Входите, паук? Историческое фэнтези

Скончалась она буквально сразу после выбора его…

Эх, Марфа, Марфа…

За что же отравил тебя царь?

Может, она оказалась не девственницей?

А может САбак – это фамилия эфиопская – и она была мусульманкой?

А может быть, царь бутылочки перепутал? И дал вместо снотворного – яд? К тому-то времени он был уже сифилитиком, запросто мог перепутать…

Сразу же после обручения красавица Марфа заболела, но свадьба все-таки состоялась!

28 октября 1571 года московский царь Иван 4 нарек царицею Марфу Собакину!

Но женой царя Марфа Васильевна так и не стала.

И это было засвидетельствовано!!!! – приговором высшего духовенства (видимо к тому времени она была уже слишком больна).

Загадочный поворот истории. И такие расшаркивания.

Что это значит? Зачем надо было жениться и при этом не жениться… Венчаться и после этого освидетельствовать отсутствие законных отношений, положенных между мужем и женой? Откуда такая щепетильность?

В чем тут собака зарыта? Или, вернее, в ком?

Кто такая Марфа Собакина?

Может это внебрачная дочка кого-то из вельмож?

Известно, что Марфа была родней Скуратову. И не просто родней. Свахами Марфы стали сам Малюта Скуратов, его жена и его родная дочка Мария. Это уже говорит о чем-то. И фамилия, видать, Собакина – дочь, от собаки, от девки, видать, какой-то…

И царь делает царский подарок рабу своему и другу, верному псу и помощнику – роднится с ним. Теперь он кровный родственник царя – Малюта-то.

А девушка лишь жертва, кровное звено, ягненок, кровь которого заранее подразумевалась алтарной…

Вопрос – а зачем сзывали на смотрины 2000 девок из знатных и известных семейств? Раздевали их, осматривали…

Если все было заранее известно, сговорено, предрешено…

Ну, как зачем, собрали девок, раздели, осмотрели, поимели их конечно…

Вот это размах был, вот это оргии…

А то, что Марфу Собакину пришлось отравить, так и не прикоснувшись к ней, – так то ж ограничения…

Нельзя было жениться царю больше трех-то раз… Тогда он еще соблюдал себя в рамках предписанного.

Это потом Иван 4 разошелся, наплевал на все, стал Грозным и женился… и женился…

А тогда он еще думал, что останется в границах позволенного…

Но Малюте и этого мало показалось. Женил-таки он свою дочку на двоюродном брате Ивана Грозного – Иване Глинском…

Четвертую жену царь отправил в монастырь…

Может, яд кончился?

Восьмая, – Мария Нагая, терпела все покорно, и побои и секс, но и тут ждал ее печальный финал, – царь отправил сватов к английской королеве Елизавете, прося в жены себе племянницу Марию Гастингс.. Решил жениться в этот раз по расчету, а не по любви.

Бедный, бедный Иван Грозный…

Он и сына-то убил – тот вмешался – воспротивился отцу, – свою жену решил от изнасилования защитить… Ну, какое там… Разве такого остановишь… Сын —чей? Царский. Значит и жена сына чья? – его же…

И болезнь у них общая была с сыном… Значит и жены должны быть общие…

Сифилис… Иван Грозный под конец своей жизни смердел, как помойка, – гниение выходило наружу, и никакие мази ртутно-мышьячные не спасали его от наступавшего, от раздавившего тело и мозг сифилиса…

Ну и Иван, сын его…

В останках царя и его сына нашли много ртути. Это объясняется легко – достаточно вспомнить уровень медицины того времени. Возбудитель сифилиса, бледная трепонема, обладает высокой чувствительностью к соединениям ртути и мышьяка, висмута и йода. На этом и было основано лечение болезни – втираниями ртутных мазей, впервые предложенное в 16 веке Парацельсом. При невысоком проценте излечившихся, токсичное воздействие на организм больного было, напротив, очень интенсивным.

Возбуждался он и при казнях. Царь все-таки Грозным был. Да и казни были не простые…

Бориса Телепнева посадили на кол, развернув к телеге, на которой опричники сосредоточенно насиловали мать князя…

Сам и пытал…

Сам допрашивал…

Вот оно как всё было… Кремль наш залит кровью и спермой…

А когда умер он, то осталось кругом разбросано куча побочных детишек. И встретился с одним из них – нет, – не со знаменитым царевичем Дмитрием, – тот в Угличе на собственный ножик напоролся в припадке эпилептическом, – а с другим, – с Гришкой Отрепьевым… Кто бы вы думали? Да Иван Глинский! Муж дочки Малюты Скуратова… Двоюродный брат Ивана Грозного по матери его – Елене Глинской… И встретились они в монастыре…

Почему принял иночество Иван Глинский – не знаю… Но ушел он от жены – претил ему, видать, сам облик наследницы Скуратова…

Вообще – не стрессоустойчивые они были. Эти Глинские…

И пошел Гриня Отрепьев к Мнишекам, в Польшу…

Почему пошел к Мнишекам? Почему жил там несколько лет? Почему?

Да потому что написал ему Иван Глинский записочку в дорогу, к родственникам. Так, мол, и так, посылаю вам родственника незнатного, но обыграть можно, так как не любят тут Скуратова, ненавидят всех потомков их в виде жены Бориса Годунова и жены Шуйского. Разыграть можно карту, и взять престол…

А, что, логично…

После Смуты, когда все утряслось, и всех казнили, выбрали на царство род жены Анастасии Захарьиной. Романова она была. Род первой жены царя Ивана Грозного. Типа – любимой, но отравленной им самим. Дети там все умерли, одного он сам убил. И вернулись, типа, к этому роду. К роду первой жены…

Но Иван Глинский считал, что логичнее было бы вернуться к роду матери царя. Не жены, что не дала росточка, а к матери, от которой кровь и плоть был – сам царь – Иван Грозный… К Елене Глинской…