Я хочу твоего мужа

Леша откровенно вздрагивает и тут же рефлекторно отступает на шаг от девки. Она же скользит по мне спокойным взглядом, потом с улыбкой произносит, обращаясь только в нему:

– Леш, пока. До встречи, – машет ему пальчиками и уходит.

Я пытаюсь напомнить себе, что надо дышать…

– Ммм, – мычу, провожая ее растерянным взглядом, – и это кто такая?

– Где? – беспечно спрашивает муж.

– Не придуряйся. Ты понял, о ком я говорю. Что это за звезда крутилась возле тебя?

– Ах это…– он пренебрежительно ведет плечами, – Марина.

Марина… Это имя камнем падает между нами.

– И все?

– А чего еще? – Леша недоуменно смотрит на меня.

– Вы так мило болтали, что у меня создалось впечатление будто вы …друзья.

Я не хочу выяснять отношения в присутствии посторонних, поэтому тщательно подбираю слова. То, что я сейчас увидела никак нельзя считать дружеским общением. Она так рьяно флиртовала, что только слепой или тупой мог этого не заметить. Я не тупая и на зрение не жалуюсь.

– Пфф, да какие друзья, – отмахивается муж, – Она просто приходит иногда в зал. А здесь как? Все всех знают. Одна большая дружная команда.

Мне неприятно, но воспитание и выдержка не позволяют выплеснуть то, что кипит внутри.

– Команда, значит, – задумчиво чешу бровь, – ну ладно… пусть будет команда.

– А что не так?

– Все хорошо, Леш.

Все просто прекрасно.

– Ки-и-ира, – тянет он, закатывая глаза кверху, – что ты там придумала? Колись!

– Ничего, – скупая улыбка, это единственное, что я могу себе позволить. Камень на груди не дает ни расслабиться, ни вдохнуть полной грудью.

– Кирюш, ты кого обмануть хочешь?

А ты? Этот вопрос жжет горечью язык, но так и остается неозвученным.

Леша оттесняет меня в укромный гол между тренажёрами, который не просматривается из зала. Зажимает меня там, как шальной подросток, не позволяя сдвинуться ни на миллиметр.

– Кир-р-ра, – голос вибрирует, напоминая тихое звериное урчание. Он обхватывает мое лицо ладонями и заглядывает в глаза, – ты помнишь наше главное правило? Никаких недомолвок. Если хочешь что-то сказать – говори сразу.

Я сдаюсь:

– Это был флирт. Откровенный и беспощадный.

– Я флиртовал?

Прогоняю в памяти картину их общения. Кроме мимолетного, спровоцированного заразой взгляда и неуместной демонстрации бицепса, он вел себя достойно.

– Нет. Но ты и не остановил ее. Не поставил на место.

– Я должен был ее послать? – удивленно вскидывает брови.

Я была бы не против. Потому что сама любой флирт со стороны посторонних мужчин обрубаю жестко и с прямым указанием на то, что замужем, счастлива в браке и не нуждаюсь в приключениях.

– Это уже на твое усмотрение, – пытаюсь протиснуться мимо него, но он по-прежнему преграждает мне путь.

– Давай-ка завязывай со своей ревностью. Ты же знаешь, что повода нет. Знаешь ведь? – пристально смотрит мне в глаза, ожидая ответа.

Я морщусь. В груди все еще давит, но муж прав. Он никогда не давал мне повода для сомнений или подозрений. Я в нем уверена, как в себе.

– Знаю, – нехотя соглашаюсь, – но мне было неприятно.

– Прости. Я как-то не воспринял всерьез ее разговоры и не подумал, что тебя это может расстроить. Этого больше не повториться. Мир?

– Мир. – Я смотрю на его небритую, но такую родную физиономию и не могу сдержать улыбки.

Потом мы занимаемся. Он тягает большие веса, а я прокачиваюсь на выносливость. Особое внимание уделяю приседаниям. Наверное потому, что понимаю, что моя попа не дотягивает до той, обтянутой бежевым комбезом, и меня это злит.

– Кирюш, я все. Мне надо возвращаться в офис.

– До вечера, – я целую его в губы, провожаю до дверей и, получив смачных хлопок по заду, возвращаюсь в зал. И только спустя пару минут вспоминаю о том, что из-за переживаний забыла сказать мужу про возможную беременность.

Еще через полчаса я чувствую, что выдохлась, выключаю беговую дорожку и спускаюсь в раздевалку. Стягиваю с себя влажную от пота одежду, обматываюсь пушистым персиковым полотенцем и ползу в душ.

Это отдельный вид кайфа – стоять после тренировки под тугими струями, позволяя им смывать с себя усталость. Потом иду в сауну, сижу там минут десять, пока волосы не сворачиваются завитками, а кожа не начинает пылать, и снова возвращаюсь в душевые.

И теперь я там не одна…

В самой дальней кабинке льется вода. Я не обращаю на это внимания, встаю под душ, включаю то горячую, то холодную воду. Жмурюсь, когда попадает в глаза.

А когда открываю их, то вижу перед собой Марину.

Сердце снова ёкает, со всей дури врезается в ребра, а потом проваливается ниже пупка. Я голая, а она стоит передо мной, уже прикрывшись полотенцем. И смотрит уверенно, нагло, прямо в глаза.

– Что? – голос позорно сипит. Приходится кашлянуть, чтобы прочистить его, прежде чем говорить дальше, – Чего надо?

Она медлит с ответом, зато оценивающе рассматривает, вызывая стойкое желание прикрыться. Но вместо этого я расправляю плечи.

– Я хочу твоего мужа, – наконец, произносит стерва, – насовсем.

От такой откровенной наглости я теряюсь. Даже сказать ничего не могу, потому что вся эта дурацкая ситуация за гранью моего понимания.