Не провоцируй босса, опасно!

– А смысл мне врать? Но хочешь совет? – Наклоняюсь к нему, когда он кивает. – Попроси бабушку помочь тебе выучить стих. Она пусть вслух читает четверостишье, а ты слушай и запоминай, раз пока читаешь и спотыкаешься.

– А вы чего тут секретничаете? – услышали голос Любови Валерьевны.

– Мама, а ты чего в такую рань явилась очам нашим? – не скрывая удивления, интересуюсь.

– Внук позвал.

Проходит деловито к столу. Перевожу взгляд на Ромку, тот так невозмутимо:

– У нас сегодня с бабушкой в планах в музей сходить…

– И в зоопарк, – добавляет она, Ромка даже немного растерялся, не привык он к выкрутасам моей мамы. – Кстати, – продолжает она всё так же деловито, – ты не против, что Алиса с бабушкой к нам присоединятся?

– Наоборот, я только за, пусть идёт с нами, она будет в восторге от зверей! – обрадовался парень. И тут же: – Только… нужно платочков захватить. А то наша колибри вечно от счастья плачет.

Забавное он прозвище дал Алисе, и всё же оно ей подходит. За две недели они уже раз пять виделись, девочка помогает нам отвлечь Ромку от занятий, иначе он превратится в книжного червя. А позавчера слышал, как он смеялся – первый раз, я даже вначале подумал, что померещилось. Выглянул – точно смеётся, а она что-то ему рассказывает, активно жестикулирует и забавно морщит носик. Ну точно кого-то из нас передразнивала! Как ей удалось его рассмешить – не знаю. Но определённо наш сын с ней словно оттаивает. Они могут просто сидеть рядом и смотреть на облака, видно, что им хорошо просто быть рядом, словно две родственные души встретились. Кто знает, возможно, это и так. Жизнь покажет. Я Марата подколол, но и он в долгу не остался, мол, воспитывай хорошо зятя.

Глава 47

После завтрака мы с Соней отправились на её работу – ей нужно отдать документы в отдел кадров и вновь написать заявление на отпуск без содержания, сейчас Ромка у нас во главе угла. Хотя, по мне, пусть совсем увольняется, нечего чужие проблемы разгребать, ей спокойствие нужно.

Приехав туда, я отправился к своему заместителю отдать список на увольнение – не все прошли профотбор. Каждую кандидатуру отбирали скрупулёзно, им работать со сложными клиентами: женщины, пережившие насилие – это не дамочки, которые от жира бесятся. Кому не нравится новое направление работы – свободны.

К моему удивлению, только десять специалистов и отсеялись, пять из них сами пожелали уйти, а вот остальные хотят сегодня поговорить. Пришлось принять, хотя смысла не вижу. Первая вошла та барышня, что угрожала моей жене. Расфуфыренная надеялась, наверное, меня поразить своим тюнингом. Потратил на неё три минуты, мол, вы не подходите как специалист. Фыркнула и, хлопнув дверью, ушла за горизонт. Дура.

***

Отдала документы в отдел кадров, девочки минут пять были в шоке, ведь никто не знал, что я вышла замуж за хозяина фирмы. Только я всё оформила, влетает в отдел кадров злая, как тысяча чертей, Александра Сергеевна и сходу:

– Козёл!

Кого она «козлом» назвала, даже спрашивать не стала, молча вышла. Но что-то мне подсказывает – этого звания удостоился мой муж, он же сегодня списки на увольнение передал. Ну и ладно, таким, как наша фифа, не стоит работать со сложными пациентами. Набрала ему, чтобы поинтересоваться, когда освободится – пообещал через пять минут. Решила спуститься по лестнице – так быстрее, только вышла на площадку, меня останавливает голос этой ненормальной:

– Это правда?!

Медленно разворачиваюсь к ней. И понимаю – женщина в бешенстве.

– Что правда? – обречённо спрашиваю, готовясь отразить очередную её истерику. Достала уже, хорошо, что увольняют.

– То, что подсуетилась.

И она начала надвигаться на меня.

– А конкретнее?

– Я же тебя предупреждала. Не лезь к Бельскому… ты, змея.

Тут уже я не выдержала:

– Ты в своём уме? Ты сейчас говоришь о моём муже! Причём он даже не был твоим любовником! Совсем не понимаешь, где кончаются твои мечты и где начинается суровая реальность?!

– Я тебе покажу сейчас суровую реальность! – истерично заорала она и сделала шаг в мою сторону.

– Умерь свой пыл, иначе я охрану позову! – попыталась её урезонить.

Ну не драться же из-за мужчины! Но на это у неё было своё мнение. С криком: «Ах ты, сука!» набросилась на меня, толкнув руками в грудь. Я с ужасом понимаю, что ноги соскальзывают, и я лечу спиной на лестницу. Говорят, когда человек понимает, что остался миг до гибели, у него пролетает вся жизнь перед глазами, я же испугалась за свою семью, не хотела, чтобы они страдали. Пыталась ухватиться за перила… но поймала лишь воздух. И всё-таки надеялась, что обойдётся лишь переломами. Взмолилась: только не смерть, мои к этому не готовы!

И когда была готова к неминуемому удару, сильные руки подхватили меня – муж. Я выдохнула и прикрыла глаза, пытаясь не разрыдаться. Но вот с реакцией тела не смогла совладать, меня непроизвольно начала сотрясать мелкая дрожь. И тут же нервы сдали, не могла сдержаться, мне просто необходимо было прижаться к сильной груди мужа и дать волю чувствам, чтобы пожалел, успокоил так, как только он умеет. Не хочу быть больше сильной, хватит, сейчас я слабая женщина, нуждающаяся в поддержке своего мужчины.

– Кир… – всхлипнула.

Он бережно повернул меня к себе лицом. Смотрю – лицо моего мужа белое, словно мел.

– Сонька… – произносит он с надрывом и тут же прижимает к себе.

И всё, я расплакалась – имею право, меня обидели.

– Тише, милая… Тебе нельзя волноваться. Сонька… – И такая… боль сквозила в его голосе, что я ещё пуще разрыдалась.

Теперь уже из-за него – ему тоже плохо. Я чувствовала это!

Кир замолчал, отстранившись, смотрит взволнованно, сканируя каждую мою эмоцию. Рвано воздохнув, бережно взял моё лицо в свои тёплые ладошки и, нежно прикоснувшись своими губами к моим, произнёс на выдохе:

– Всё хорошо, только не волнуйся. Сделай глубокий вдох… – Вдохнула. – Теперь выдохни. – Выдохнула. – А теперь повтори это несколько раз.

Всё сделала, как он сказал: один раз, потом другой, и истерика начала отступать.

– Умница моя. – Поцеловал в висок и вновь отстранился. Смотрел с такой нежностью и заботой, что сердце замирало от любви к нему. – Легче? – спросил уже спокойно и осмотрел моё тело, ощупывая руками. – Ты как? У тебя ничего не болит? Голова не кружится? Низ живота не тянет?

– Нет, – мотнула головой, всхлипывая, как маленькая девочка.

И тут Кир резко останавливается и поворачивает голову в сторону лестницы, его взгляд заледенел. Я тоже вспомнила об этой твари! Разворачиваюсь, чтобы сказать, что убью её. Но вижу, что она сама в шоке, стоит белая, словно статуя. Вернее, Александра сама в ужасе от своего поступка. Муж достаёт из кармана пиджака смартфон, а я продолжаю смотреть на женщину, которая меня чуть калекой не сделала. И ловлю себя на мысли, что у меня нет желания убить её, только чувство сострадания испытала к ней. Бывает такое, что люди на эмоциях даже не осознают, что творят, а когда ярость схлынет и сознание прояснится, сами готовы на себя руки наложить.

– Охрану сюда! – доносятся холодные слова мужа. – А ты, сука…

Выпускает меня муж из своих объятий и делает шаг в её сторону.

– Можете не беспокоиться, я не сбегу… – глухо отвечает женщина и отходит к стене нетвёрдой походкой.

Облокачивается на неё и сползает, нет в ней больше лоска, она словно выгорела изнутри.

– Кирилл, – хватаю его за руку, вижу по глазам, что растерзать хочет, – не забывай про Рому.

Останавливается. Александра поворачивается ко мне и побелевшими губами произносит бесцветным голосом:

– В таком случае, нужно говорить. Прости, не хотела или случайно вышло, но это ничего не изменит. Мне нет оправданья, ты действительно могла погибнуть, Сонь. – И глухое: – Если бы не твой муж… Б**ть! – Она закрыла за лицо и разрыдалась. – Меня убить мало! Ненавижу себя… ненавижу!

Теперь она уже не плакала, а реально выла. Повторяя одно и то же – «ненавижу».