– Да ну вас, – махнул Леха рукой. – А ты, Климов… Слышь, Климов, научись на скрипке играть, а? Как Поганини! Тот, говорят, тоже урод был, но у него ж такой талант был! Может и в тебе чего отыщется…
Сержант Сенин никакой перепалки не слышал. Он рассматривал карту, когда к нему за шторку вошла худенькая белокурая девушка с коккер – спаниелем на поводке. Девушка была в гимнастерке, а сверху была плащ-палатка. Лицо у нее было очень строгим, но вот ее миловидные кудряшки, пушистым облаком окутавшие голову, совсем не вязались с тем строгим образом, который она сама себе придумала. К тому же, непослушная прядка все время падала на лицо, и девчонка ее сердито сдувала.
– Товарищ сержант! – громко отчеканила девчонка. – Рядовая Белова прибыла для дальнейшего прохождения службы!
Да еще этот пес «дамской» породы. Сенин отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Повернулся уже хмурый:
– Вольно, Белова. Где служили? Почему к нам? Что может собака?
Девушка старалась быть совсем строгой. Она так боялась, что ее не возьмут в это специальное отделение! А ведь им с Тишкой самое место именно тут. Да и сержант… вон какой злой… А глаза синие-синие…Хм… М-да, надо по всей строгости…
– Я со своей собакой Тихоном служила в разведроте, – чеканила девушка, строго глядя перед собой. – Тихон закончил специальную школу. Умеет… практически все. Особенные способности раскрыл в минно-разыскном деле.
– Мы уже сами посмотрим, какие у него способности. Идите, Белова, устраивайтесь. Собаки у нас живут в сарае, определите и свою туда же. А сами…
Девушка стояла, как изваяние, только сдувала непокорную прядь. И чем больше она ее сдувала, тем больше прядка закрывала лицо. Вон, вообще все лицо закрыла.
Сенин спрятал усмешку и произнес серьезно, насколько мог:
– Белова… Волосы убери. Иди к Варшову, пусть он тебе хоть бинт даст, что ли? Привяжи как-нибудь.
– Есть!
– И устройся…
– Мне хозяйка уже показала, где мне можно, – продолжала девушка смотреть вперед.
– Хорошо, ступайте.
Девушка не вышла, а прямо четко прошагала за цветастую занавеску. Сенин только покачал головой – надо же, кого только на войне не встретишь. И вот это тоже боец… и ее собачка прямо все умеет. Практически все! Хотя… девчонка-то не из кружевной постели сюда прибыла. В разведроте служила, вот тебе и девочка с собачкой.
Белова Таисия вышла от сержанта и сразу прошла в большую комнату, где сидели бойцы. Варшов еще не ушел «на гастроли», поэтому девушке сразу на него указали. И девчонка обратилась к нему.
После Варшова Белова подошла к хозяйке. Изба была просторной. Первая комната была большая и в ней расположились бойцы, а во второй, маленькой, проживала сама хозяйка. Сюда она девчонку и определила.
– Миленька ты моя, чего с тобой приключилось-то? – заохала хозяйка, крупная женщина.
– Ничего страшного, – махнула рукой Белова. – Так надо.
– Ну, если надо… – качала головой хозяйка. – Ить чего деиться, совсем дитев на войну-то берут. Тебе б в куклы играца, а ты с мужиками, да по войнам… Давай ко мне в комнату, не дело это молоденькой девчухе с мужуками-то… давай сюда. И собачонку свою вот сюда клади. Под стол. Она у тебя не кусается?
– Нет, она вас не укусит, – улыбнулась Тая, стягивая с себя рюкзак.
– Погоди-ка, я тебе сейчас принесу чего… – вспомнила хозяйка и проворно выскочила за дверь.
Тая не успела еще оглядеться, как следует, а хозяйка уже прибежала обратно.
– Гляди-ка чего, – кивнула она на небольшой кусочек мяса. – Мясо вот. У меня в погребе стояло. До случая берегла, вот и сгодился.
От мяса явно исходил недобрый аромат.
– Ну – ка, дай понюхаю, – хозяйка сунула нос в кусок, поморщилась, но махнула рукой. – Да чего ему сделается-то? Ешь давай, сейчас хлеба принесу.
– Спасибо, не голодная я – решила вежливо отказаться Тая. Но заметив, что обидела хозяйку, исправилась. – Но мясо съем. Давно я мяса не ела. Спасибо вам.
А в это время к Сенину аккуратно вошел Варшов.
– Товарищ Сенин, вы вот мне скажите…
– Что случилось?
– Так вам виднее. Я только не пойму, зачем вы мне приказали бинты на девчонку потратить. У нас бинтов-то и так хрен да ни хрена. А тут обычную голову перевязать…
Сенин ничего не понял и решил посмотреть воочию – что случилось.
Когда он вошел в маленькую комнату, где обосновалась Белова, то увидел интересную картину – девушка стояла к нему спиной, а вся ее голова была перевязана бинтом. Да это как же она собирается воевать, если такое простое задание… даже не задание, а просто совет, и то не могла понять! Кого только не присылают!
– Белова!
– А… – испуганно повернулась девушка и… мужчины онемели.
На гимнастерке хрупкой девчонки красовался орден Красной Звезды и две медали. Воевать-то девочка умела.
– Я… – начала было говорить Сенин, но заметив, как Белова вытянулась струной, выдохнул и просто махнул рукой. – Устраивайтесь…и… это… голову-то размотайте. Чего ж вы – так и будете все время с перевязанной головой воевать?
Варшов быстро подскочил к девчонке:
– Я сам! Я помогу… А как вас зовут, милая девушка?
– Меня зовут Таей. Тая.
– А…орден откуда? – не выдержал Сенин.
– А это не мой, – улыбнулась девчонка. И оказалось, что у нее такие милые ямочки на щеках. – Это не мой, это Тишкин. Это он разминировал поле. Один. Под обстрелами. Перед самым нашим наступлением, вот и…
– Как это один? – не понял Сенин. – А ты?
– Я тоже была, но… работал же он.
– Ясно… Пойдем, Варшов, тебе на концерт надо, Ясенцев с кудахитным уже удрали. А ты… Устраивайся, боец.
Тая посмотрела на Сенина – и ничего он не страшный и не злой. И глаза у него такие… с огоньками.
Вечером вежливость с хозяйским мясом дала о себе знать. Тая не могла оторвать голову от подушки – так ей было плохо. Ее полоскало, в глазах плыли красные круги, а во всем теле ощущалась небывалая слабость. И самое паршивое, что случилось-то все в самый первый день. Так обидно.
А за стеной к звукам прислушивались бойцы, и каждый по-своему смотрел на ситуацию.
– Твою ж мать, – ворчал Климов. – Боец! Не успела приехать, и сразу в кровать!