Сёстры

– Я вместо капитана, Уолтерс, если ты забыл.

– Я ничего не забыл. Вот только ты такой же капитан, как и любой из нас. То есть, ни черта не он, понимаешь?! Так что не становитесь в позу, сэр! – уже иронично прибавил тот, вставая на ноги, и показал на воду: – Золото затонуло!

– Оно слишком тяжелое, чтобы его унесло течением, но вот так, голыми руками, бочонки трудно достать, согласен? – Дик слегка прищурился, втайне пожалев о том, что никакого оружия при себе не имеет. – И еще: ты уверен, что для выживания на этой чертовой земле именно сейчас нам нужно золото? Как думаешь, если тут на несколько миль ни одной живой души, кроме змей, последние оценят золото в монетах? Или им лучше слитками? – он сделал паузу и уверенно сказал, показав рукой назад: – Предлагаю подниматься и идти в поисках поселений!

Уолтерс шмыгнул носом и подбоченился:

– Почему в ту сторону? Предлагаю пойти в другую! Раз ты провозгласил себя главным, я тоже могу это сделать!

– Замечательно! Тогда двигайся туда, куда считаешь нужным, а мы пойдем на северо-запад, да? – он обвел глазами собравшихся. – Кто со мной?

И замер, ожидая реакции.

Дик Сандерс пользовался уважением среди команды. Его любили за ловкость, веселый нрав и оптимизм. Многие ценили его за умение отлично играть в шашки и карты, и тем самым превращать любой вечер в занимательный, но последние сутки разломали привычный уклад жизни и требовали теперь от людей гораздо большего, чем просто хорошего настроения. Молодой человек понимал, что половина присутствующих попросту сомневается в том, что на него стоит положиться в сложившейся ситуации, но природное упрямство не позволяло ему отступить от только что занятой позиции.

– Значит, я иду один, – сухо сказал он, затягивая пояс. – Счастливого пути, друзья!

– Подожди! – корабельный кок поднялся с валуна, на котором сидел. – Я пойду с тобой, приятель!

– Я тоже! – сказал еще кто-то.

– И я с вами, парни! Ведите, мистер Сандерс!

Дик, слабо улыбнувшись, обвел глазами троих человек, потом, ничего не сказав, развернулся на пятках и пошел в определённую им пару минут назад сторону. За спиной прозвучали уставшие шаги остальных, и тут долетел чей-то отчаянный голос:

– Можно и я с вами?! Подождите меня!

Матрос по имени Джим, увязая в мокром песке, пустился догонять скромную процессию, и по губам Дика скользнула еле уловимая улыбка. Он расправил плечи, приподнимая подбородок, но замедлять шаг не стал.

Этого ему было достаточно. За ним пошли четыре человека. Эти четверо видят в нем лидера, и одно это уже подбадривало парня. Чудесное избавление от гибели в море также не могло не наводить на хорошие мысли. В отличие от многих остальных, Дик не был даже слегка ранен и потому уверенной походкой шел вперед, удаляясь от побережья.

Процессия двигалась молча, когда Джим, повертев головой по сторонам, внезапно спросил:

– Дик… То есть, мистер Сандерс, а вы здесь уже были?

Тот чиркнул слюной между зубов и остановился:

– Честно? Нет. Но в своих рассуждениях опираюсь на несколько простых вещей, – он поднял вверх указательный палец. – сидеть там, у скал – бесполезно, даже костра нам не развести. У нас не имеется ни дерева, ни огня. Далее, – он показал второй палец. – идти вдоль берега не очень правильно: если он везде такой скалистый, поселений мы не встретим. Значит, нужно уйти вглубь острова, найти источник пресной воды – что никогда не повредит – и возможно, как раз там и встретится какая-нибудь деревня, – молодой человек сделал паузу. – Вопросы и возражения?

Все молчали. Выдохшимся за последние полсуток морякам был крайне необходим уверенный в себе командир, и все четверо, последовавшие за Диком, молча признали такового в нем. Дик кивнул и пошел дальше, не имея и понятия о том, чем именно обернется принятое им решение.

Воздух был горячий и неподвижный, напоенный липкой влажностью. Земля, изрядно смоченная ливнем, испаряла воду со стремительной скоростью, словно стремясь как можно скорее освободиться от ее оков. Пятеро моряков устало шли по широкой долине, по колено утопая в траве, и лишь изредка перебрасывались короткими фразами. Иногда какой-нибудь испуганный грызун выбегал прямо из-под ног, вызывая у путников нервный смех. Пресытившись растительностью вокруг, и с каждой минутой переполняясь усталостью, никто из них уже не смотрел по сторонам, поэтому удивлению и растерянности людей не было предела, когда их внезапно окружили трое всадников, среди которых была девушка на белом коне. Идущий впереди Дик Сандерс отпрянул от неожиданности и чуть не упал, оступившись. Интуитивно он сделал пару шагов назад, на мгновение забыв о том, что ему теперь положено отвечать за всех.

Незнакомка, придержав лошадь, что-то резко спросила по-французски. Повисла напряженная пауза.

– Прошу прощения, – сказал Дик, поняв, что вести диалог придется самому. – Я не говорю на вашем языке. Мы – моряки и потерпели крушение.

И он бросил робкий взгляд на девушку, синее платье которой подчеркивало тонкую талию. Она изящно держалась в дамском седле, расправив плечи. Шляпки на голове не было и короткие светлые локоны, небрежно отрезанные, блестели в лучах послеобеденного солнца. На левой щеке, словно особая отметина, красовалась родинка в форме капли.

– Уцелели только вы? – на превосходном английском спросил Дика другой всадник – горбоносый мужчина разбойничьего вида. – Кто капитан?

– Я капитан! – гордо сказал молодой человек, делая шаг вперед. – Ричард Сандерс. Нет, есть еще несколько человек, сэр, но они пошли в другую сторону. Не могли бы вы…

– Нет, – перебила его девушка, которая, как оказалось, вполне сносно владела английским. – Вы не в том положении, чтобы диктовать условия, мистер Сандерс. Прикажите вашим людям сдать оружие!

– Оружие? – Дик обернулся на матросов «Атлантиды» в явном замешательстве. – Но мы – мирные моряки, у нас нет оружия, мэм. Наша шлюпка разбилась, мы чуть не погибли…

– Мы видели ваш корабль, – спокойно заметила та, оценив его взглядом зеленых глаз. – Какой у вас был груз, мистер Сандерс, и куда вы следовали?

– Мы? – он замялся, лихорадочно обдумывая ситуацию.

Кто эти люди? Судя по общему впечатлению, они не очень дружелюбно настроены. Что именно надлежит отвечать и не прибавит ли это новых проблем?

– Все-таки зря я назвался капитаном, – мелькнуло в мозгу парня. – Так бы можно было отнекиваться от всего и пожимать плечами.

– Мы – торговое судно, мэм, – сказал он. – Были… Но мы безоружны и никому не хотим причинить вреда. Если вы нам подскажете, в какой стороне город, то…

Горбоносый посмотрел на девушку, словно ожидая ее решения, и многозначительно хмыкнул. Та кивнула:

– Да, Гарри, отведем их в лагерь, пусть муж решает, что делать с ними!

Лицо Дика непроизвольно вытянулось. И от упоминания мужа очаровательной незнакомки, чьи нежные, слегка грустные черты так привлекли его внимание, и от остальной части фразы. Он попробовал продолжить переговоры и сделал еще один шаг вперед:

– Я могу хотя бы узнать, в чем нас… – и осекся, увидев, как Гарри достает из-за пояса пистолет. – Ну, хорошо, в лагерь, так в лагерь. Нам придется идти пешком, да?

– Джо, отправься к берегу, посмотри, что там! – сказала девушка третьему всаднику, проигнорировав вопрос. – А мы отведем их.

Горбоносый здоровяк многозначительно показал матросам «Атлантиды» пистолет и сухо заявил:

– Вы следуете за лошадью мадам Аннет, я иду за вами. Первый, кто попытается удрать, словит пулю. Я неплохо стреляю с такого расстояния… Доходчиво объясняю?

– Вполне, – кивнул Дик, решив, что лучшее, что все они могут сделать – это молча подчиняться до тех пор, пока не станет ясно, с кем они имеют дело.

Белый конь двинулся по узкой тропинке в лощину и процессия потянулась следом.

Матросы-контрабандисты, внезапно ставшие пленниками, пару раз оборачивались, но замыкавший их шеренгу Гарри многозначительно демонстрировал оружие, и им ничего не оставалось, как идти дальше. Попытка задавать вопросы не увенчалась успехом: Дик Сандерс, идущий впереди, показал сжатый кулак своим людям, и дальнейший путь продолжился молча. Грациозная фигура молодой девушки покачивалась в седле впереди.

* * * *

Париж. Март 1793 года.

Вечерело. Париж погружался в сумерки медленно, словно улитка, переползающая дорогу. Замолкали грохочущие стройки, будто захлебнувшись поднимаемой в воздух пылью, растворялись с улиц бродячие торговцы, уступая свои места жрицам продажной любви. С берегов Сены потянуло сыростью. Кисловатый запах грязной воды смешался с ароматом цветущего в городе каштана и испарениями конского навоза. По одной из центральных улиц неспешно ехал закрытый экипаж, единственный пассажир которого невидящим взором смотрел в окно, погруженный в свои мысли.

– Республиканское правление погубит страну. Франция проваливается в хаос под прикрытием разговоров о свободе…

И он закрыл глаза, тяжело вздохнув.

Графу Луи де Сервалю было тридцать лет, двадцать два из которых он прожил в Париже. Здесь он учился, здесь появились на свет двое его детей. Он помнил первые дни революции и до сих пор не находил в себе причин считать переворот оправданным. Его душа патриота настаивала оставаться во Франции, а усталость от жизни приказывала бежать куда-то, где можно будет начать все сначала.