Крутая бамбина

– Завтра я тебе дам почитать письмо Пашки и завещание, а ты мне скажешь свои мысли.

И это входит в мою работу? Да, кстати, о работе…

– В чем заключаются мои обязанности здесь?

Наверное, я слишком резко поменяла тему, поэтому Миша хмуро на меня посмотрел:

– Наблюдать за домом и объектом, находящимся в доме.

– А когда спать?

Похоже, я совсем обнаглела…

– После того как я лягу, – Миша собрал посуду со стола и поставил в посудомоечную машину. – В доме установлено видеонаблюдение. На компьютере можешь просмотреть записи за день. Этим поможешь мне. Компьютер в моей комнате. Дверь налево.

Так я ему помогаю или на него работаю? Было странным видеть его таким мягким, словно он сбросил маску педанта, и теперь мы расслабляемся, а не работаем. Я направилась к компьютеру, а Миша остался прибираться на кухне. Его комната находилась под лестницей. Она была небольшой, с таким же небольшим окном, весьма уютной и скромной для хозяина такого дома. У меня появилось ощущение, что именно эта комната должна принадлежать охране, то есть мне. Я села за компьютер ив мониторе сразу нашла знакомую фигуру с озорной мордашкой Гущина. Видимо, он пролез через забор и направлялся к дому. Я быстро рванула к черному входу и поняла, что не могу открыть дверь.

– Гущин, ты придурок! Как ты пролез сюда? – шипела я.

– Открой, я тебе поесть привез. Бьюсь об заклад, он и не подумал тебя нормально покормить.

– Везде сигнализация…

– Я ее временно отключил. Ты откроешь?

– Он же полицию вызовет! Иди к окну моей комнаты, – шикнула я, так как услышала приближающиеся шаги и почти понеслась в комнату Михаила. На мониторе я уже не видела Гущина, поэтому вздохнула, когда появился Высоковский в дверях спальни.

Он стоял в дверях и игриво улыбался. У меня появились смутные подозрения, и я недовольно огрела его взглядом, забыв, что он мой работодатель:

– Что?

Вместо ответа он подошел ко мне и, нагнувшись, взял меня за руку. Я вся вскипела и оттолкнула его с такой силой, что он повалился на пол.

– Совсем вы уже! Заигрались в свою любовь… – я без тени сожаления о сделанном направилась к выходу. – Никого подозрительного, – буркнула я, выходя.

Но Миша схватил меня за ногу:

– У тебя гематомы и ссадины. Надо обработать перед сном.

Я резко замерла:

– Зачем?

– Сядь на кровать. Не маленькая же.

Я послушалась и села. Только сейчас я заметила мази и вату на тумбочке. Он аккуратно обработал мои ссадины. Пальцы такие нежные и теплые… От его прикосновений сердце стало похожим на бушующее пламя. Я боялась шевелиться, потому что чувствовала, что могу напасть на него, но не чтобы убить, а чтобы… Нет! Я не должна об этом думать! А то получится, что охранник нападет на защищаемый объект, и я в его глазах буду выглядеть, как маньячка.

Когда он дошел до моих ног, я готова была его уже прибить за его нежность, осторожность и ужасную медлительность. Я начала уже дрожать и поняла: еще чуть-чуть – и я двину ему ногой по носу.

– Хватит! – заорала я, и он дернулся.

– Тебе, правда, лечиться надо, – заметил он, отпрянув от меня.

– Что?

Я уже думала, что из моих ушей повалил пар. Щеки аж пылали.

– Так парней боятся только монашки…

Идиот! Он точно идиот… Я бегом побежала в свою комнату. Да пусть думает что хочет!

Я влетела в свою спальню и захлопнула дверь, повернув щеколду. Нет, я не думала, что он рванет ко мне и будет меня домогаться. Это вышло автоматически. Я хотела побыть одна в своем пространстве. Минуту, наверное, я приходила в себя, опершись о дверь, пока взгляд отчетливо не разглядел сидящего на моей кровати лыбящегося Гущина.

– Ты что тут делаешь?! – шикнула на него я.

– Сама же, мать, позвала меня! – Гущин подвинул ко мне сумку. – Там сладенькое и пирожки.

– Да когда я тебя сюда звала?

– Только что, сама в комнату пригласила. И я пришел на зов сердца моей любимой, которая так разволновалась перед встречей со своим суженым, что дымится. Ты пока отвернись, я переоденусь. А то ненароком твое чувственное сердечко не выдержит, и тебя инфаркт хватит.

– Ты спятил! Не будешь ты тут спать!

– Ты что такая злая? Не могла ты так быстро передумать. И на улице холод собачий. Хороший хозяин даже соб…

– Я плохая хозяйка, забыл? – перебила его я. – Проваливай давай!

– Нет…

– Да, или я его сейчас позову! – взяла я Гущина на понт. – Позвать?

– Да послушай ты, у меня есть к тебе дело… Соображения свои надо тебе рассказать. Вокруг твоего хахаля ходит смерть. Это коснется и тебя, если одна без любимого Сережки будешь находиться около него…

– Хватит врать! Не останешься ты тут! Неужели ты, правда, думаешь, что я разрешу тебе спать в моей кровати?

– Да, разрешишь. Хочешь, поспорим?

– Фантазер!

Я толкнула его к окну, и он руками зацепился за проем:

– Ты завтра сама меня позовешь…

– Иди уж! Мечтатель…

– А спасибо за заботу? – не унимался он.

– Спасибо, – неохотно буркнула я.