Солнечный загар

– А мы с семьей, пожалуй, останемся в Новосибирске, как бы опасно это не было. Вернёмся в центр. Говорят, там полковник Старостин собирает всех полицейских и пытается наладить порядок. Делает даже какую – то временную администрацию. Мы поедем к нему. Сейчас безопаснее с тем, у кого оружие. – Сказал Рома.

– Что ж удачи нам всем. – Сказал Кеша.

Друзья и родственники попрощались друг с другом и разъехались по своим сторонам. Иннокентий дождался ночи, чтоб было не так жарко и поехал на Хонде на свою родину Алтай. По дороге заправился на единственной ещё работающей заправке. Кассирша даже взяла с Волотова деньги. Видно не зная, что в мире происходит или по привычке, а может просто сама себе создавала иллюзию обычной жизни. Тем не менее, Волотов помчался дальше. Он ехал в деревню Турочак, что находилась в Алтайском крае в пяти ста километрах от Новосибирска. Там в ветхом домике жила его старенькая мама. Иннокентий не знал жива она или нет, но чувствовал, что должен быть в том месте, где родился. Дорога на Алтае была ужасная, всюду стояли брошенные машины, что с хозяевами стало Кеша и гадать, не хотел. Он старался ехать почти без остановок, благо иномарка выдерживала дневную пятидесятиградусную жару, а кондиционер помогал чувствовать себя комфортно внутри салона.

Алтай встретил Волотова высокими лесистыми горами, которые завораживали воображение. В хорошие времена они были величественные и неописуемо красивы. Словно попадаешь в фантастический затерянный мир. Но сейчас Алтай представлял унылую картину. Пожары сожгли почти все деревья, а зелёная трава полностью высохла, превратившись в желтое сено, которое могла загореться от малейшей искры. Вот по такому пейзажу двигался Волотов к своему дому детства. Река Бия, через которую нужно было проезжать, совсем высохла, оставив после себя останки рыб и сухие коряги. В детстве Кеша часто купался в этой горной речке с чистейшей и ледяной водой. Нырнет с камня солдатиком в самом глубоком месте и тут же пулей обратно на берег. Долго находиться в холодной воде было невозможно. Зато река сделала из тощего мальчишки сильного и закаленного мужчину. Иннокентию было больно смотреть на весь этот мёртвый пейзаж. Алтай превращался в безжизненную пустыню, окутанную завесой едкого дыма. Не лучше зрелище было и по приезду в деревню. Половина домов сгорела, особенно те, кто проживал рядом с лесом. Волотов сильно волнуясь за мать, нажал педаль газа по сильнее и поехал искать дом родителей.

Ему повезло ветхое жилище его мамы осталось целым. Дом стоял в отдалении от других построек и леса, что и спасло его от пожара. В деревне осталось лишь десяток целых дворов. В основном там жили старики, которым нечего уже было терять. Иннокентий припарковал машину и побежал стучать в дверь. Но к его сожалению окна и двери были заколочены. Кешу охватило чувство тревоги. Вдруг из дымки показался незнакомец, одетый в старый советский противогаз, в серой футболке, и грязных кирзовых сапогах.

– Привет. – Растерянно поздоровался Кеша.

– Здорово, коль не шутишь. Кеша?! Ты что ль? – Мужчина снял противогаз и под ним, оказалось лицо старика лет шестидесяти пяти, с морщинами и впалыми голубыми глазами.

– Дядя Паша! – Узнал своего соседа Иннокентий. В детстве они с братом часто воровали в его саду груши и яблоки. У дяди Паши всегда фрукты были большие и сладкие.

– Ты откуда здесь?

– К матери приехал.

– Так схоронили мы её три дня назад. Мы ж тебе звонили и брату твоему. Вы недоступны были.

– Как же так – то? Там в Новосибирске такое творилось последние дни, что представить страшно. Значит, не успел маму поведать. Блин у меня и телефон то разряжен, чтоб проверить звонки!

– Она вас вспоминала. Уходить тебе надо Кеша отсюда. – Дядя паша сильно закашлялся и продолжил разговор лишь после того как глотнул из фляжки, что висела у него на поясе. – А где семья твоя? Яна и Вика?

– Эвакуировались на космическую станцию. Их новый ухажёр Яны забрал. Он был из важных шишек.

– Значит развелись. Пошли в дом. Здесь дышать тяжело. В помещении все же полегче. – Дядя Паша отпер все замки и впустил Кешу в его отчий дом. Внутри было все покрыто пылью и грязью, но старая мебель по-прежнему вызывала лишь приятные воспоминания о детстве.

– А вы дядя Паша тоже одни?

– Да. Супругу ещё в прошлом году схоронил, а дети с внуками в город подались. Говорят, там лучше не так жарко.

– Жарко. Скоро везде будет жарко. Сгорим мы все дядя Паша.

– Я знаю. Слушал радио. Я сейчас в горах живу на Салопе. Здесь оставаться нельзя. Всё горит постоянно. Сюда спускаюсь только за припасами. А на высоте воздух чист, не так сильно жарко. У меня там землянка, спрячешься там днём и хорошо даже прохладно. А неподалёку два ключа текут, ещё не пересохли. Так что вода есть. В деревне мародёрствую. А что делать? В Турочаке совсем никого не осталось. Беру в основном соления да самогон. Пью каждый день. Недолго мне осталось, а помирать трезвым не охота. Пошли со мной Кеша. Вдвоём конец света встречать интереснее. Хоть будет мне с кем поговорить напоследок. Я много всяких баек знаю. А если умру, то будет, кому похоронить.

– Так-то можно и в горы. Встречать смерть на родном Салопе можно. Нет прекрасней места для смерти. Сейчас телефон заряжу. Надо брату сообщить про маму.

– Нет электричества в Турочаке. Трансформаторная сгорела дотла.

– Ладно! Давай грузить в машину припасы, и поехали на Салоп. Здесь дышать и вправду невозможно. Я помню у матери в погребе всегда какие-то банки стояли.

– Да. Огурцы у неё просто объедение! Ну, нет, не думай, вас я ещё не обворовывал. Она при жизни угощала.

– Да, ладно дядя Паша, расслабьтесь. Теперь всё не имеет значения.

Иннокентий и старик собрали из погреба банки с солениями по виду ещё прошлогодней закатки, все бутылки самогона из соседнего дома и тронулись в сторону горы. Кеша попытался зарядить телефон через прикуриватель, но у него не было подходящего провода. Он наспех соединил самодельную зарядку с контактами батареи телефона и гнезда прикуривателя. Мобильник замелькал экраном, и на дисплее показалась полоса заряда батареи. Мужчина облегченно вздохнул и поехал дальше. Он гнал свою Хонду как можно выше, чтоб пешком было меньше идти. Землянка старика находилась почти на самой вершине. Воздух становился и вправду чище, и прохладнее. Вскоре машина не выдержала напряжения, и отказался ехать дальше. Склон становился всё круче, и внедорожнику не хватало мощности двигателя, чтоб забраться выше.

– Что случилось? – Спросил дядя Паша.

– Двигатель не тянет. Дальше пешком.

Кеша посмотрел на телефон, но для звонка заряда было недостаточно. Он решил оставить мобильник теперь он ему без надобности. Заглушив двигатель, Волотов и старик вышли из машины. Из поддона багажника мужчины сделали импровизированную телегу. Свалили всё барахло и тронулись на вершину. Достигнув цели, они укрылись в землянке, открыли банку с огурцами и принялись употреблять самогон.

Душу раздирала тоска по потерянной семье. Он был зол: на предательство жены и её нового ухажёра, на то, что не смог спасти брата и лучшего друга, на то, что так и не успел увидеть маму живой и на, то, что ему придётся умирать в землянке со стариком. Он начал пить алкоголь по-чёрному, до потери сознания, а когда они со стариком просыпались, завтракали и снова принималась пить. И так каждый день. Кеша пытался затопить свою боль самогоном. Он даже и не догадывался, что пока пил в брошенной Хонде включился мобильный телефон с тревожным сообщением от бывшей жены.

Глава 10. В Космосе

Космическая станция Дружба представляла собой огромное, ромбовидное строение, вращающаяся вокруг своей оси для создания искусственной гравитации. Верхняя поверхность станции была покрыта солнечными панелями. С учётом активности светила проблем с энергией у обитателей «Дружбы» не было. Изначально в компании «Открытый космос» хотели дорогостоящий проект сделать международным, но из-за политических распрей проект остался только российским. За десять лет компания Неустроева построила самую большую космическую станцию, вмещающую сто тысяч человек, включая всё оборудование для жизнеобеспечения, склады продовольствия и доки для космических кораблей типа «Тайфун». На челноки времени у компании осталось мало, их было построено всего шесть штук. Три стартовали на дальнем востоке с научным персоналом, пока в Новосибирске только строился космодром. Многие были эвакуированы на обычных ракетах «Союз» и «Прогресс» ещё задолго до официальной эвакуации.

Сразу по прибытии на станцию последним прибывшим людям выделили каюты. Места в них было мало, но зато личное пространство учитывалось. Каждый имел свою маленькую комнату. Даже семейным парам не было номера на двоих. Таков был стандарт станции.

Поскольку всё правительство погибло на «Тайфуне – 1» персоналом станции, её жителями единогласно командиром «Дружбы» был выбран Неустроев. Ему торжественно нацепили на пиджак значок в виде миниатюрной станции, означающее принадлежность к высшему эшелону власти. Андрей, стоя на трибуне, на площади в присутствие тысячи людей произнёс одобряющую и позитивную речь. В центре «Дружбы» находилась большая открытая площадка, её назвали просто центром, на ней росли живые деревья и кусты, располагались по краям лавки, предлагающие различные угощения бесплатно. Андрей стоял в этом центре, наслаждаясь овациями в честь него. Все звали его спасителем и высшим лидером.

Лишь Яна молча стояла в сторонке и недовольно смотрела в сторону нового руководителя.

– Первым что я сделаю, это каждый житель станции должен будет приносить пользу новому обществу. Забудьте, что было на Земле! Её больше не будет. Все старые порядки остались в прошлом. Судьба дала нам выжившим построить новый мир лучше и чище прежнего. Живите и работайте во благо человечества. Отныне интересы науки будут превыше всего! Эта станция способна перемещаться в космосе. Пока мы обживаемся и строим своё общество, мы будем держаться на орбите Земли, в её теневой части. Но активность солнца растёт и вскоре нам придётся оставить родную планету и отправиться в далекое путешествие к новым мирам. Будьте счастливы здесь! Мы последняя надежда человечества! – Произнёс речь Неустроев. Поклонился как эстрадный артист и с довольной улыбкой ушёл с трибуны.

Яна дождалась пока Андрей останется один и подошла к нему с недовольной ухмылкой. – Я поняла всё Андрей!

– Что, дорогая ты поняла?

– Это сделал ты.

– Я тебя не понимаю. Ты же знаешь я не силен, разгадывать женские намеки.

– Ты взорвал «Тайфун – 1» и всё правительство, чтоб не было конкуренции править здесь. По твоему приказу взорвали плотину.

– Да ты права. Я взорвал президента и всех ему подобных. Я не собираюсь на своей станции делить власть ни с кем. Я работал всю жизнь и всего добился своим трудом. Все свои деньги, доходы, богатства я вкладывал в науку, на исследование. Только моя компания построила станцию, космические челноки. А что делали другие?! Все эти политики, бизнесмены? Они тратили деньги на побрякушки для своих красоток моделей, возводили небоскребы, покупали дорогие машины, вели никому не нужные дела, поклонялись бесполезной религии. Лишь я и мои ребята трудяги из «Открытого космоса» знали всю истину. Мы знали, куда следует направлять всю энергию и средства это в покорение космоса, в исследование. И мы не прогадали. Наша планета обречена. Я не собирался никого спасать из нынешних политиков и тем более бизнесменов. Мои люди учёные, инженеры и просто рабочие лишь они достойны, жить в новом мире. Естественно своим детищем руководить буду я и никто другой. Так что Яна смирись с правдой! Забудь прошлое и живи счастливо. Ты мне не безразлична, стань рядом со мной и будь опорой во всех делах.

– Я и срать рядом с тобой не стану, подонок! Верни меня на Землю! Я хочу вернуться за Викой!

– Не благодарная! Я не виноват, что твоя девочка сбежала. Вернуться нельзя. Я не позволю. Смирись, скорее всего, она мертва или будет скоро, как и все на планете.

Слова Андрея больно ударили по Яне. Она не смогла больше спорить с ним. Женщина убежала к себе в каюту и заливалась там горькими слезами. Новый мир её пугал, она здесь чужая. Тем временем жители станции осваивались на новом пристанище. Они избранные и гордились этим. Планета Земля плавно погружалась в жаркие объятия палящих лучей Солнца.

Конец первой части

Часть вторая. После эвакуации

Глава 1. Возвращение

Год спустя.

Сколько человек может провести в алкогольном запое? Неделю? Две? А может больше? В России спиртное всегда являлось антистрессовым средством. Медики говорят, что человек пьет, когда испытывает сильное душевное потрясение, но рано или поздно он осознает своё пагубное состояние и выходит из запоя, если случай патологический, то на помощь придут медики с капельницами и спасут больного. Иннокентий пил уже целый год, каждый день. Он просыпался, похмелялся и снова пил. Осознание пагубности состояния ему пришло давно, но человек, который всё потерял в разгар апокалипсиса, не страшны угрызения совести, да и медиков рядом уже не было. Кеша оброс, у него появилась густая чёрная, грязная борода, и слипшиеся длинные волосы. Он стал больше похож на бомжа с железнодорожного вокзала. Волотов все прекрасно знал, как он выглядит, и как губит своё здоровье, но он считал, что смерть уже рядом с ним и без разницы от чего он умрёт. От алкоголя или от жары. Поэтому он пил уже целый год вместе с собутыльником дядей Пашей и ночью выходил в деревню пополнить запасы. Организм уже привык к постоянному вливанию алкоголя и не мог без самогона или водки, поэтому мужчина каждый раз после пробуждения страдали от жуткой головной боли, которую быстро излечивали бутылкой. И так было каждый день. До сегодняшнего утра.

В десять часов утра, когда мужчины в землянке мирно спали, сильно храпя, сухая огромная ель, стоящая неподалеку надломилась под напором ветра и рухнула на жилище Волотова. Дерево легко проломило деревянную крышу землянки и накрыло собой всех живущих. Кеша проснулся от сильного грохота. Ветки не повредили обитателей землянки, глубина её была достаточной, чтоб спасти от падений деревьев, но не достаточной, чтобы укрыть от солнца. Иннокентий почувствовал сильный жар и поспешил покинуть свой подземный дом, прикрываясь от лучей курткой. Он не знал сколько сейчас градусов на улице, но свет солнца, попавший на открытый участок кожи тут де вызывал сильный ожог. Иннокентий укрылся за ветками упавшей ели и огляделся. Гора Салоп превратилась в выжженную, желтую скалу. От прошлой красоты не осталось и следа. Трава засохла и пожелтела. Деревья, иссушенные, от малейшего дуновения ветра ломались и падали. Волотов быстро накрыл землянку ветками упавшего дерева и вернулся под землю. На восточном склоне горы трава загорелась, и огонь быстро распространялся. Место, которое служило двум мужчинам домом, через пару минут будет охвачено огнём. Кеша выпил остатки самогона, чтоб прийти в чувства и тут же почувствовал запах гари. Он выглянул наружу и увидел быстро приближающееся пламя.