Рокси

– А как же ты? – спрашивает Кира, переобуваясь.

– Да пофиг. Чуть-чуть осталось. Бежим.

Девушки снова бегут, Аня – босиком, в руках сжимая Кирины босоножки. За их спинами слышна погоня. Странно, что их до сих пор не догнали, как будто дают фору.

Наконец, девушки останавливаются у высоких железных ворот. Не раздумывая, Аня подсаживает Киру, и та через несколько секунд оказывается по ту сторону ворот. Аня лезет следом и останавливается наверху, когда подбегают трое парней в фирменных футболках клуба «БорИКо».

– Если вы приблизитесь еще хоть на сантиметр, – кричит им Аня. – Моя подруга вызовет ментов. Их отделение прямо за углом. А пока они прибудут, я вам почки отобью.

– Ты че гонишь? – кричит один из парней, остановившись в паре метров от забора.

Кира отходит дальше и заглядывает за угол – действительно, отделение полиции, вход всего в нескольких шагах. Кира кивает в полной готовности исполнить угрозу Ани.

– Пошли отсюда, – говорит один из парней.

– Ты че, Кортавый? – ревет первый. – Борзый нам голову оторвет!

– А че ты ментам скажешь?

– Да врет она все!

– Не врет. Я этот район лучше знаю.

– Дольше болтаете, – говорит третий и решительно направляется к забору.

Кира еще отходит и косится на вход в отделение полиции. Ей страшно, но вмешивать полицию не очень хочется. Аня рефлекторно напрягается и поджимает ноги.

Парня удерживает Кортавый:

– Попортишь девчонку – Борзый тебя в порошок сотрет. Скажем, не догнали. Все равно, я за все отвечаю… Ты еще здесь, Рокс? Давно б уже свалила…

Аня быстро спрыгивает с другой стороны забора и уводит Киру за угол. По телефону Аня вызывает такси, и меньше чем через полчаса они уже едут домой.

– И что это на фиг было? – едва справляясь с истерикой, спрашивает Кира, пока они едут в машине.

– Встреча старых друзей, – понуро отвечает Аня. – Давай доберемся до дома, и я расскажу.

– Ага, а там ты скажешь, что устала и пойдешь спать. Ты никогда ничего не рассказываешь. Мне это надоело. Может, в прошлом ты была бандиткой? Убила кого? Зачем ты ударила того мужика в баре?

– Он меня взбесил, – откликается Аня.

– Открою тебе большой секрет – ты его тоже взбесила, иначе он не отправил бы за нами вышибал!

– Ты не хотела уходить по-хорошему! – срывается Аня.

– Ну, потанцевали бы еще чуть-чуть и ушли, – бурчит Кира.

– А он бы так и не отстал. Мне с ним даже в одном помещении находиться противно. Он – убийца, Кир. И неизвестно вообще, вернулись бы мы домой или нет.

Кира раскрывает рот:

– Ты же сказала, вы старые друзья.

– Это сарказм.

Уже дома за чашкой успокаивающего чая Кира решается спросить:

– Он правда убийца?

– Да, – выдыхает Аня.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю.

– А почему он не в тюрьме?

– У него слишком много денег.

Кира молчит, кружа кружку с чаем в руках, ждет продолжения. Аня вздыхает и говорит:

– Когда я была в одиннадцатом классе, мои родители переехали в другой город, по работе. Я не поехала – выпускной год, все такое. В общем, осталась здесь у тетки. Она жила недалеко от Борзого… Геныча… короче, убийцы. В общем, мы часто с ним пересекались, я ему нравилась. Тетка даже свести нас пыталась. Отец Борзого тогда бизнесменом был, а сам Борзый пытался, как мог, его состояние приумножить. В том числе и не совсем законными методами. Папаша, конечно, покрывал. Борзый меня пытался у тетки выкупить. Я не выдержала, и, как только получила аттестат, ушла от нее. Попала в компанию беспризорников. Они жили как семья, мне у них нравилось. У них даже жилье было, вполне нормальное, они ее «общагой» называли.

Аня невольно улыбается, и отпивает из чашки. Когда она продолжает рассказ, ее настроение меняется в худшую сторону:

– Борзому это не понравилось. Он хотел, чтобы я была с ним. И «общагу» хотел сравнять с землей, построить на ее месте что-нибудь прибыльное. Предложил бой, стенка на стенку, потому что на деньги мы не соглашались. В общем, в этом бою он убил моего… моего друга. Я сбежала к родителям, жила с ними, училась в институте. Когда пришлось менять паспорт, в двадцать лет, вернулась сюда, так как здесь были все документы. Можно было запросом заказать, но меня тянуло сюда приехать. А потом, когда выучилась – не смогла найти работу в столице. Ну, как, не смогла – не нравилось мне в Москве. Решила сюда вернуться. Тянет меня в этот город, несмотря на опасности. Чтобы меня не нашли, я сменила имя, отстригла волосы, в общем, подстраховалась. И больше года такая страховка работала.

Аня, молча, допивает свой чай. Через несколько минут Кира тихо спрашивает:

– Ты любила его, да?

– Кого?

– Ну, убитого.

– С чего ты взяла?

– Когда ты про него говорила, у тебя слезы потекли.

Аня проводит рукой по щекам и удивленно смотрит на мокрую ладонь.

– Мне каждую ночь снится его смерть, – говорит она. – А я ничем не могу ему помочь.

Слезы душат Аню. За эти годы она столько плакала, что сейчас они стоят комом в горле. Кира идет к чайнику, чтобы налить еще чаю. Проходя мимо окна, она вдруг подскакивает и прячется за занавеску. Аня осторожно подходит к другой занавеске и пытается взглянуть на улицу.

– Черт, время – два… – испуганно причитает Кира, но Аня на нее шикает.

Под окном стоят два человека, мужчины. Один из них, высокий и стройный, указывает на их окно другому, полному. Стройный что-то говорит полному, который только кивает в ответ. Аня узнает в стройном того самого человека, которого видела несколько часов назад у своего подъезда, когда они с Кирой отправлялись в клуб. Стройный замечает в окне Аню и ныряет в переулок.