Вселенская мозаика, или Ген любви. Часть 1

Известно, что от постоянных алкогольных злоупотреблений любой человек постепенно теряет человеческий облик, превращаясь в более приземленное существо, все интересы которого сводяться к тому как прокормиться и размножиться. Поэтому вместо того, чтобы готовить детей к взрослой успешной жизни, отец Андрея, к моменту их полового созревания уже не работал в минестерстве, а только и мог давать сыновьям довольно пошленькие советы – например, как охмурять дам, как прятать заначку от жены. Андрей, конечно же, не хотел повторить судьбы своих родителей. В глубине души он сильно осуждал отца, жалел мать, стремился быстрее от них вырваться в самостоятельное плавание. Но, самое неприятное ждало его позже.

Когда он так искренне влюбился, и у них с Ирой начались романтические встречи, отец в своей манере часто подтрунивал над сыном и приговаривал, что это все временно, что не стоит относиться к этому серьезно, и даже однажды вполне серьезно попытался заигрывать с девушкой своего сына. Ирина после этого случая перестала заходить к Андрею, когда отец был дома. Еще противнее выглядел отец когда сказал, что Ира нужна Андрею только для того, чтобы научиться постельному искусству, и любовь тут ни причем. Тогда Бурашов вспылил и ушел ночевать к другу. Отец только погоготал. А через полтора года, наблюдая переживания сына из-за Иркиной свадьбы, папаша приговаривал, что был прав и что все женщины б….

И друзья у Андрея подбирались все как на подбор, уже так же обиженные на противоположный пол, как его отец. Этот порочный круг замкнулся. О девушках все разговоры велись в подчеркнуто пошлой манере. А все почему? Да просто время изменилось и теперь, в эпоху перемен и всеобщей неустроенности, их красивые ровесницы старались повыгоднее пристроить свои достоинства, пока молоды, и выбирали ребят постарше, с материальными перспективами, или уже состоявшихся мужчин. Нормальное вроде бы желание – быть рядом с обеспеченным и надежным человеком. Ну, конечно, же, встречались и открытые романтичные девушки, которые хотели выйти замуж по большой и светлой любви, жить долго и счастливо независимо от того, сколько будет зарабатывать их избранник. Только такие девчонки чаще всего были не так привлекательны, а как раз наоборот совсем непривлекательны, застенчивы и имели строгих родителей. Все это не возбуждало.

В юности хочется то, что кажется недосягаемым. Поэтому сокурсники Бурашова и друзья, если не могли очаровать ту, которая нравилась, выбирали простую и распространенную философию, что «все бабы – в душе проститутки» и надо ими только пользоваться. Вот так и могли «поддержать» друзья Андрея, когда Ирка его бросила. Андрей держался, хотя было очень больно и однажды сорвался с подачи друзей. После пары бурных ночей с разными раскованными девушками, как-то даже полегчало на душе. Жизнь открылась с новой стороны. Бурашов даже подумал, что зря так преданно был верен своей любви и не начал раньше активно познавать все прелести свободного секса. Об Ирине он заботился, берег ее, чтобы она не забеременела. А тут никакой ответственности и ему было все-равно получила ли его девушка удовольствие. И понеслось…

А через полгода в его душе поселилась хроническая тоска. Объяснить себе ее происхождение он не мог. Вообщем-то казалось, что все самое тяжелое было позади. В учебе стало полегче, он смог подрабатывать по вечерам охранником в ресторане и не стеснять себя в средствах, как на первых курсах. Чтобы не слушать пошлости пьяного отца и жалобы матери, Андрей снял комнату в неплохой коммунальной квартире на Петроградской стороне, родители не так далеко, в районе Лиговского проспекта.

Квартира, в которую он переехал была хороша большими размерами и высокими потолками. Его комната напоминала футбольное поле. Ирка уже не занимала его сердце, появились две подружки, которые готовы были прилететь по первому зову и оказать моральную и интимную помощь. Конечно, они не подозревали друг о друге. Одна была блондинка Леночка, с ней можно было поговорить о высоком, об искусстве например, она училась в институте культуры и вообщем-то была неплохой девчонкой, если бы так быстро и легко не соглашалась ложиться в постель с малознакомыми парнями. Вторая – брюнетка Оля, с которой можно было ходить в клубы и дискотеки, благодаря своему богатырскому здоровью и пышным формам, она могла пить наравне с Андреем и долго быть в форме, а веселиться она умела от души, чем всегда поднимала ему настроение.

Бурашову с обоими было по-своему неплохо и весело. Обе не стремились к замужеству и пока не проявляли даже желания строить с Андреем более менее постоянные взаимоотношения. Но он все-таки был уверен, что узнай они друг о друге, при всей своей раскованности вряд ли бы оставили эту ситуацию без изменения. А он просто считал, что для потенции лучше разнообразие, поэтому иногда позволял себе еще с кем-нибудь флиртовать, знакомиться и заводить короткие интрижки. На самом деле он просто никак не мог избавиться от комплекса мужской неполноценности, который появился в нем после расставания с Ирой.

Некоторые его однокурсники искренне завидовали Андрею. Он был видным парнем на деревне, девушки к нему были неравнодушны. По шаблону общепринятых юношеских стереотипов вроде бы, что еще для счастья пока надо? Свобода от родителей и регулярный секс – самая важная часть жизни молодого мужчины! По крайней мере так гласила медицина и все его друзья. Потерянное поколение – разгул криминала отбивал желание заниматься бизнесом, с работой стало нестабильно и многие поплыли по течению жизни, выжидая, что же с обществом будет дальше. Да что-то все меньше это кажущееся важным занятие приносило ему хоть какое-то удовлетворение.

Он никак не связывал свою половую жизнь с наступившей внезапно аппатией ко всему, пока однажды оказавшись в кровати с очень красивой девушкой почувствовал сильное к ней отвращение. Притом, что до этой минуты он ее вроде бы хотел. Она понравилась ему с первого взгляда и после знакомства Андрей потратил несколько дней, чтобы она оказалась сейчас здесь. Поборов свои чувства он быстренько постарался выпроводить новую подружку, артистично изобразив что его неожиданно вызвали на ночное дежурство.

«Любишь – страдаешь, переживаешь за каждую мелочь, не любишь – тоже ничего хорошего. Как вообще жить-то дальше? И как вообще люди умудряются семьи строить?» – Андрей разговаривал сам с собой, вернувшись домой, после того, как проводил разочарованную девчонку. Сейчас он вспомнил своего отца, его несостоятельность в любви, его жалкость в своем стремлении казаться «половым гигантом» до самой смерти. «Не качусь ли я туда же» – подумал Андрей – «от осинки не родятся апельсинки». О чем я думаю? Да ерундой страдаю! Это какое-то половое рабство. Куда я сам себя загоняю. А мне действительно так уж хочется иметь их всех!? Разницы-то между ними особо нет. Технически сейчас все подкованы, а в душе-то все-равно ничего не екает. Лучше бы я в футбол поиграл, честное слово – пользы больше. Бурашов вспомнил, как когда-то счастливый приходил с тренировок и решил навестить своего бывшего тренера.

И Андрей решил сделать перерыв в своей бурной половой жизни – ни с кем вообще пока не встречаться. Леночка и Оленька изобразили обиды, но он сослался на то, что ему надо готовиться к госэкзаменам и те успокоились. Слава Богу, что ни одна, ни другая не устраивали сцен, выясняя истинную причину его внезапного охлаждения. Друзьям он вообще решил ничего не говорить о том, что решил изменить свою жизнь в корне, а то будут надоедать с дурацкими шуточками и вопросами. Чтобы окончательно убедиться, что ему действительно надоела хаотичность и бардак в личной жизни, он решил поставить точку в привычном ритме, сходив на дискотеку в Дом офицеров в последний раз. И не ошибся в своих ощущениях.

Сегодня ему как-то стало совсем депрессивно, хотя Андрей предварительно слегка подогрелся алкоголем как обычно. Он вышел на улицу и закурил у входа. Захотелось протрезветь. Он стал глубоко вдыхать влажный весенний воздух, и мысленно подводил некий промежуточный итог. Итак, близился к концу последний год учебы в мединституте. Все юношеские идеалы рухнули очень быстро, и реальность окружающей действительности не сулила ничего того, о чем когда-то ему мечталось. Заканчивая школу, он хотел стать хорошим хирургом, спасать жизни. Это идеалистичное желание полностью совпадало с тем, как его мама с папой видели будущее сына. Но когда началась учеба и он стал реально представлять суть работы любого медработника, то ему захотелось все бросить. Неожиданно он понял, что учится не своему делу, а какое дело его, еще надо бы разобраться. Как на чем-то остановиться, пока не попробуешь? Он поделился своими мыслями и планами с родителями, на что получил жесткое «нет». Не решившись без их поддержки поменять вуз на первом курсе, он покатился по течению жизни, не задумываясь глубоко, к чему это приведет.

Шло время, в стране случилась смена строя и к разочарованию его родителей, представители всех бюджетных организации по несколько лет работали фактически без зарплат, либо получали совсем крохотные суммы, в том числе врачи. Андрей понимал, что на зарплату начинающего хирурга, после учебы прожить будет непросто даже самому, не то что заводить семью. Но бросать институт не стоило. В нем была военная кафедра, что давало возможность избежать армии. А в нее было очень страшно попадать из-за открывшихся горячих точек и гражданских войн в бывших союзных республиках. Да и куда-то снова поступать уже не было уверенности. Он впервые задумался о том, что помешало ему пойти наперекор родительского «нет». – Чего я испугался? – спрашивал он себя каждый раз, когда ходил на нелюбимые практические занятия, когда ставил капельницы или делал уколы старичкам и бабулям, когда вдыхал запах трупов в морге на анатомической практике. На четвертом курсе он перестал мучить себя вопросами о своем будущем и так и не приблизился к пониманию того, что хочет от жизни вообще. Именно тогда он и устроился ночным охранником в ресторан. И пообещал себе, что когда закончит институт будет поступать так как считает нужным, не советуясь с родителями.

А ведь когда-то в школе он был увлечен всерьез автомобилями, собирал их маленькие модели, что-то конструировал. Его увлекала работа руками: что-то мастерить, клеить, собирать, создавать макеты домов или ракет из бумаги. Но отец с матерью никогда не относились к его занятиям всерьез и с раннего детства внушали как хорошо быть врачом. И только потому, что у них были связи в Первом медицинском институте. Да и не верили они в своего сына, что он сможет сам чего-то добиться, что выберет ту профессию, которая будет его хорошо кормить, что сам поступит в институт. Жившие во времена всеобщего блата они вообще не знали слова «сам». Может и к лучшему для всех, что все так изменилось и теперь каждый реально покажет что стоит…

После глубокого анализа у него внутри словно все замерло. Бурашов смотрел в темное, мрачное небо, на мерцающие звезды. Одна из них медленно скатывалась вниз, за ней очень долго тянулся длинный огненный шлейф.

– Интересно – заговорил он сам с собой – какая там на небе жизнь?

– Эй, Андрон, ты похоже перепил или обкурился – там же нет никакой видимой жизни – отозвался рядом выползший из-за дверей его однокурсник Лешка, тот самый, что подрабатывал здесь диджеем. Он проговорил всю фразу медленно и нараспев, под доносившуюся из танцзала музыку. Объявили медленный танец. Нынче они были не в моде и звучали редко. Играл «Скорпионс». Эту песню из их репертуара Андрей особенно когда-то любил, но сейчас словно услышал ее в первый раз. Что-то стало происходить внутри него – словно выворачивало наизнанку. Лешка, балагур и весельчак, сейчас начал его раздражать и даже не захотелось ответить какой-то банальной фразой. Всегда во взаимоотношениях со своими однокурсниками он старался быть как все – и ему было важно что о нем подумают, как отнесутся… А в эту минуту Бурашов стоял словно один во всей Вселенной и ему было абсолютно наплевать на всех Ему казалось, что от этой давно знакомой мелодии у него зашевелились мозги. Он прочувствовал присутствие чего-то глобально большого и вечного, но не мог себе объяснить что это.

– Дро-н, Дро-ныч, а-у-у… – снова медленно промямлил Лешка. – Это я Ле-ха, ты сей-час где? Зде-сь или там? – и он показал пальцем на небо.

– Где-где?! В Караганде!!! – зло ответил Андрей и сам удивился что это на него нашло. Вообще-то Лешка, хоть и не был его закадычным другом, вызывал в Бурашове искреннее уважение. И, непонятно, как он начал работать на этой дискотеке. Алексей Зыков был известным на курсе отличником, считался правильным. «Как здорово, что есть Леха» – подумал про себя Андрей, почему-то именно сегодня он особенно обрадовался, что тот сейчас заговорил с ним. Они пошли медленно до метро вместе. А там разошлись в разные стороны по своим «веткам». Андрей всю дорогу пытался вновь возродить пережитые ощущения при виде так красиво падающей звезды.

***

После разговора с Наставником Ариния призадумалась… Еще раз попыталась осознать, что будет, когда она снова сойдет в плотный мир. Она неоднократно спускалась в архивный корпус Эполуса и прогоняла через свой торсионный поток голограмму своего последнего воплощения, прокачивала через свои центры данные общего информационного поля всех слоев Земли… Да, там не так, как здесь. Да, все происходит медленнее, больше зависимости от своего тела, но главное – что в том измерении царит очень суженное представление о жизни в целом… Такие правила игры. И все же, в очередной раз воплощение на Земле не казалось ей столь ненужным и трудновыполнимым как ее Наставнику. Хотя и очень не хотелось отказываться от многих качеств и способностей, которые она не сможет применить ТАМ, девушка смотрела на свое путешествие как на временную командировку, после которой она выйдет на следующий виток Эволюции. А новое завораживало и манило настолько сильно, что какое-то там «неимоверно трудное… воплощение» казалось небольшим препятствием и не более того.

Она так хотела новых открытий и действий, что не могла уже ни о чем думать:

– Ладно, если Наставник не поможет и не подаст ее данные в центр для просчитывания места и времени ее воплощения, придется погружаться незаконно! – хотя это считается самым тяжким нарушением Вселенского баланса. Тогда движение по витку Эволюции задерживается на 3 года этого измерения, по меркам плотного Мира Земли – это 300 лет.

А пока ей предстоял еще один серьезный разговор со своим Наставником через месяц. Она уже рассказала ему о своем желании выйти вновь на воплощение в плотный Мир Земли и очень надеялась, что ее просьбу удовлетворят и не придется обходить Закон. С чего бы девушке, уже дошедшей до статуса Сверхчеловека опять добровольно обрекать себя на ограниченное существование? На этот вопрос она и сама себе не могла ответить. Ей постоянно мешало сосредоточиться на занятиях чье-то странное притяжение. С первого дня учебы она жила с ощущением, что рядом с ней постоянно находится чья-то Душа. Пытаясь однажды понять откуда исходит сила притяжения, она обнаружила, что источник ее очень далеко, во всяком случае не из этого измерения.

Она, как и ее сверстники, уже имела представление о том, что когда-то все живущие здесь имели плотные тела и жили где-то в другом более грубом мире, который здесь называли Землей. А в этом измерении уже став Сверхчеловеком необходимо было учиться создавать из тонкой материи своей Души нечто материальное. И жить тут еще предстояло долго. Других подробностей ей знать пока было не положено, она относилась к разряду юношеской Души Сверхчеловечества. Знала она и то, что некоторые Сверхлюди сознательно воплощаются в Плотный Мир, чтобы помочь кому-то конкретно или спровоцировать эволюционный скачок всей планеты через передачу знаний. Почему же Настивник пытался отговорить ее от ее затеи и дал ей неделю времени на размышление? Надеется, что она остынет? Наставник ее группы, Казуур, знал, что Ариния очень впечатлительна и нетерпелива, поэтому был уверен, что через неделю ею овладеет какая-нибудь новая идея, а это бредовое желание перестанет так волновать.

После ничем не закончившегося разговора девушка вернулась домой. Свое жилище она придумала сама, а материализовывали ее родители. Она же этому искусству еще училась в Эоноцентре для первенцев 4-ой системы координат, то есть для тех, кто недавно закончил свой путь в плотных слоях и обучался новым законам, чтобы жить в других Мирах Вселенной. Наблюдать материализации Аринии приходилось частенько. Этим искусством владели все взрослые Души Сверхчеловечества. Достаточно было нарисовать трехмерный эскиз и мыслью точно задать все данные в строительный слой пространства с учетом всех химических и физических свойств выбранного материала. Все появлялось из света – самой тонкой материи строительного слоя. На это уходило от одного до нескольких дней. В воздухе сначала появлялась прозрачная голограмма, она росла, приобретала форму, уплотнялась и постепенно приспосабливалась к выбранному месту. Ариния любила цветы, поэтому все в ее доме напоминало о них. Даже ванна была настоящей живой розой, в которой всегда была свежая роса. Конечно, периодически все жители меняли свои творения, но прежде приходилось растворять все созданое в стихии Огня. Происходило не очень пока понятное для Аринии превращение вещества. Объект вспыхивал, уменьшался и исчезал, а пространство снова становилось прозрачным и легким. Впрочем, это была не единственная загадка в ее жизни, на которую очень хотелось найти ответ. Ей предстояло еще долго учиться в Университете всем этим премудростям созидания. И шло бы все своим чередом, возможно и мешающее ей притяжение стало привычным или оставило бы Аинию, если бы… не случайно подслушанный разговор. Ей стало известно, что для нее возможен вариант более быстрой эволюции.

…Как—то утром, в один из дней отдыха, в ее доме просигналила голосовая связь. Это ее удивило. Родителей сейчас не было рядом, они были в долгосрочной командировке, в какой-то Галактике и должны были вернуться лишь к следующему конкурсу. Между родственниками была возможна телепатия, но исключительно в подходящие для такой связи дни. Общение получалось только два-три раза в месяц, настолько редко не было никаких пространственных помех. У нее давно был составлен график телепатических контактов, и до следующей возможности с ними пообщаться надо было еще слишком долго ждать.

Оказалось, связывался с ней Казуур. Он сообщил, что она вместе со своей группой допускается на Вселенский конкурс в качестве зрителя, в связи с чем завтра необходимо быть на предварительной подготовке. Конкурс должен был состояться через неделю.

Ариния могла творить из окружающей материи только самые простые неживые вещи: например какую-нибудь посуду или коробочку для мелких вещей, украшение или платье. А вот с деревьями или цветами было все сложнее. На занятиях им пояснили, что для выполнения более сложной задачи не хватало каждому своей изначальной половины – второго принципа. Потому что живая природа должна быть одухотворена, а это возможно только при взаимодействии двух полюсов, двух дополняющих энергий. Тому кто в это измерение пришел мужчиной требовалась его женщина, а женщинам соответствующий мужчина. А как определить кто кому подходит Ариния еще не знала. Только как-то обратила внимание на то, что те кто живут парами частенько отлучаются из этого Мира на своих летательных кораблях, а потом собираются в здании Иерархического Совета на какой-то конкурс. И вот наконец-то, когда ее группу допустили на это мероприятие, она и узнает ответ на этот вопрос.

На следующий день в Эоноцентре провели лекцию для новичков, на котором среди прочих инструкции как вести себя в здании особенно заострили внимание на предварительной подготовке. Надо было с утра находиться в эмоциональном равновесии и настроиться на исключительное созерцание. На конкурсе нельзя было бурно выражать свои эмоции, чтобы непредвиденными колебаниями пространства не нарушить общей гармонии пространства, в которой должны показывать свое мастерство участники.

– Странно, кто вообще может оценить мое настоящее настроение? Все же умеют хорошо сдерживать свои эмоции и зачем особо заострять на этом внимание? – говорила Ариния своей самой любимой подруге – Лилиане, когда они после занятий зашли с ней домой потрапезничать.

Ариния приготовила салат из цветков, разбавила водой собраную утром росу с бирюзовой листвы растущего возле дома пахучего плодоносящего куста армина. Это было самое распространенное растение, которое имело несколько видов. Сорта отличались по цвету листвы, запаху, вкусу росы и плодов. Росу можно было пить только разбавленной, такой приторно сладкой и вязкой она была. К тому же несколько капель уже давали достаточно питательности до конца дня.

– Ты знаешь, мне рассказывали случай, что кто-то из нашего Центра не смог попасть на Вселенский конкурс из-за плохой предварительной подготовки. А если не прошел, то потом допустят только через год.

– А почему это так важно? Мы же просто зрители? Тебе не поясняли?

– Вроде того, что там особое пространство внутри. И вообще там что-то такое, о чем нельзя рассказать словами, надо увидеть своими глазами.

Заинтригованая Ариния в тот же вечер пошла к своему Наставнику, он проводил в Университете много времени и уходил оттуда глубокими ночами. Его звучное имя – Казуур очень соответствовало проникновенному взгляду, впрочем такой взгляд был присущ здесь многим. Он действительно видел своих учеников насквозь. Ариния часто ловила себя на ощущении, что он всегда все заранее знает об их тайных замыслах и затеях, просто делает вид, что не догадывается, позволяя самим набить себе шишки и сделать нужные выводы. Казуур неоднократно повторял на занятиях: «Здесь ваши ошибки не ведут ни к каким метафизическим последствиям, или трагическим для вас результатам, здесь вы можете спокойно учиться, понять все и только подготовленными будете допущены к настоящей и серьезной работе!»

Когда девушка забежала в зал для встреч, там уже никого не было. Да, время было не подходящее для учебы и работы. Солнечная энергия идет на спад – все расходятся по своим домам – она уже решила потерпеть до завтра, как услышала в коридоре тихие голоса. Здоровое любопытство всегда брало вверх и Ариния захотела таки узнать кто еще тут остался и задать столь волнующий ее вопрос о подготовке к конкурсу…

– Да, ты знаешь почти всем твоим ученикам придется еще долго ждать своих половин.

– Что-то не так просчитали?

– Да нет, все шло вообщем-то по заданным уравнениям, но Плотный Дух почему-то сильно изменился. Он, по всей видимости переоценил свою значимость, забыл что тоже подчиняется общему Закону и стал вмешиваться в эволюционный поток.

Ариния подошла ближе и встала за колонной. Ее не заметили и она борясь со своей совестью все же намеревалась дослушать до конца.

– Мы сейчас разбираемся в этом, мобилизованы лучшие из осознавших себя в плотном мире Сверхлюдей, но тебе надо подготовить учеников к возможному развитию событий.

– Но есть же варианты замены, если изначально созданный фантом не доходит до конечной цели, то его может заменить равноценный, тоже оставшийся без Половины.

– Да, это так – природа рационально тратит свои силы. В других группах решили этот вопрос именно этим путем. Но, среди учеников твоих нет подходящих друг другу душ-фантомов. Чтобы их совместить некоторых надо снова либо отправлять в земное воплощение на поиски и просветление своих же Половин, либо они тут застрянут надолго. А это сам понимаешь что такое. Если бы даже все шло своим чередом, каждый потратил бы на это как минимум 2 земные жизни. И возможно сам снова бы успел огрубеть настолько, что опять потерял бы способность освободиться от белкового тела. Я не озвучивал этого раньше не желая форсировать возможно временные отклонения, но уже нет надобности скрывать, что в связи с активным развитием технократии среди людей, начались сбои в программе Земного Уравнения. Люди подсели на костыли и отклонились от курса на взращивание внутреннего животворящего Света. Силы Эволюции сейчас напряжены и отправлять в плотный мир кого-то из нас еще очень нецелесообразное мероприятие. Здесь твои ученики принесут большую пользу в том числе и для Плотного Мира…

– Чем это отклонение грозит для людей? Они не смогут выходить из круга земных жизней и останутся в ловушке Плотного Духа?

– Не преувеличивайте, пока они там – у них нет сравнения с этим или другими мирами, поэтому их жизнь имеет очень много радостей и своего земного смысла. А вот пострадать могут те, кто уже несет в себе нечто большее. Не освободившись вовремя и не преодолев того притяжения, им придется задержаться на неизвестный срок и это станет для них сущим наказанием. Потому что для них уже не предусмотренно полноценной ячейки на следующую белковую жизнь, так, скучное проживание.

– Это ни миссии, ни научной работы, ни соответствующего их развитию круга родственников и друзей? Я правильно понял?

– Да, лишние люди с большим интеллектом и огромной творческой силой, которые не востребованы в том пространстве, в котором проявились. Люди-тени. Люди-Духи. Они могут принести много разрушения и боли Плотному Миру, не желая того, ибо у них не будет выбора – заложенный ранее потенциал выстрелит сам собой и запустит разрушительные процессы, чтобы подогнать весь остальной людской род под свои высокие вибрации Силой!

Аринии никак не удавалось хорошо разглядеть того кто говорил с ее Наставником, его то самого она узнала по голосу. Мужчину, разговаривающего с ее наставником она слышала впервые и видела лишь со спины. Он имел свечение над головой совсем другого цвета нежели у всех окружавших ее Сверхлюдей. А это говорило о том, что он либо прибыл из более совершенного уровня Бытия, либо скоро перейдет туда так как уже наработал такое свечение.

Неожиданно для себя самой Ариния впала в какое-то сонное состояние и начала плавно спускаться по колонне. Похоже сработала система безопасности, которой владели здесь все более развитые чем она Сверхлюди. Отсканировав пространство, говорящий с Наставником мужчина, обнаружил лишние уши и сделал их безопасными. Он телепатически ввел ее в состояние беспамятства. Сладко засыпая на полу она вспомнила как об этом как-то рассказывал ее отец, вернувшись из очередной межуровневой командировки. Более ничего она не услышала, а из того что уже услышала запомнила лишь то, что надо искать свою Половину в Плотном Мире и узнать кто такие люди-тени.