– Значит, есть причины… – У меня появилась идея. – Слушай, мы можем спросить у мажордома, кто был здесь в половине четвертого. Теперь, когда мы знаем точное время ее возвращения, будет проще отследить перемещения остальных.
– А что, это мысль!
Мы успели дойти до второго этажа, потому стали спускаться в поисках повара Нины – она же мажордом. Та обнаружилась в кухне.
– Что, не понравился завтрак? – едва увидев нас, испуганно запричитала повариха. – Так я и знала, так и знала…
Мы бросились отрицать:
– Нет-нет, все было очень вкусно. Мы насчет пропавшей горничной. Скажите, вы уверены, что она не возвращалась?
– Не вернулась, – печально вздохнула Нина. – Как ушла вчера днем, так ничего о ней не слышно.
– Мы пытаемся разыскать Ирину, – сказала я твердо. – И вы можете нам помочь. Вспомните, пожалуйста, точное время ее ухода.
– Ой, девушка, а вы в полиции работаете? – Только я хотела покачать головой, как она добавила, сразив вашу покорную слугу наповал: – А я сразу это поняла, можете не отвечать. У вас взгляд цепкий и уверенная осанка, будто ничего не боитесь и знаете, что вас не так-то просто обмануть. Так смотрят опера.
Я сперва изумилась необычному комплименту, но потом вынуждена была признать: я любопытна, обожаю копаться в чужих историях и в начальных классах мечтала стать милиционером или следователем, тогда как сверстницы спали и видели себя моделями. В чем-то Нина, безусловно, права.
– Не я, брат. Ждать, когда местные возьмутся за дело, – дохлый номер. А брат всегда говорит, что в таких случаях ценен каждый час. Если я узнаю что-то важное, я его подключу к расследованию, – ответила я полуправдой. У меня в самом деле имеется двоюродный брат, трудящийся в отделе дознаний городского УВД. Конечно, убийства и всяческие зверства – не его епархия, к тому же почти не общаемся, но все же…
Мой ответ пришелся ей по душе. Кивнув, она стала рассказывать:
– Дело было так. Ровно в три часа спустился Илья, сказал, что сейчас приедут гости и нужно накупить побольше продовольствия. Еще пожаловался, что в такую жару хочется холодненького пива, и велел купить ему две бутылки. Ириша полазила по шкафам и холодильнику, чтобы определить, какие продукты заканчиваются, собралась и вышла. Это все заняло не больше пяти минут.
Ага, значит Ира покинула здание примерно за полчаса до того, когда была сфотографирована возле ворот уже с полными сумками. Что ж, по времени все совпадает: до магазина идти меньше пятнадцати минут.
– А кто, кроме Ильи, был дома?
– Да все почти. Мы с Альбиной, персональные охранники Анатолий и Николай, Вячеслав Тихонович, Инна Михайловна.
– А Щавелев?
– Адвокат с утра уехал по каким-то делам и вернулся как раз перед вашим приездом, – она посмотрела на Лену, имея в виду приезд первой партии нашей компании. Вспомнив об этом жутком предательстве, я со всей злостью, которую только могла в себе обнаружить, воззрилась на иуду Ленку, но та и бровью не повела.
Так как следы горничной обрывались в 15:32, я задала следующий вопрос:
– Вспомните, пожалуйста, где вы находились вчера в половине четвертого дня. Не удивляйтесь. Поверьте, это очень важно.
В эту минуту на кухне нарисовался брошенный на время своей возлюбленной и беспросветно от этого страдающий Андрей. Не знаю, слышал ли он конец разговора, но мне бы этого отчаянно не хотелось. А ну как потребует объяснений, почему я устроила допрос его служащей и на каких основаниях.
– Ну и где, позвольте спросить, вы пребывали? – дурашливо поинтересовался Андрей у Лены. – И, главное, с кем?
– С накачанным мачо в стрип-клубе, – отшутилась она.
– Ага. – Он почесал затылок. – А с дряблым студентом в беседке – не хочешь?
– Это приглашение? – Серов кивнул.
Ленка виновато на меня посмотрела, я, вздохнув, кивнула, мол, разрешаю и зла не держу, и они отчалили в яблоневый сад, в беседку.
– Вернемся к нашим овцам? – улыбнулась я поварихе. – Где вы были в три тридцать? Да и все остальные.
– Мы с Альбиной были в прачке.
– Что это?
– Мы так именуем комнату, в которой стираем, высушиваем и гладим одежду. Это здесь же, на первом этаже. А все остальные были наверху.
– И охрана?
– Да, их вызвал к себе Вячеслав Тихонович.
– А разве не Илья их начальник? – удивилась я, памятуя о вырезках из газет, где говорилось об охранном предприятии старшего из сыновей.
Нина покачала головой:
– Нет, Вячеслав Тихонович пожелал иметь в телохранителях двух братьев-каскадеров, в прошлом побывавших в военных точках. Среди ребят Ильи таких выдающихся личностей нет.
– Скажите, а вы ничего не слышали подозрительного в тот момент?
– Ничем не могу помочь, – пожала плечами женщина. – К сожалению, из прачки ровным счетом ничего не слышно. Там работает шумная вентиляция, она включается автоматически, стоит лишь зажечь свет. Этот звук ужасно раздражает, поэтому мы давно уже принесли туда магнитолу и гладим под громкую музыку.
Я из интереса попросила проводить меня в эту комнату. Да, в постоянном вентилировании помещение явно нуждалось: кругом сырость, на стенах с облупившейся краской кое-где даже плесень. Окон нет, дверь мощная, плотно закрывающаяся. Вдоль стены две стиральные машинки, тут и там протянуты веревки для сушки вещей, две гладильные доски в сложенном виде приставлены к стене. В углу тумба с магнитолой и высокий шкаф с дверцами, наверняка служащий для хранения всяких порошков, чистящих средств, ополаскивателей, поломоечных тряпок и так далее. В целом комната выглядела нуждающейся в ремонте, на что я и указала Нине, добавив:
– Здесь долго находиться вредно для здоровья.
– А Илье наплевать на наши мучения и на наше здоровье. Он говорит, что замок – это не пятизвездочный отель, и все в нем должно быть соответствующим средневековой обстановке.
– А как же Вячеслав Тихонович? – по дороге обратно на кухню продолжала я возмущаться. – Вы говорили ему?
– Он старается не спорить с сыном, а официально замок числится за Ильей Вячеславовичем. Впрочем, он и так его безраздельный владелец. Вячеслав Тихонович предпочитает жить в своей немалой квартире, он здесь, пока жена на Мальдивах. А этот зациклился на своем знатном происхождении, трясется над имением, как курица над яйцом, любит пускать пыль в глаза, – разоткровенничалась мажордом. – Говорят, что дед его такой же был.
– Странно как-то, что замок отошел внуку в наследство, а не сыну.
– Они с дедом были очень близки. Потому он составил завещание на Илью.
Я ожидала, что будет продолжение, раз уж Нина пустилась во все тяжкие и начала сплетничать, но его не последовало: женщина осеклась и прикусила язык. Хотя что интересного она могла поведать? Про особую близость между Ильей и умершим «чертягой» Тихоном я уже благополучно знала.
– И сколько времени вы пробыли в прачечной? – вернулась я к допросу, усаживаясь за стол.
Нина села неподалеку.
– Сразу, как Ира ушла, и не выходили оттуда до начала пятого. Один раз Аля вышла попить воды и все.
– Понятно. Скажите, вы были близко знакомы с Ириной?
Нина вздрогнула при слове «были». Она верила в то, что если с Ирой и не все в порядке, то она все равно жива. Не знаю почему, но с данного момента я стала уже в этом сомневаться.