Интроверт

– Я не…

– Разве в прошлый раз тебе не понравилось? – Джордж поедал ее глазами.

– Я предупреждала тебя, – произнесла Берта, делая шаг назад. – Я ни с кем не сплю больше одного раза.

– И ты не сделаешь исключения? – он приблизился к Берте и провел пальцами по ее щеке. – Я же знаю, как ты любишь.

Берте хотелось скинуть его руку, убежать, скрыться, но она оставалась стоять на месте. Она чувствовала, как волнение сковывало её позвоночник.

– Джордж…

– Со мною ты можешь быть честна. Откровенна в своих желаниях. Тебе больше нечего стесняться, – Джордж пропустил пальцы в белые волосы и с силой сжал их.

Берта прикрыла глаза. Ее не осуждали и не отталкивали. Это были те самые слова, которые она давно мечтала услышать. Но от другого человека.

– Поехали со мною, – Джордж приблизился вплотную, наблюдая, как ее губы, окрашенные бордовой помадой, подрагивали. – Со мною ты перестанешь видеть постыдное в своих желаниях. Перестанешь прятаться и скрываться. Я обещаю, что все так и будет.

Он коснулся губами её рта, почуяв, что Берта готова. Что борьба внутри нее уходит под натиском его слов. От этого ощущения дух захватывало. Оказывается, так просто разрушить барьер, отыскав важные болевые точки.

*Бенефициарный владелец может быть не указан в правоустанавливающих документах, являясь при этом фактическим собственником всех активов и извлекать выгоду из деятельности организации, при этом не раскрывая свою личность.

**Enfant de pute (франц.) – сукинсын.

***Сеул-Чеджу стал и остаётся самым популярным авиамаршрутом, которым пользуются больше тринадцати миллионов авиапассажиров за год.

****Merde (франц.) – дерьмо.

Глава 7 «Кристофер»

Громкая музыка сотрясала стены ночного клуба. Полураздетые танцовщицы соблазнительно выписывали шестовую акробатику, а у барной стойки теснились желающие опрокинуть в себя очередной шот.

Верт уверенно пробирался сквозь пляшущую толпу, словно точно знал, куда именно направлялся. За ним следовала Оливия, напряженно вцепившись в его руку. Она вертела головой по сторонам, еще не до конца понимая, зачем они с Вертом здесь очутились. Она пыталась что-то спросить, но визги полупьяных людей и грохочущие басы перебивали ее слова.

Верт развернулся и взглянул на Оливию. Ее растерянное лицо, то ярко подсвечивалось, от загоравшихся вспышек софитов, то исчезало в тень. На ней были тонкая серая водолазка и темные джинсы. Густые угольные волосы были собраны в высокий хвост.

– Я знаю, что ты не любишь подобные места. Но иногда можно позволить себе выйти из привычной среды.

Не успел Верт произнести это вслух, как ритмичная музыка и басы замолкли. На смену им пришла медленная, спокойная композиция.

– Не думала, что в ночных клубах играет такой репертуар, – пробормотала Оливия.

– Мне захотелось хотя бы одной песней поменять здесь атмосферу. Потанцуешь со мной? – Верт изогнул бровь в ожидании ответа.

Оливия не смогла сдержать улыбку и вложила пальцы в протянутую теплую ладонь Верта. Он прижал ее ближе, положив руку на ее спину. Оливию обдало жаром от его горячей ладони. Через тонкую ткань каждый позвонок плавился от прикосновений Верта.

Вторую подрагивающую руку Оливия положила на его плечо, и он начал уверенно вести ее в танце. Оливия вдыхала исходивший от него аромат с удовольствием, чувствуя, как сама пропитывается запахом океанского ветра. Уже перестав ощущать себя лишней в шумной толпе, она с легкостью отдалась ситуации. Выбросила все ненужное из головы и наслаждалась близостью Верта.

– Посмотри вокруг, – Верт наклонился к Оливии, обжигая ее щеку глубоким дыханием. – Все эти люди… Они давно разучились, как танцевать под медленные, романтичные песни. Им нужны быстрая музыка, быстрый приход, быстрое знакомство. Сейчас они не знают, как себя вести. Зато сейчас ты правишь балом.

Оливия обернулась. Действительно, в эту минуту люди вокруг них представляли нелепое зрелище. Они совершали резкие, неуместные движения, но не решались уйти.

– Тоже самое чувствуя я, – продолжил Верт, глядя в упор на Оливию. – Я не знаю, как вести себя с тобой. Ты многого обо мне не знаешь. Я хочу рассказать, кто я на самом деле.

Верт чувствовал, что давит на Оливию своей откровенностью, но ничего не мог с этим поделать.

Когда ты слишком долго находишься в одиноком напряжении, стараясь не подвести свой корабль, то рано или поздно наступает переломный момент. Опускаются руки, и больше не хочется отчаянно грести веслами. Хочется, наконец, примкнуть к долгожданному берегу и понять, что ты нашел то, ради чего совершал свое тяжкое плавание.