Судя по его скучавшему лицу, он не узнал меня. Либо персонал здесь так выдрессировали, что они не должны проявлять никаких эмоций.
Я решила занять ту же позицию, будто мы не знакомы.
– Будьте добры, бокал Шато Сент Мишель, – нейтральным голосом проговорила я, заметив, как Билл нахмурился.
– Линдси, может выберешь более винтажное вино? Это же "Шекспир". Я уверен здесь хороший выбор выдержанных сортов, – растянуто произнес рыжеволосый, добавив в конце снисходительную улыбку.
Похоже, в мире Билла алкоголь ценником ниже ста баксов за бутылку приравнивался к восьмому смертному греху.
Я подложила ладонь под подбородок, прокручивая в уме, какой фразой наградить Билла.
"Иди к черту", – довольно грубо.
"Мое терпение – самый выдержанный сорт", – слишком заморочено.
Нужно было найти золотую середину, но мои поиски прервал Марк.
– Давайте бутылку Шато Мишель, мне тоже нравится это вино, – непринужденно сказал Курт Кобейн, не догадываясь, что спас рыжеволосого и наш вечер от моих глупых фраз. Марк поднял взгляд на официанта, узнав в нем "коллегу" с собрания. – Рэймонд! Я не ожидал тебя тут встретить.
– Я тоже, – Рэймонд немного поднял уголки рта вверх.
Если учесть, что он круглые сутки ходил с каменным лицом, как Северус Снейп, ему безумно шла улыбка.
– Мне, пожалуйста, апельсиновые спагетти, бальзамическую икру и бутылку Беринджер, – проговорил Билл, положив меню на край стола. – Линдси, а что ты предпочитаешь?
«Свалить отсюда, как можно скорее», – подумала я, смотря по сторонам.
– Очень рекомендую икру, – добавил рыжеволосый, вновь пододвигая ко мне стул.
– Спасибо, но у меня аллергия на цитрусовые, – ответила я, положив на стол сумочку, как ничтожный барьер.
Марк, наоборот, успешно сокрушал неприступную крепость Мелани, рассказывая смешные истории с концертов. Его шутки заставляли улыбаться подругу, уже раскрасневшуюся от выпитого бокала вина, которое принес Рэймонд. Его татуированные руки периодически подливали Шато в наши бокалы.
Хваленный Беринджер в одиночестве распивался Биллом, с манерным видом наслаждавшимся бальзамической икрой.
Между тем, я невольно засмотрелась на Рэймонда, когда он принимал заказ за соседним столиком. Он встретился со мной взглядом, отчего я поспешно отвела глаза. Черт. Наверное, я слишком откровенно на него пялилась.
– Линдси, ты так ничего не выбрала к вину, – осуждающе произнес Билл. – Может быть, попробуешь десерт? Могу порекомендовать мандариновый чизкейк.
– Она же сказала, что у нее аллергия на цитрусовые, – резко сказал Рэймонд, остановившись у нашего столика.
Билл замер каменным изваянием, а я пробормотала, что ничего больше не нужно.
– Расскажи немного о себе, – сказал Билл.
По его лицу было не похоже, что его интересовали факты из моей жизни. Его глаза оформили гражданство в моем декольте, и я пожалела, что оставила пальто в гардеробной.
Но помимо взгляда Билла, я почувствовала, как на меня смотрел кто-то другой. Я повернулась и встретилась взглядом с Рэймондом. Мои щеки предательски вспыхнули, и я тут же опустила глаза на скатерть, словно она была самым интересным зрелищем в ресторане.
Однако через несколько секунд, я вновь подняла взгляд, чтобы рассмотреть надписи на латыни на руке Рэймонда.
Интересно, что обозначает эта строчка, тянувшаяся по крепкому предплечью?
Из раздумий меня отвлекло деликатное покашливание Мелани. Вдруг я вспомнила, что Билл задал мне вопрос.
– Моя жизнь очень скучна, Билл, – тихо ответила я.
– Бен, – поправил меня рыжеволосый, и я услышала, как усмехнулся Рэймонд.
– И что же я сказал забавного, заставив рассмеяться официанта? – сделав ударение на последнем слове, Бен развернулся к парню. – Твои обязанности – убирать тарелки и открывать бутылки. Смех над посетителями в твои задачи не входит.
– Как и терпеть таких зануд, – Рэймонд нахмурился, выдерживая на себе презрительный взгляд рыжеволосого.
Если бы сюда пришли умники, говорящие, что в нашем демократическом обществе отсутствует деление на классы, они забрали свои слова обратно. Бен начал говорить Рэймонду столько гадостей, сопровождая унизительную речь мерзкими ухмылками, что даже у меня лопнуло терпение.
Я хотела попросить замолчать Бена, но Рэймонд шагнул в сторону рыжеволосого и мрачно навис над ним. Казалось, еще секунда, и он сломает Бену нос. Но Марк вовремя подоспел, заняв место между ними. Схватив за плечо Рэймонда, он оттащил его от столика.
Бен не догадывался, что был в шаге от сломанной переносицы, и продолжал дальше выплевывать гадости.
Слушая его монолог про недостатки обслуживания, я подлила себе вино. Тут у нашего столика остановилась женщина, переводя взгляд с моего равнодушного лица на возмущенную моську Бена. Я отметила ее беспокойство в виде учтивой вымученной улыбки, а надпись на ее бейджике: "Хейнс, главный менеджер" пророчила проблемы в работе Рэймонда.
– Добрый вечер, – она немного наклонила светлую голову с короткой стрижкой в знак вежливости. – Я – старший менеджер Глория Хейнс. Вы чем-то недовольны?
– И вы еще спрашиваете? – Бен вонзил в нее яростный взгляд, – Ваш официант нахамил мне!
– Прошу прощения, он только стажируется, – Глория метнула на миг вспыхнувшие возмущением глаза в сторону Рэймонда, – я пришлю вам более опытного сотрудника.
– Спасибо, но мы довольны этим официантом, – сказала я, заметив, как весь ресторан смотрит на наш столик.
– Я все равно требую поменять обслугу, – Бен хлопнул ладонью по столу, заставив дрожать живые цветы в вазе, стоявшие по центру стола.
– С этой минуты вашим официантом будет Пьер. Прошу прощения за предоставленные неудобства, – безжизненным голосом проговорила Глория и через мгновение покинула нас.
Быстрым шагом она направилась к Рэймонду, стоявшего у служебного выхода вместе с Марком.
– Даже в Макдональдсе обслуживание лучше, чем здесь! —Бен все не унимался.
– Не уверена, что парни произносящие "Свободная касса" имеют такие шикарные задницы, – я разглядывала пятую точку Рэймонда.
К нему подошла Глория, и судя по пронзительному голосу, переходящий в ультразвук, начала делать выговор. Но ее пламенная речь быстро закончилась стремительным падением на пол бейджика Рэймонда и его таким же резким выходом из зала.
– Да, у него десятка, – согласилась со мной Мелани, проводив взглядом фигуру Рэймонда.
Бен смотрел на меня и Мелани с непониманием и не догадывался, что нашим тайным развлечением было деление мужских задниц по десятибалльной системе.
– А у него пятерка, – Мелани кинула взгляд на рыжего.
– Какие еще пятерки и десятки? – Бен вскочил со стула, и, увидев его фигуру, я поняла, что подруга переоценила его.