Демон. Противостояние

– За некомпетентность? – подсказываю женщине.

– Не умничай! – окрысилась дама и, гордо вскинув подбородок, свысока глянула на меня. – Ну и где тут ваш СПА?

Подавив неожиданное желание пнуть женщину носком каблука, а затем вцепиться в густые темные волосы, я мило улыбаюсь в ответ и указываю рукой на дверь:

– Прошу сюда…

Но уж лучше бы я сидела, изображая из себя недогадливую дурочку, и молча наблюдала, как эта проклятущая брюнетка методично капает своим нытьем на железные нервы лаэрда.

Нет, правда!

Лучше отпаивать водичкой обратившегося демона и объяснять репортерам, откуда в интерьере Акселя Крейна появились лужи крови с оторванными конечностями, чем слушать идущую рядом со мной недовольную абсолютно всем хабалку.

Бывшей модели не нравилось абсолютно все, что ее окружало, – обстановка, люди и даже воздух! Уж не знаю, кто внушил противной дамочке, что ее мнение важно, но брюнетка, не стесняясь в выражениях, хамила каждому встречному, заставляя меня невольно краснеть перед малознакомыми людьми.

– Куда прешь, кошелка старая… Чего вылупился, идиот ушастый… Рот закрой, никчемыш… – плевалась ядом направо и налево пассия шефа, в то время как я терзалась вопросом, успел ли лаэрд хоть пять минут пообщаться с этой дамочкой, перед тем как провести вместе ночь, или принципиально не стал зацикливаться на таких мелочах.

Элегантная вывеска СПА-салона вызывает во мне такую волну радости, что я даже улыбаюсь шагающей рядом брюнетке и, перепоручив заботу о пассии шефа улыбчивым и привычным ко всему сотрудникам СПА, с заметным облегчением шагаю к стойке с кофе.

В принципе превосходный кофе могут сварить и наверху в баре, но там же наверху ждет хмурый лаэрд, а мне после общения с брюнеткой хочется хоть немного побыть в одиночестве и перевести дыхание.

– Кофе с миндалем, пожалуйста.

– Одну минуту, – улыбается приятная девочка-продавщица, в глубине карих глаз которой мелькают два желтых пятнышка, и принимается за дело.

«И эта тоже…» – почему-то с ноткой сожаления думаю я, отходя от стойки и присаживаясь за ближайший столик.

Гетерохромия – различный цвет левого и правого глаза или неодинаковая окраска радужной оболочки одного – являлась самым быстрым и простым способом отличить лаэрда от обычного человека.

Сомневаюсь, конечно, что чистокровная лаэра станет работать официанткой в аэропорту, но от полукровки без влиятельной семьи можно ожидать и такое.

Телефон, зажатый по привычке в ладони, радостно вибрирует, отвлекая от разглядывания девушки.

«Подготовьте для мисс прощальный подарок», – велит недовольное начальство, а я не могу сдержать язвительной улыбки.

Кто-нибудь сомневался, что брюнетку отфутболят? Я вот ни секундочки!

Надо отдать должное моему шефу, лаэрд спал только с теми девушками, кто имел представление о демонах и осознавал существующий риск, а брюнетка явно не понимала даже элементарного правила – не зли демона!

Открыв нужный контакт, быстро пролистываю ювелирные украшения, пытаясь подобрать подходящий по случаю «прощальный подарок». Так как я была ответственна за связи с общественностью, то в мои обязанности входило улаживание всех возможных недоразумений после расставания мистера Дамира со своими бывшими.

Улаживала я все с помощью простой системы подарков.

Если девушка оставалась рядом с шефом до трех дней, то получала в качестве откупной ювелирку. Пять – новенькую машину. Ну и если каким-то невероятным образом ей удавалось задержаться в постели лаэрда семь дней, то брюнетка с радостным визгом въезжала в однокомнатную квартирку где-нибудь в центре.

К слову, квартир я «подарила» всего штук семь, а вот ювелирки и машин не в пример больше.

«Кобель!» – презрительно фыркнула сестра, после того как случайно столкнулась с моим шефом, забирая меня после работы, но как по мне, «кобель» – это еще мягко сказано…

Пролистывая список украшений, меня так и подмывает набрать в поисковике «кляп, инкрустированный брильянтами», но я благоразумно останавливаюсь на браслете. Пока я задумчиво просматриваю список с заготовленными фразами для красивого расставания, официантка приносит кофе.

– Мама! – неожиданный детский крик, полный слез, заставляет вздрогнуть и непроизвольно начать крутить головой.

Трехлетний карапуз стоит в паре метров от моего столика и горько оплакивает потерю шарика мороженого, коварно соскользнувшего из вафельного рожка на пол. Подошедшая мама, вместо того чтобы утешить ребенка, начинает строго отчитывать опечаленного карапуза и громко бранить на весь зал.

Я недовольно качаю головой, не скрывая своего неодобрения, и отворачиваюсь. М?да, самые ярые ценители детей – это всегда те, у кого их никогда не будет…

Отправив ювелиру заказ, маленькими глотками наслаждаюсь кофе с миндалем и одиночеством, а затем кидаю взгляд на поднимающихся по эскалатору людей, в толпе замечаю знакомую спину и цепенею от страха.

Только не это! Только не он!

В каком-то испуганном, нервном ажиотаже хватаю недопитый кофе и быстрым шагом почти бегу в сторону комнаты ожидания. Там мистер Дамир, там охрана, там меня защитят в случае чего. Только бы успеть, только бы он меня не заметил.

Почти три года во мне нет-нет да и просыпался беспочвенный страх, что вот сейчас прошлое настигнет меня, подкрадется сзади и, положив тяжелую руку на плечо, скажет нечто типа – «Здорово, Лисенок! Скучала?»

И, словно подслушав мои опасения, Вселенная громко рассмеялась и реализовала мой главный страх. Мужская ладонь обрушилась на мое правое плечо, заставляя тело немного наклониться в бок под тяжестью чужого веса, а следом я услышала свое детское прозвище:

– Лисенок?

Испуганно заорав на весь зал аэропорта, я отшатнулась в сторону, кинула в стоящего за моей спиной мужчину обжигающе-горячим напитком и попыталась вырваться.

– Успокойся! – шикнул мужчина, легко ловя и зажимая рот испуганной жертве.

Успокоиться? Это не те рекомендации, к которым следует прислушиваться, когда тебя ловит бывший.

Я забилась в сильных руках мужчины, ощущая себя пойманной исследователем бабочкой, и в отчаянье мысленно потянулась к золотому символу, едва различимой букве «Д», заключенной в круг между большим и указательным пальцами правой руки.

За два года работы мне еще ни разу не приходилось пользоваться экстренным призывом о помощи, и сейчас я откровенно опасалась, что сделаю что-то не так и потеряю свой последний шанс на спасение.

Метка лаэрда едва ощутимо нагревается, давая понять, что мистер Дамир откликнулся на мой призыв. Теперь надо только немного подождать…

– Успокойся! – рявкает удерживающий меня мужчина.

Зря-я?я!

В тот момент я перестала что-либо соображать от страха перед своим прошлым, потому что если бы хоть немного включила аналитическую функцию, то поняла, что у мужчины, стоящего за моей спиной, совсем другой голос. Если бы чуть-чуть повернула голову в сторону, то в зеркальной витрине магазина смогла бы разглядеть знакомое лицо оперативника УНЗД, служащего вместе с Азалией.

И если бы моя соображалка работала хотя бы на полпроцента, то, услышав грозное – «Что здесь происходит!» и почувствовав, что захват ослабел, то никогда-никогда-никогда не рванула бы навстречу к мистеру Дамиру. И уж точно никогда бы не уткнулась лицом в его белоснежную рубашку и не заплакала от ужаса.

Отсутствие мозга уже у второй женщины, встреченной лаэрдом за день, так сильно удивило мужчину, что он на какое-то время замирает, безропотно позволяя мне заливать слезами его рубашку, а потом медленно обнимает и успокаивающе похлопывает по спине.

– Ну-ну, – в голосе всегда такого уверенного босса появляются нотки растерянности. – Возьмите себя в руки, мисс Бенар.

Совет кажется мне здравым, и я действительно беру в руки… Вот только не себя, а почему-то мистера Дамира.

Чем я думала в тот момент, когда прижалась дрожащим от страха телом к боссу и обняла мужчину? Говорю же, не головой точно!

Но и шеф тоже повел себя на редкость странно. Вместо того чтобы усадить перепуганную ассистентку на ближайший стул, предложить платок, стакан воды или в крайнем случае надавать по щекам, он молча прижал меня к себе и начал осторожно гладить по волосам.