Лыцарь + Драконтесса = ?

– А вы хотите этого? – вопросом на вопрос ответила она, и в её голосе тоже послышалась надежда.

– Очень! – признался Веня.

– Может быть…– игриво прозвучало в ответ.

Веня долго смотрел ей вслед, надеясь, что девушка, остановившись под факелом, обернётся и помашет ему рукой, но она не оглянулась, хотя и немного замедлила шаг, будто раздумывая над тем, что делать. Проводив её взглядом, Веня закрыл дверь и взглянул на себя в зеркало, подивившись удобству фасона новой одежды, напоминавшей костюм супермена на отдыхе, только вместо буквы «S» у него на груди красовалось уже знакомое изображение глаза. А, собственно, чем он не супермен? Веня приосанился и расправил плечи. Супер-юрист, всевидящее око Юстиции, да что там – юрлыцарь собственной персоной! Недозрелов подошёл к стеллажам, решив начать изучение свода законов. Сейчас только они могли стать оружием против драконьего огня, когтей и зубов

Выбор книг был огромен, глаза разбегались, но Веня решил начать с «Зубастой Конституции»: всё-таки главный нормативный акт государства, имеющий высшую юридическую силу. Веня аккуратно извлёк её из ряда прочих книг, потянув за шелковистый кожаный корешок с золотым тиснением, и почти сразу же получил лёгкий, но очень ощутимый укус в фалангу пальца левой руки, коснувшись книжной застёжки, выполненной в форме челюстей.

– Зубы прочь от юрлыцаря! – сказал Веня, и челюсти разомкнулись, позволив ему начать чтение.

Каждый раздел радовал названием. Особенно понравился Недозрелову пункт «Основные нормы лыцарского права и драконьего лева». М-да… О правах женщин была только маленькая приписка в самом конце: «Поправка для принцесс». Веня покачал головой – чистое Средневековье! – и углубился в изучение статей. Ночь уже была на излёте, когда ему попались любопытные статьи, опираясь на которые, можно было защитить интересы его нанимательницы. В пылу предвкушения Веня отложил «Зубастую Конституцию» и, вскочив на ноги, живо, в красках представил себе, что прилюдно (и, как бы это сказать… «придраконно», что ли?) вонзает, словно меч, в грудь Нидхёгга меткое высказывание с применением буквы закона, цитируя нужную статью.

Размечтавшись, Недозрелов замер в эффектной позе, вытянув вперёд правую руку. В его мечтах всё было настолько реалистичным, что Веня внезапно ощутил страшную тяжесть, словно сжимал настоящее оружие, и вдруг оно будто выросло у него в руке – нечёткий, эфемерный, даже какой-то кривоватый и неказистый, но это был меч!

– Юридическая сила! – пробормотал Недозрелов и вдруг почувствовал, что ослеп.

Было ощущение, что кто-то завязал ему глаза, собираясь поиграть в жмурки, а затем пришла внезапная дикая боль в руке, словно от ожога, от которой Веня вскрикнул.

– Вениамин Маркович, ну нельзя же так! – послышался рядом голос советника.

Опять этот седой тип появился невесть откуда! Веня ощутил аккуратное, лёгкое прикосновение к своему запястью, и боль ушла. Зрение, постепенно возвращаясь, продемонстрировало Недозрелову такую картину: меч медленно исчезал, будто таял в руке. Похоже, оружие действовало только в комплекте с «повязкой».

– Я вас не вызывал… – пробормотал Веня, у которого всё плыло перед глазами, а руки и ноги мелко подрагивали от пережитого всплеска эмоций.

– Вы так громко кричали, что переполошили весь замок, и я посчитал своим долгом прийти на помощь, – заметил Апалал.

– Извините, я не знаю, что произошло. Я просто читал законы… – смущённо проговорил Веня. – А потом решил визуализировать мечту, как мне посоветовали.

– Кто посоветовал? – уточнил Апалал.

– Девушка, которая принесла мне одежду и ужин – между прочим, единственная, кому полностью доверяет принцесса! – пояснил Веня, вызвав тонкую улыбку на устах своего собеседника.

– Ну, насколько мне известно, принцесса у нас никому не доверяет полностью, кроме себя! – проворчал тот, а потом, спохватившись и словно догадываясь о чём-то, поспешил добавить: – Хотя, конечно, да, вы правы, Вениамин Маркович, есть такая… девушка. И что конкретно она вам сказала?

– Что драконы и люди могут составить отличный тандем для воплощения идей! – выпалил Веня.

– Понятно! – кивнул Апалал. – И в этом она права, но вам, Венимамин Маркович, следует всё-таки воздержаться от излишне стремительного и непродуманного воплощения. Сейчас вам нужно отдохнуть!

Веня взглянул ему в глаза и снова будто увяз в их тёмной головокружительной глубине, успев подумать о том, что этот вислоусый седой тип опасен. И почему принцесса приблизила его к себе?

***

В это время Её Высочество неспешно прогуливалась по подземному саду, располагавшемуся в пещерах под её родовым замком. Здесь работали механизмы искусственного ветра и дождя, постоянно поддерживалось определённое освещение, заменявшее солнце, и произрастали самые красивые и изысканные цветы, деревья и кустарники, собранные её отцом и братьями со всех известных миров этой Вселенной. Каждый день часть сада утопала в цвету, радуя сердце и глаз, но вечное цветение не могло успокоить душевную боль, которая терзала Замзагул многие годы. Принцесса, при всех своих громких титулах и огромном наследстве, не могла себе позволить пройтись по настоящему саду, благоухающему под настоящим солнцем и рассыпающему лепестки, чтобы те танцевали на настоящем ветру: таковы были законы её мира.

Удел женщины, даже если она была дочерью драконьего короля, ограничивался ожиданием будущего мужа и соблюдением чистоты помыслов и тела. Принцессу как самую ценную невесту берегли, как зеницу ока, нарисованного на её фамильном гербе, максимально сузив круг её общения и сведя возможность передвижения к минимуму. Пока она находилась под защитой короля, ей разрешали постигать науки и магию, позволив советнику Апалалу обучать её тому же, что и принцев, не настаивали на скором замужестве; кроме того, отец позволял ей присутствовать на военном совете и даже иметь право голоса, потому что Замзагул отличалась гибким умом и храбрым сердцем, достойным мужчины. Со смертью короля и его сыновей над всем этим уютным мирком, с которым она почти смирилась, даже успев полюбить такое своё существование, нависла угроза уничтожения. Другая приняла бы это как волю судьбы и подчинилась, но только не Замзагул, которая с самого детства вынашивала свой план по улучшению мироустройства вообще и собственного бытия в частности, а потом путём долгих усилий и попыток нашла и того, кто мог помочь ей в этом.

– Вот вы где, Ваше Высочество! – Голос Апалала вторгся в её размышления на самом интересном месте – как раз в тот момент, когда Замзагул представляла себе картину объяснения в любви, главным героем которой был понравившийся ей лыцарь.

– Неужели что-то случилось с юристом, советник? – встревоженно спросила принцесса, бросив испуганный взгляд на своего наставника.

– Нет, с ним всё в порядке! Я погрузил его в сон, – ответил тот, поклонившись. – Вы ждёте от него слишком быстрых результатов! К тому же мне бы хотелось предостеречь вас от… неосторожных действий в его адрес! То, что вы предприняли сегодня, может быть опасно как для вас, так и для него! Ведь мы до конца не изучили всё, что связано с ним, а вы уже пытаетесь наладить близкий контакт!

– Сейчас не время думать об осторожности! – возразила Замзагул. – Вы и сами уже успели убедиться, что он – тот, кого мы ждали столько лет!

– Я не отрицаю, что у этого экземпляра очень большой потенциал, но подготовить его за три дня против Нидхёгга невозможно! – заметил Апалал.

– Значит, нужно тянуть время, – спокойно сказала принцесса. – И я уже продумала, каким образом сделаю это!

– Обещайте мне, что не станете больше покидать этот замок и тем более не будете совершать переходы в мир людей! – потребовал советник. – Здесь вы в безопасности. Эти стены выдержат столетия осад, даже Нидхёгг долго не сможет пробиться сквозь зачарованную каменную броню! Замок защищает вас от пленения…

– И от настоящей жизни! – с горечью добавила принцесса. – Или вы хотите, чтобы я вечно бродила в этом саду под фальшивым солнцем и беседовала с собранными вами машинами вместо живых созданий?

– Когда вы родились, Ваше Высочество, я поклялся вашему отцу, что буду защищать вас даже ценой смерти моей души и развеивания моей магии! – возразил советник. – Я построил для вас это подобие Вселенной, чтобы вы не скучали, но сделать больше мне не дано, ибо, к сожалению, я не Создатель! Иногда мне кажется, что Он спит, не понимая, какими опасными стали Его творения! В такие минуты, я хочу заставить Его проснуться и покарать тех, кто виновен в творящемся беззаконии!

– Я знаю, что вы верны короне, и очень люблю вас как самого мудрого и самого терпеливого воспитателя, Апалал! – с чувством сказала Замзагул, в порыве сжав его ладонь в своих тонких и нежных руках. – Но я уже не та малышка, которая играла в куклы и конструировала карту миров из магических пазлов. Простите! – И она удалилась по посыпанной мерцающими камешками дорожке, оставив советника в одиночестве.

– О, да, Ваше Высочество! – прошептал Апалал, глядя ей вслед. – Я знал, что это время наступит. Теперь вы готовы играть куда более сложные и опасные партии. Только бы ваш избранник оправдал ожидания и не исчез, разбив ваше смелое, но такое хрупкое сердце!

***

А вот сердце Нидхёгга, хотя и не было хрупким, но стучало настолько учащённо от так и не унявшегося гнева, что, казалось, стремилось разбиться. Дракон завершил свой полёт у самых корней могучего Древа Миров, верхушка которого терялась где-то в верхних измерениях, а ветви простирались так далеко, что Разрыватель Трупов не решался удаляться на такое расстояние от своего логова. Оно располагалось у самых корней, внизу, в тёмном и жутком измерении Хельхейм. Там собирались души умерших не на поле брани. Нидхёгг помнил времена, когда туда попадали только женщины, дети и калеки, но за последние несколько веков количество желающих умереть в славном бою и попасть в обитель светлых богов заметно поубавилось, поэтому в Хельхейме наблюдался стабильный аншлаг, причём теперь сюда являлись все подряд из самых разных измерений из-за искажения потоков вер и перекосов религиозных и прочих догм.

– Ну, наконец-то! Стесняюсь спросить: Хёггик, где ты был? – встретила его высокая дама в чёрном одеянии.

Она обладала необыкновенной, мрачной красотой, приводившей в трепет каждого смертного и бессмертного. Одна половина тела у неё была тёмно-синей, а вторая —красной, но обе отличались поистине божественным совершенством, не раз воспетым поэтами. Дама ласково потрепала Нидхёгга по чешуе и улыбнулась. Это была Великая Хель – повелительница Царства Мёртвых и по совместительству приёмная мать Разрывателя Трупов. Годы общения с самыми разными и иногда очень подозрительными личностями, прибывавшими в Хельхейм, дали о себе знать некоторыми новыми речевыми конструкциями, которые неуловимо и медленно изменяли структуру Вселенной: ведь слова имеют силу, и немалую, а Хель иногда любила пошутить и поиграть как словами, так и смертями, но больше всего ей последние несколько веков удавалась игра на нервах.

– Да так, просто…– пробормотал Нидхёгг, складывая крылья. – Летал по делам.

– Что, опять отказала? – участливо поинтересовалась Хель.

– Да не то чтобы …– ушёл в несознанку Нидхёгг.

– Хёггик, не расшатывай мне душевную организацию! Я же вижу, что отказала! А я тебе говорила: незачем выбирать в жёны деву, у которой только и есть достоинств, что шикарная тазобедренная композиция и пара слитков золота про запас!

– Ну, мам! – возмутился Нидхёгг. – Мне уже вторая сотня веков пошла, могу я выбирать самостоятельно! Лучше скажи: кто такие юристы?

– Юристы? – Великая Хель рассмеялась, слегка покачивая роскошной грудью. – Юристы происходят от потомков богини Фемиды – той самой, что всё время таскается везде с весами без гирь и повязкой на глазах, думая, что это стильно. Так я вас умоляю! Краше было б, чтобы она надела очки и свешала полкило колбасы для убедительности!

Нидхёгг громко рассмеялся, выпустив в ночное небо струю пламени.

– А чем тебе-то юристы не угодили? – поинтересовалась Хель.

– Да попался один «несгораемый шкаф»! – Нидхёгг презрительно плюнул огнём на пол, вспомнив прыткого молодого человека с широкими плечами, решительным взглядом и повышенной огнеупорностью. – Может, для верности опросить наших…постояльцев – вдруг среди них найдутся коллеги или враги этого … специалиста?

– К сожалению, все юристы проходят мимо нашего измерения! Ищут обходные пути! – заметила Хель. – А начиная с Плевако, вообще плевали на верования и мифы уходящих эпох. Но ты не переживай, Хёггик: у меня такие связи, что никакие юристы этой твоей принцессе не помогут!

Когда Нидхёгг, рассказав, наконец, приёмной матери обо всём, что произошло, уснул и своим могучим храпом начал наводить ужас на окрестные мирки, Хель решила тоже понаводить справки о юристах. Она прекрасно понимала, что брак с принцессой – это присоединение огромных и стратегически важных территорий к Хельхейму, а через эти территории можно было затем выйти и в другие миры, диктуя свою волю вообще повсеместно. А потомки, которые произойдут от единения Нидхёгга и Замзагул, станут просто непобедимыми воинами в её армии. И тогда наступай, Рагнарёк – время гибели богов и людей! Победа обеспечена! Великолепные перспективы!