Невеста по обмену

– Кучер! Сема! – заорала я, высовывая в окно свое уже изрядно позеленевшее лицо.

На мой душераздирающий крик среагировали двое: сенеша Альцина, которая, злобно зашипев что-то о манерах, попыталась втащить меня обратно в карету, и Сема. Молодой маг за пару секунд нагнал нас и придержал лошадь, чтобы поравняться с движением кареты.

– Слушаю вас, принцесса! – учтиво наклонил он голову, но мне было не до любезностей.

– Сема! – выпалила я, отчаянно пиная неугомонную сенешу ногой. – Останови эту колымагу.

– Принцесса не выражается! – влезла со своими манерами Альцина.

– Ее Королевское Высочество в моем лице сейчас откинет тапки и начнет разлагаться, – мужественно подавляя очередной спазм, зашипела я. – И что-то сомневаюсь, что король Максимельян – некрофил!

Придворный маг задумчиво оценил мою помятую и глубоко несчастную физиономию, после чего неожиданно выдал:

– А у меня, кстати, факультатив по некромантии был…

– Сема-а-а!!!

– Скол тебя побери! – зло выругался маг и красноречиво посмотрел в мою сторону, чтобы любые сомнения относительно того, кого именно этот самый Скол должен побрать, разлетелись, как пепел по ветру.

Увы, чуда не произошло – я все так же высовывала зеленую мордашку из-за пыльной занавески на окошке, жалобно смотрела на парня, игнорируя попытки сенеши втащить меня обратно в карету и перестать позорить имя принцессы Мариэллы.

Тяжело вздохнув, заметно разочарованный придворный маг недовольно буркнул:

– Ладно, – и умчался вперед.

Через три минуты карета остановилась на каком-то поле, и я вырвалась на свободу, как перепуганный судьбой попугайчик.

– Красотища-то какая! – восхищенно глядя на буйство красок вокруг, прошептала я, а затем накатило самое настоящее счастье.

Оно резко стукнуло по башке, лишив последних мозгов, и, отогнав здравый смысл глубоко в подкорку, начало увеселительную прогулку по организму. Даже не задумываясь о том, как это выглядит со стороны, я беззаботно засмеялась и рванула вперед. Под ногами была земля, пространство вокруг не раскачивалось. Легкий ветерок ласкал лицо и трепал волосы, над головой открывалось огромное чистое небо и всюду, куда ни глянь, благоухали цветы!

– Ю-ху! – кричала я, убегая как можно дальше от моей эксклюзивной тюрьмы на колесиках.

Но, ясно дело, далеко свалить обезумевшей от счастья девице не дали. Всадники на лошадях в считаные секунды обогнали слегка зеленую от тряски, духоты и тесноты принцессу и преградили путь.

Настроение тут же ухудшилось. Желание сорваться на ком-нибудь и хорошенько поорать, напротив, только возросло. Что самое интересное, кинулись возвращать принцессу Мариэллу только приспешники местного аналога зла в лице короля Максимельяна. В то время как красно-золотая партия белых и пушистых осталась у кареты, отсвечивая на солнце блескучими украшениями.

Делаем выводы: своим мы на фиг не нужны, а чужие уж больно сильно о нас пекутся.

– Принцесса Мариэлла, – холодно позвал меня кто-то.

Резко обернувшись, я нос к носу столкнулась с Ледяной Глыбой и задумчиво его осмотрела. Почти все телохранители короля Максимельяна были одеты в неприметную, но удобную походную одежду. Что и понятно, ведь ребята тащились аж из другого королевства, дабы забрать одну неуравновешенную невесту. В сравнении с любым из солдат лорда Роккича гизеанцы выглядели как бедные родственники богатых родителей. И все бы ничего, но уж больно сильно эти поджарые, уверенно смотрящие по сторонам воины напоминали степных волков, которых мы с братьями видели однажды в заповеднике. Такие серые, невзрачные… матерые хищники!

– Вам следует вернуться к карете, принцесса, иначе мы не сможем обеспечить вашу безопасность.

– Безопасность? – Я постаралась не расхохотаться гороподобному телохранителю прямо в лицо. – Ребят, ну серьезно, чего со мной может случиться? Банда разбойников выкопается из-под ромашки? Или вражеские снайперы, притворяющиеся ветошью, откроют прицельный огонь цветочной пыльцой?

Сбоку послышался сдавленный смешок, замаскированный под кашель. Глянув на тихо ухохатывающегося воина Гиза, я быстро запомнила неприметного паренька. Люблю, знаете ли, оптимистов!

Тем временем Глыба сделал широкий шаг в мою сторону, сокращая расстояние между нами где-то наполовину, и холодно поинтересовался:

– А почему Ее Высочество не берет в расчет банальные вещи? Например, массовая атака клещей или гадюк?

Целую секунду я потратила на то, чтобы смысл сказанного дошел до моего глупого мозга, а потом…

– А-а-а-а!!!

Отчаянно вереща и размахивая руками над головой, я пулей вылетела из этого логова природных убийц.

Нужно отметить, что обратный путь до кареты стал значительно короче. Да и сама карета, которую я буквально пять минут назад проклинала и материла на всех доступных языках, стала казаться безопасным укрытием, а не консервной банкой на квадратных колесах. Как все-таки быстро порой меняются приоритеты!

Выбежав из логова ядовитых гадов, я остановилась и в страхе оглядела подол длинной юбки. А вдруг парочка обещанных гадюк зацепилась за него клыками? Не думаю, что у них тут через каждые три метра антидотами приторговывают. Про то, куда могли за это время заползти клещи, постаралась вообще не думать. Ибо чем меньше знаешь, тем целее нервные клетки.

У местного аналога «БМВ» меня встретили ехидно улыбающийся придворный маг и мрачная сенеша Альцина.

– Как! – делано удивился Сема. – Неужели принцесса уже нагулялись?

Вместо тысячи слов, которые были готовы сорваться с языка, послала гадкой парочке самый тяжелый и убийственный взгляд из своего арсенала.

– Принцесса нагулялась, – холодно оповестил всех собравшихся на полянке подошедший следом Глыба. – Всем занять свои места! – скомандовал он таким тоном, что отпираться и вредничать резко перехотелось.

Первым на приказ, как ни странно, отреагировал Сема. Отдав поводья своей лошадки, он, нагло улыбнувшись, с гордым видом залез в карету. Дескать, это мое место, и точка. Далее его примеру последовала сенеша Альцина.

Рядом со средневековым средством передвижения осталась только я.

Еще раз глянув внутрь тесной кареты, где с появлением Семы места стало еще меньше, я возмущенно уперла руки в бока и уже открыла рот, чтобы продемонстрировать нелегкий характер, как наткнулась на суровый взгляд из-под сведенных бровей и мигом поняла: спорить, истерить и пытаться как-то выкрутить ситуацию в свою пользу – чревато.

Это как с моим родным папуликом. Мама всегда жаловалась, что в процессе брака ей подсунули не того мужа. Дескать, вышла замуж за рыцаря на синей «шестерке», а получила лысоватого тюфяка, не способного никому отказать. Из папулика можно вить веревки и вязать канаты, но как только он сурово сводит брови, то считай все – ты попала! Еще одно слово, и суровая папина рука потянется к ремню.

Вот и сейчас воин, затянутый в неброскую зелено-черную форму, смотрел на меня глазами доведенного женскими капризами мужчины.

Философски пожав плечами, с демонстративно обиженным видом я заползла в средневековое транспортное средство. Гулко хлопнула дверца, и местный аналог лимузина, резко дернувшись вперед, продолжил прерванное подпрыгивание и потряхивание на каждой кочке.

Глава 4

В изощренном вранье самое важное – не запутаться

Мария Королек, попаданка

– …Но главное, о чем вы, принцесса, всегда должны помнить на утренних чаепитиях с королем Максимельяном – это основные темы, – наставляла Альцина. – Ни в коем случае не спрашивать о текущих делах в королевстве…

Разглядывая постоянно меняющийся за окном кареты пейзаж, я рассеянно кивала, напрочь игнорируя трескучие интонации сенеши, так как мозг был занят более насущными проблемами.

Путешествие длилось уже три дня. За это время мы миновали четыре крупных города королевства Лизерии, и я была малость поражена увиденным.

Рабство!

Да-да! На территориях Союза – а это аж целых пять крупных королевств – рабство было не просто разрешено, оно считалось модным! Маленьких детей разряжали в пестрые одежды и водили на цепочке, словно модницы из моего мира – тойтерьеров. Более взрослые рабы выполняли разнообразные обязанности прислуги и телохранителей, а особо смазливые и приятные на вид развлекали хозяев ночами. Обо всем этом мне поведала сенеша таким скучающим тоном, словно повторяла таблицу умножения на три.