Один тёплый взгляд

Но почему они платили так много?

Не то чтобы я жаловалась. Мне нужны деньги. Срочно. Бизнесвумен из меня вышла никакая. Но всё же – зарплата велика до подозрительного.

Я вздыхаю.

Мысль о кафе понижает градус моего и так паршивого настроения. Я наивно надеялась, что близка к успеху. Погналась за мечтой открыть собственное кафе. И что в итоге? Все надежды рухнули, и я потеряла веру в себя.

Миссис Джойс распахивает дверь в огромный холл, и я попадаю в райский сад, где царят гармония и безмятежность. Высокие потолки создают ощущение величавости. В центре зала – фонтан из белого мрамора. Такое чувство, будто я попала в сказку.

Слева кухня, справа гостиная. Впереди – лестница на второй этаж. Я прямо ощущаю атмосферу роскоши.

– Добро пожаловать, мисс Лир. Вон тот коридор ведёт в обеденный зал для официальных приёмов, оранжерею, библиотеку, – рассказывает миссис Джойс, словно экскурсовод. – Спортивное крыло на втором этаже. Там есть спортзал с беговыми дорожками, зал для йоги, скалодром и дорожки для боулинга.

Ничего себе! У меня нет слов.

– Я присмотрю за вашими вещами. Вам прямо по коридору и налево. Оттуда вдруг слышится грубый мужской голос:

– Проваливай отсюда!

Открываю рот в удивлении. Улыбка миссис Джойс становится настолько широкой, что она теперь может конкурировать с известными клоунами цирка.

У меня так и закрадывается мысль: что-то тут нечисто.

– Давайте я покажу вам кабинет. – И, взяв меня под локоть, миссис Джойс идёт по коридору. Мимо нас проносится женщина лет сорока пяти. Шатенка. Вся в слезах. Кажется, она вышла именно из кабинета.

– Нам точно туда?

Миссис Джойс нервно смеётся, подталкивая меня к двери.

– Точно. Точно. Не переживайте.

– Вы уверены, что ему нужна ассистентка?

– Конечно нужна, – кивает она, словно болванчик на пружинке. – Главное – много не болтайте! Он такое не любит. Видите ли, мистер Кристенсен – замкнутый человек. И ведёт достаточно уединённый образ жизни. Но при этом есть в нём какое-то природное обаяние, от которого никто не может устоять. Все предыдущие ассистентки быстро влюблялись в него, таскались за ним и очень ему досаждали.

Что за бред.

– А может, это он приставал к невинным девушкам?

– Кто? Мистер Кристенсен? У него есть красавица невеста. Правда очень ревнивая. Ей везде мерещится измена. И они постоянно ругаются из-за новеньких секретарш. А эти дурочки так и липнут к нему. И он сказал, что его уже порядком достало их внимание. Прямо так и сказал. Поэтому и уволил всех горничных, нескольких секретарш и даже Кэрол.

– Кэрол?

– Она только что пробежала мимо нас. – Миссис Джойс неодобрительно покачала головой. – Я думала, что хотя бы Кэрол задержится на должности. В конце концов ей уже за сорок, есть ребёнок. А нет. И она туда же. Влюбилась в мистера Кристенсена и совсем потеряла голову.

Да что там сам Адонис во плоти?

Мне уже не нравится всё это. И странный работодатель тоже вызывает большие сомнения. Но мысль о деньгах не даёт покоя. Если буду жить в особняке, то затраты минимальные, а значит, с такой зарплатой я смогу быстро погасить кредиты и почувствовать себя свободной.

– Миссис Джойс… – У меня слишком много вопросов к ней. Но она толкает меня в кабинет. Дверь захлопывается за спиной.

И вот я стою перед руководителем, который явно не ждёт новых сотрудников. Нервно поправляю волосы, забранные в длинный рыжий хвост, и поднимаю глаза.

Он сидит за столом, уставившись в какие-то бумаги. Я на негнущихся ногах подхожу ближе. Тереблю тонкую золотую цепочку на шее. Мистер Кристенсен даже не поднимает голову. Я слегка кашляю, прочищая горло. Он продолжает упорно меня игнорировать.

– Мистер Кристенсен…

Наконец он отрывается от бумаг и поднимает голову.

Мысли мгновенно испаряются.

Тело каменеет на пару секунд.

Сердце пронзает такая боль, что мне становится плохо.

Я в ужасе пячусь к двери.

– Миссис Джойс быстро нашла замену в этот раз. Но вы кажетесь слишком молодой для такой работы. Вам около двадцати?

– Двадцать пять.

– У вас есть опыт?

Шумно выдыхаю, пытаясь скрыть обуревающие меня эмоции. Жду несколько секунд, пока не вернётся способность думать.

Николас Кристенсен чертовски привлекателен: тёмно-русые волосы, пронзительные голубые глаза, твёрдый рот.

Он красив. Сексуален. Харизматичен.

И я его ненавижу.

Ненавижу звук голоса с хрипотцой, обволакивающий разум.

Ненавижу его уверенность.

Ненавижу широкие плечи и мускулистую грудь, которую обтягивает чёрный пиджак. Помимо пиджака, он одет в белую рубашку, джинсы и кроссовки «Найк»…

Давно забытая злость вспыхивает где-то глубоко внутри и раскалённой лавой проносится по венам.

Как я могла совершить такую ошибку?

Я и подумать не могла, что он и есть тот самый Кристенсен. В конце концов, это весьма распространённая фамилия.

Как он оказался в Англии? Точнее, как он оказался в таком маленьком городке, как Ньюбери?

Невольно отмечаю, как изменилось его лицо за три года. Теперь у него жёсткая мимика человека, привыкшего повелевать: неспособного на нежности, неспособного любить, улыбаться. Вид у Ника угрюмый и мрачный, словно он несёт на своих плечах тяжёлый груз. А в глазах словно отражается затяжной дождь и молнии, пронзающие тьму.

Шагаю назад и утыкаюсь спиной в дверь. Нащупываю ручку. Поворачиваю её, вежливо улыбаясь. В голове – чёткий план. Я собираюсь смыться отсюда. Я на это не подписывалась.