневым и др.
В архиве была коллекция, состоящая из 871 дела, которая называлась «официальной частью». Здесь хранились материалы Департамента полиции, жандармских и полицейских управлений, имевшие отношение к жизни и деятельности Ленина, его соратников, а также дела о семье Ульяновых и Н. К. Крупской. Более половины этих документов составляли перлюстрации переписки. Полицейские материалы свидетельствовали о том, что с 18-летнего возраста революционер Владимир Ульянов, где бы он ни находился, был под секретным агентурным наблюдением. В «официальную часть» архива была включена случайная находка на Сухаревском рынке в Москве. Это была характеристика гимназиста Владимира Ульянова, написанная директором Симбирской гимназии Ф. Керенским. Торговка хотела использовать этот документ как оберточную бумагу.[160 - РГАСПИ. Ф. 347. Оп. 1. Д. 42.]
Институт собрал более 8 тысяч дел, относящихся к болезни и смерти Ленина: телеграммы, письма, резолюции соболезнования, присланные различными организациями и учреждениями и частными лицами со всех уголков СССР и из других стран[161 - См.: Институт Ленина при ЦК РКП(б): Отчет XIV партийному съезду. М., 1925. С. 42.].
Таково было в общих чертах состояние архива ленинского Института к концу 1925 года. В этот период была заложена документальная основа для научно-издательской деятельности, выработана методика фондирования, хранения, описания, каталогизации, археографической обработки документов.
В последующие годы собирательская работа не прекращалась. Институт не только принимал то, что ему сдавали партийные и государственные органы и отдельные лица. Его сотрудники проводили поисковые работы в архивах различных ведомств и учреждений, приносившие определенные результаты. На 1 декабря 1927 года фонд архива состоял из 34 493 документов. Из общего объема материалов 20 905 единиц принадлежало перу Ленина. Эти документы разделялись на следующие группы: документы досоветского периода – 2264; документы после октября 1917 года – 18 291; книги, журналы и газеты с пометками Ленина – 350[162 - См.: Институт Ленина при ЦК ВКП(б): Отчет XV партийному съезду. М., 1927. С. 7.].
Во второй половине 20-х годов в Институт поступила значительная группа документов Ленина досоветского периода. Среди них отрывок из статьи по поводу книги К. Каутского против Э. Бернштейна и рецензия на книгу С. Н. Прокоповича «Рабочее движение на Западе», черновые наброски, конспекты, планы к брошюре «Шаг вперед, два шага назад», материалы периода работы Ленина в редакциях газет «Вперед» и «Пролетарий». Существенно пополнились материалы за период 1914–1917 годов, который был представлен в архиве довольно широко. Из текущих поступлений особо следует выделить статью «Положение и задачи социалистического интернационала» (1 ноября 1914 г.), план статьи «Крах II Интернационала» (1915), предисловие к статье «Карл Маркс», рукопись «Набросок тезисов. 17 марта 1917 г.». Документальный фонд пополнился новыми тетрадями по империализму, которые вместе с имевшимися в архиве теперь составили 14 единиц хранения.
В 1926–1927 годах Центрархив передал Институту Ленина значительное число ленинских документов советского периода. Эта была главным образом переписка Ленина за 1917–1920 годы с различными ведомствами тыла и фронта. Письма касались работы советских, партийных и хозяйственных учреждений. Среди них были важные письма В. П. Милютину и А. И. Рыкову о практических мерах перехода от старой кооперации к новой, несколько писем Г. М. Кржижановскому по вопросам электрификации и др. Из политического литературного наследия представляли интерес стенограмма лекции «Государственное право», прочитанной 11 июля 1919 года, написанная в тот же день статья «О задачах III Интернационала», статья «О борьбе внутри Итальянской социалистической партии» (4 ноября 1920 г.), воззвание от 2 сентября 1920 года «К незаможным селянам Украины» и др.[163 - См.: Там же. С. 12–15.]
В 1929 году А. И. Ульянова-Елизарова и М. И. Ульянова передали большую коллекцию писем Ленина к родным, дающую богатый материал для изучения биографии Владимира Ильича. Существенно пополнились документы «особой части» архива, общее число которых составляло 3292 документа[164 - См.: Там же. С. 7.].
Из Академии наук СССР поступили ценные исторические документы небольшевистского происхождения, но имеющие большое значение для характеристики эпохи зарождения либерального и социал-демократического движений. Это был архив Богучарского, содержащий документы «Народной воли», архив журнала «Освобождение», коллекции материалов ЦК партии эсеров и меньшевиков, а также нелегальные листовки и прокламации из фонда Департамента полиции[165 - РГАСПИ. Ф. 347. Оп. 1 Д. 14. Л. 7.].
В 1930 году Исполнительный комитет Коммунистического Интернационала (ИККИ) передал историческую часть своего архива в Институт Ленина. В этой партии документов были стенограммы и протоколы конгрессов, пленумов Исполкома, заседаний Секретариата, материалы ряда отделов аппарата, переписка ИККИ с зарубежными компартиями. Решение о передаче было вызвано необходимостью обеспечения сохранности документов и их научного использования совместно с работниками ИККИ. Архив Коминтерна находился на секретном хранении, и во всех официальных документах и переписке его следовало называть Архивом по истории международного рабочего движения. Использование его материалов сотрудниками Института разрешалось по особому списку, утвержденному дирекцией[166 - Там же. Ф. 71. Оп. 3. Д. 55. Л. 2.].
Архив Института Ленина оборудовал свою фотолабораторию, задачей которой было собирание, обработка и хранение фотокинонегативов, изображающих Ленина или относящихся к его жизни и деятельности, а также фотокопирование документов. К концу 1927 года было зарегистрировано 312 различных фотоснимков Ленина, 563 снимка с видами мест проживания Владимира Ильича и похоронных процессий. В архиве было также 19 500 метров кинопленки, из которых 210 метров негативов с изображением Ленина. За 1927 год архив приобрел 36 оригинальных негативов и 46 метров новых вариантов киносъемки[167 - См.: Институт Ленина при ЦК ВКП(б): Отчет XV партийному съезду. М., 1927. С. 16.].
После объединения Института с Истпартом его архив увеличился почти на 30 тысяч документов. К началу 1930 года в нем имелось около 70 тысяч документов, из которых 24 405 являлись ленинскими. О ходе комплектования автографов Ленина свидетельствуют следующие данные в округленных цифрах: в 1925 году их насчитывалось 10 000, в 1926-м – 17 900, в 1928-м – 20 900, в 1929-м – 23 700, в 1930-м – 24 405.[168 - См.: Институт Ленина при ЦК ВКП(б): Отчет XV партийному съезду. С. 19.] Руководство Института считало, что задача собирания ленинского наследия в основном выполнена. Скомплектованный документальный материал открывал широкие перспективы в деле издания, изучения и пропаганды идейного наследия Ленина.
Комплектование фондов библиотеки
Комплектование книжных фондов Института Ленина происходило одновременно с собиранием архивных материалов. Часто в приобретаемых Институтом коллекциях были материалы для как пополнения архива, так и библиотеки. Точно так же в зарубежных поисковых экспедициях одновременно приобретались печатные издания, документальные, иллюстративные и прочие материалы.
Библиотека считала своей задачей с исчерпывающей полнотой собрать все издания произведений Ленина; все газеты и журналы, в которых были опубликованы его статьи, заметки; все книги и периодические издания, относящиеся к Ленину и его учению; все печатные издания, которые цитировались Владимиром Ильичем. С такой же исчерпывающей полнотой Институт собирал литературу по истории революционного движения в России и истории зарубежных коммунистических партий. Эти направления комплектования явились основой для создания двух главных отделов библиотеки. Первый отдел – фундаментальная часть, включающая литературу по истории революционного движения, истории социализма, политической экономии, социологии. Здесь же помещались все сочинения Ленина и литература о нем. Второй отдел – архивно-музейная часть, где хранились нелегальные русские и заграничные издания, относящиеся к истории революционного движения в России.
Кроме того, был образован общий отдел с подбором основных трудов, необходимых Институту для научно-исследовательской деятельности. В нем собиралась литература по философии, марксизму, истории революционного движения в России и других странах, по социологии, экономике и аграрным проблемам, по вопросам теории и практики социалистического строительства в СССР.
Начало комплектованию книжных фондов Института Ленина положили переданные Истпартом «Библиотека и архив РСДРП» из Парижа, библиотека имени Г. А. Куклина из Женевы и ряд других ценных коллекций, привезенных в Москву М. С. Ольминским. Из государственных библиотек были получены дублетные экземпляры книг, относящихся к научному профилю Института. Библиотека пополнялась главным образом путем закупок, в основном за границей.
По поручению Л. Б. Каменева Н. С. Ангарский, наряду с собиранием документов, вел поиски литературы. Он установил связь с бывшим агентом охранного отделения Л. П. Меньщиковым, который после Февральской революции порвал с политическим сыском и стал одним из экспертов по разбору архива заграничной агентуры Департамента полиции. У Меньщикова оказалась богатая коллекция подпольных революционных изданий, имевшая, по оценке Ангарского, «особое историческое значение», за которую он просил 10 тысяч франков. Не дожидаясь согласия Института, Ангарский перевел запрашиваемую сумму владельцу коллекции. В августе 1923 года библиотека Меньщикова была доставлена в Москву[169 - РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 3. Д. 5. Л. 2.]. Меньщиков предложил свое сотрудничество с Институтом в деле подготовки книги «Хроника революционного движения», но дальнейшие отношения с ним были прерваны.
В 20-е годы были приобретены библиотека Корнилова с широким подбором журналов дореволюционного времени, библиотека Дмитровского и др. Из Лондона от В. Г. Чарткова было получено два ящика литературы по профилю деятельности Института.
Приобретение библиотек и книжных коллекций было непростой задачей, так как речь шла о значительных материальных затратах. Большие усилия приложил Ангарский для приобретения библиотеки Бунда (Всеобщего еврейского рабочего союза). По своему составу и содержанию она представляла для Института несомненный научный интерес, поскольку в ней находились книги и периодика по рабочему движению, изданные на территории Российской империи и в странах Западной Европы на русском, польском, армянском, латышском, литовском, болгарском, английском, французском и других языках. ЦК Бунда в Польше предлагал к продаже ту часть библиотеки, которая хранилась в Женеве. Ящики с книгами составляли 11 тонн. Часть печатных материалов находилась в составе архива Бунда. Из их числа Институту предлагались одна треть печатных и гектографированных изданий и половина всех остальных. Что касается архивных документов, то Институт получал право их копирования за свой счет[170 - РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 3. Д. 96. Л. 140.]. Эти условия были доложены руководству Института Ленина, которое внесло предложение о покупке в ЦК ВКП(б). 7 апреля 1925 года Политбюро согласилось с предложением о приобретении библиотеки и части архива Бунда, выделив для этой цели 22 тысячи долларов[171 - Там же. Д. 14. Л. 9.]. В январе 1928 года материалы Бунда прибыли в Москву.
Большую ценность представляла переданная Институту библиотека Н. И. Подвойского, состоявшая из изданий периода Гражданской войны. Подвойский являлся одним из организаторов Красной Армии. В 1919 году он был народным комиссаром по военным и морским делам Украины. Его коллекция насчитывала около 600 брошюр, 2000 номеров различных журналов, 4700 газетных номеров и 2000 листовок и плакатов. В ней наряду с партийными, советскими и красноармейскими изданиями было представлено большое количество периодики белого движения, эсеров, анархистов, социал-демократов, часть которой являлась библиографической редкостью[172 - См.: Записки Института Ленина. Вып. 3. М., 1928. С. 149.].
Институт приобрел в Ленинграде коллекцию А. Савельева, деятеля периода Первой русской революции, участника профсоюзного движения, сторонника партии эсеров. В ней был собран значительный по объему и разнообразный по видам материал. Среди печатных изданий – 173 брошюры, 423 номера периодических изданий, в том числе нелегальной периодики, более 600 листовок и прокламаций, свыше 300 открыток и около 300 эстампов. Помимо печатных изданий в коллекции был рукописный и гектографированный материал. По хронологии коллекция охватывала период с начала ХХ века по 1917 год. Большинство материалов относилось к революционным событиям 1905–1907 годов. По партийной принадлежности это были в основном социал-демократические и эсеровские издания как столичных, так и провинциальных комитетов. Коллекция Савельева стала ценным дополнением к имевшимся в Институте печатным, рукописным и литографированным источникам[173 - См.: Там же. С. 149-150.]. Среди материалов, полученных из АН СССР, была библиотека охранника Статковского[174 - РГАСПИ. Ф. 347. Оп. 1. Д. 14. Л. 7.].
С 1925 года Институт стал получать через Книжную палату обязательный экземпляр текущей книжной продукции страны по своему профилю. Тогда же было разослано циркулярное обращение коммунистическим партиям всех стран с просьбой присылать в Институт все свои издания. Результат оказался весьма благоприятным: библиотека пополнилась значительным числом изданий по истории рабочего и коммунистического движений за рубежом. Ежемесячные текущие поступления в библиотеку превышали 10 тысяч экземпляров. 1 ноября 1925 года книжный фонд библиотеки составлял 85 тысяч, не считая газет и листовок[175 - См.: Институт Ленина при ЦК РКП(б): Отчет XIV партийному съезду. М., 1925. С. 46.].
В 1927 году были приобретены следующие ценные библиотеки и коллекции: библиотека Крейчи (более 5000 названий по западноевропейскому рабочему движению); коллекция нелегальных изданий из дублетов библиотеки Академии наук (около 5000 экземпляров); коллекция Ленинградского коммунистического университета, содержащая редкие экземпляры периодики; коллекция изданий Петербургского Союза борьбы за освобождение рабочего класса; собрание плакатов и листовок, относящихся ко времени германской революции 1918 года (более 800 названий); собрание материалов о венгерской революции 1919 года (брошюры, плакаты, протоколы заседаний Совета народных комиссаров Венгерской республики); собрание сатирических журналов за 1905–1907 годы (1140 экземпляров, в том числе 110 комплектов); коллекция газет и листовок о венском восстании в июле 1927 года, а также большое количество отдельных номеров и комплектов российских и зарубежных периодических изданий с конца XIX века по текущий год. Библиотека выписывала ежегодно 850 экземпляров журналов (480 русских и 370 иностранных) и 90 газет (60 русских и 30 иностранных)[176 - См.: Институт Ленина при ЦК ВКП(б): Отчет XV партийному съезду. М., 1927. С. 30–34.].
Предметом особой гордости Института был отдел ленинской литературы. В нем были собраны почти все сочинения Ленина и обширная коллекция посвященных ему работ. Количественная характеристика этого собрания к концу 1925 года была следующей: 355 названий ленинских произведений на русском языке, опубликованных в 659 легальных изданиях, и 19 названий, напечатанных в 24 нелегальных выпусках. Сочинений о Ленине на русском языке было 605 названий в 759 изданиях. Трудов Ленина, изданных на иностранных языках, насчитывалось 222 названия в 236 изданиях; литературы о нем – 220 названий в 225 изданиях. Иностранная литература была представлена на 18 западных и 22 восточных языках[177 - См.: Институт Ленина при ЦК РКП(б): Отчет XIV партийному съезду. М., 1925. С. 46.].
Отдел истории российского революционного движения находился в стадии комплектования и не отличался исключительной полнотой. Объем этой части библиотеки составлял 2050 нелегальных выпусков, из них 231 название периодических изданий. Листовочный фонд насчитывал свыше 3000 воззваний, обращений, писем. Среди них – значительное количество редких листовок, выпущенных в конце XIX – начале XX века.
Работа библиотеки осуществлялась в трудных условиях вследствие недостатка помещений. Переезд Института в новое здание расширил возможности комплектования фонда революционной литературы. К началу декабря 1927 года библиотека насчитывала свыше 100 000 книг и журналов и значительный газетный фонд. Книги на русском языке составляли 69 процентов, на иностранных – 31. После объединения с Испартом фонды библиотеки увеличились. Этому содействовало также решение Оргбюро ЦК ВКП(б) от 20 августа 1928 года, обязывающее крупнейшие институты и библиотеки страны передать Институту Ленина отсутствующие комплекты изданий. Решение касалось ИМЭ, Центрархива, Академии наук, Ленинской и Публичной библиотек[178 - РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 3. Д. 9. Л. 12.].
Концентрация литературы по истории социал-демократического и в целом революционного движения в одном месте обедняла библиотеки других научных учреждений и создавала условия для монополизации исследований по этим вопросам. Лишение ученых других научных центров своей литературной базы отчасти компенсировалось тем, что они допускались к работе в библиотеке Института Ленина. Но здесь были поставлены преграды для беспартийных сотрудников научно-исследовательских институтов и преподавателей вузов, а также введен негласный запрет для участников партийной оппозиции.
Читальный зал библиотеки Института Ленина работал с 10 часов утра до 11 часов вечера. Помимо получения книг из общего книгохранилища читатели могли свободно пользоваться подсобной литературой на открытых полках. Это были справочные издания, энциклопедии, словари, текущая периодика на русском и иностранных языках. При читальном зале находился справочный подотдел, который оказывал справочно-библиографическую помощь как отделам Института, так и отдельным читателям. В 1927 году в читальном зале зарегистрировались 354 читателя, которым за истекший год было выдано 15 000 книг[179 - См.: Институт Ленина при ЦК РКП(б): Отчет XIV партийному съезду. М., 1925. С. 37.].
Библиотека проводила научно-вспомогательную работу. При подготовке томов Собрания сочинений Ленина она составляла ежегодные обзоры вышедшей литературы по ленинской теме.
Научно-издательская деятельность
Вопрос о публикации ленинского литературного наследия был поставлен партией еще до создания Института Ленина. В сентябре 1919 года была образована комиссия при Государственном издательстве, которая в следующем году стала выпускать тома первого издания Сочинений Ленина. С образованием Института Ленина начатое дело перешло в его компетенцию. Издание составило 20 томов (26 книг), включивших в себя более полутора тысяч произведений и писем Владимира Ильича.