Мастер-класс от курицы-соседки

– А тебе зачем? – испуганно вытаращилась Тоня. Если Машка понесется Ирке морду бить, неприятно будет, когда Карасева узнает, что ее сдала Тоня.

– Говори давай! Ирка у меня вчера двести рублей заняла…

– Ой, не смеши – у тебя, ага! Ирка!

– Не смешу. Она просто не доплатила в ресторане двести рублей. А сама уехала. Вот и пришлось мне доплачивать.

– так давай я тебе за Ирку отдам.

– А чего это ты деньгами разбрасываешься? – прищурилась Маша. – Подругу выгораживаешь?

– Да ла-а-а-адно, – причмокнула языком Тоня и четко продиктовала адрес.

– Вот и молодец, – похвалила Маша. – Чего сидишь? Давай, режь помидоры, будем салат готовить. В холодильнике возьми. Только их сначала помыть надо…

– А чего это собаки разлаялись? – вытянула шею Тонька. – И Дарик в гараже тявкает. Чего это они?

Маша выскочила в гараж, выпустила Дара и тут же вернулась:

– Думала, что серьезное, а там к Дарику какая-то беременная сучонка пришла. Наверное, пришла сказать, что он будет отцом.

– А Дарик чего? Обрадовался? – хихикнула Тонька.

– А Дарик сказал, что только ДНК, ибо я его с поводка не спускаю, а на поводке… Хлеб нарежь…

Так за разговорами они и дождались Федора.

Если честно, Маша даже рада была, что подруга увидит, что у них с Федором совместное проживание. Там уже можно не уточнять – как и почему. Просто сам факт. А вот Тоня до последнего не верила. А когда в дверях показался сам Сазонов… с чемоданом в руках, нижняя челюсть дамочки съехала куда-то вниз, да так там и осталась.

– Проходи, дорогой, – тут же направилась к Федору Маша, и даже чмокнула мужчину в щеку.

Федор, растерявшись, тоже клюнул Машу, но тут же, опомнившись, оттолкнул ее:

– Маш! Ты совсем, что ли?

– да ладно, это ж Тоня, чего ты? – с самой мармеладной улыбкой успокаивала его Маша. – Иди, мой руки и садись за стол.

Тоня вообще ничего говорит не могла – она так и сидела с упавшей челюстью, хороня все свои самые сердечные надежды.

Пока Федор мыл руки, Маша забежала к нему в ванную:

– Ты чего, как дикарь?! – накинулась она на него. – Сам говорил, никому ничего говорить не будем, а сам! Что мы скажем – что я боюсь спать одна в доме, потому что здесь Ирку грохнули?! И это надо сказать Тоньке? Чтобы завтра узнал весь город?

– Ну, знаешь! Женихаться с тобой я тоже не обещал!

– А никто и не предлагает! Просто молчи, а она сама все додумает. А потом можно ей сказать, дескать, с ума сошла? Ты чего себе придумал? Отмазаться можно в любой момент.

– Ну смотри! Увижу, что будешь ко мне клеиться!..

– Осспади… я тя умоляю! – презрительно фыркнула Маша. – Пошли есть. Кстати, тефтели ешь?

– Ем!

– С тебя пятнадцать тысяч. Ты еще не оплатил.

Вечер за столом проходил довольно живо. Вспоминали вчерашний вечер, пересматривали фотографии на Тонькином телефоне, а Маша все время пыталась разглядеть что-то необычное на фото Ирки Карасевой. Похоже, Федор тоже интересовался этим.

– А это кто? – тыкал он пальцем в кого-нибудь.

– Это Семечкин, из параллельного класса. Ну помнишь, был еще такой рыжий мальчишка. Сейчас-то он лысый… А вот это кто с Иркой?

– Нет, это никто, – махал рукой Федор. – В смысле, это наш, Это же… как его… .

– Это Юрка Петушков, вы чего?! – обижалась Тонька.

Обидно было, что Федька с большим интересом разглядывал фото Катьки Солодовникоовой.

– Нет, ну Катька-то какая стала, – даже Тонька не выдержала.

– Кстати, нормальная баба, – подтвердила Маша. – Богатая, а как Ирка не зазнается.

– Нормальная…  – как-то по особенному повторил Федька.

Уже в половине одиннадцатого Маша поднялась:

– Ну, Тонечка, пора тебе и честь знать. Давай, шуруй домой.

Тоньке уходить до ужаса не хотелось. Что еще за необходимость оставлять этих голубков вместе? Тем более, ну вот не любит Федька эту колоду Машку, хоть ты тресни. Но… но надо было идти домой.

– А вы меня не пойдете провожать? – на всякий случай спросила женщина.

– Иди давай! Здесь светло! Мы в окно смотреть будем. Возьми с собой Дарика. Потом отпустишь, он домой прибежит. Как дойдешь, позвонишь.

В сущности, подруги всегда так и делали – Маша отправляла Тоню с Даром, а потом пес прибегал домой. Обидно, что и сейчас эти двое не захотели вот так прогуляться, и проводить ее. Но…

После того, как Тоня ушла, Маша помогла разложить вещи Федора и еще раз заботливо напомнила:

– Денюжку можешь положить вот сюда.

Федор положил пятнадцать тысяч в шкатулку, и стал чувствовать себя равноправным членом семьи. Кстати, это было не так уж и плохо.

– Марья, можно тебя на пару слов – позвал он одноклассницу перед самым сном.

– Интим не предлагать, – насупила брови женщина.

– даже и не мечтай, – рыкнул Федор, а потом развернул подругу и заглянул ей в глаза:

– Ты, подруга, ничего сегодня не делала?