Проект N

– Да мужики – трепло! Генка часто друзей приглашает – и женатых, и неженатых. Трепятся хуже девчонок!

Мы прыснули со смеху. Ни она, ни я уже давно не верим в настоящую любовь. Лет в шестнадцать-семнадцать это так романтично. А после двадцати становишься полнейшим реалистом. Хотя, в глубине души, шевельнулся червячок.

Мы встречались с Лешей все лето и осень. Дальше поцелуев дело не заходило, но он несколько раз бывал у меня дома. Мне было с ним так легко. Он понимал меня с полуслова. Вот, наконец, спокойная, нормальная жизнь. Каждый раз при этой мысли рука ползла к маленькому камешку на груди. Леша ни разу не спрашивал про него. А я не собиралась ему рассказывать. Жизнь налаживалась, пока в один прекрасный момент опять все не рухнуло.

Я не сильна в политике. Как большинство нормальных людей, новости узнавала из телевизора или интернета. И вот в очередной раз смотрела новости по телевизору. В отношении нашей страны были объявлены санкции со стороны нескольких близлежащих стран. И все бы ничего, сколько кризисов мы не переживали. Если бы ни один момент – в составе делегаций наших «врагов» все время мелькали Влад Штейн и Элеонора Гриневская, те самые, которые пытались меня убить в подвале. Только благодаря Арине я сейчас дышу.

Влад и Элеонора дергали за ниточки в буквальном смысле слова – от них ко многим членам очередного саммита тянулись тоненькие, едва заметные нити, как паутина.

– Нити! – не удержалась я, тыча пальцем в телевизор.

– Ты о чем? – спросил Леша.

Мы были у меня дома, вкусно поужинали и решили посмотреть какой-нибудь фильм, но наткнулись на новости.

– Ну, вот, смотри! – я провела по одной из нитей по экрану телевизора.

Леша подошел поближе и вгляделся в экран.

– Я не понимаю, о чем ты? – снова спросил он.

– Вот, вот и вот, – указывала я на одну за другой паутинки.

Не заметить их было невозможно, они блестели в свете софитов. Но Леша их не видел. И не видела Иришка, когда мы смотрели повтор новостей на ее айфоне на работе. И не видели родители, когда я зашла к ним в гости как раз перед началом новостной программы. Они смотрели на меня как на сумасшедшую, из чего я сделала вывод – видеть ниточки «врагов» еще один из моих талантов.

Больше я не заикалась, что вижу что-то необычное. Но моей спокойной жизни пришел конец. Я жила от новостей к новостям, наблюдая за знакомой парочкой. А они присутствовали на каждом заседании министров или глав государств.

События на заседаниях представителей государств развивались очень бурно. Нам практически объявили войну. Но при этом Влад и Элеонора находились в стороне, не проронили ни слова, продолжая тихонько дергать за ниточки. Они умело распаляли министров погрызться друг с другом, и частенько из-за перепалок приходилось переносить заседания саммита. Невозмутимыми были только представители нашей страны и наш президент. Он не опускался до обвинений и пытался внятно и доходчиво объяснить всем, что война ни к чему хорошему не приведет. Я с удовольствием отметила, что к нему ниточки не были прикреплены. В составе его делегации я заметила мужчину в сером, который приходил к нам в офис и оставил Стефана проверяющим. Мужчину звали Лев Давыдович Бергман. Иногда он отсекал невидимые нити Влада и Элеоноры. Просто резал пальцами как ножницами в воздухе и все. Как только нить была порвана и представитель государства начинал думать своей головой, он чаще переходил на нашу сторону и был против войны. Значит, у Бергмана тоже есть сверхспособность. Однако, паутинка к таким людям могла прицепиться снова.