Водопад

– Лео, я уже столько всего потерял из-за своего образа жизни. Родителям не помогаю совсем, наоборот, они меня содержат, девушка со скандалом ушла. Убежала в другую страну, настолько я ей надоел, представляешь. А, когда мы расставались, наговорила мне такого, что я надолго ушел в запой. Пару недель меня никто не видел, я не поднимал телефон, я не ел. Весь запас алкоголя в доме, даже коллекционный виски, я выдул так быстро, будто бутылку воды после беговой тренировки. Если бы мама не приехала, не взломала дверь, не увидела бы меня в таком состоянии, я бы, наверное, уже умер. Теперь, я понимаю, что все, сказанное Дениз, чистая правда. Она меня правильно охарактеризовала.

– Что же она сказала своему возлюбленному?

– Что я прожигаю свою жизнь в гулянках-пьянках. Что у меня отличный потенциал, и я не дурак, но управлять своей жизнью к двадцати четырем годам так и не научился. Я же учебу дважды бросал. Да, молодой, но всему должно быть время и место в жизни. Тусовкам, обучению, работе, любви… И, как она сказала, «Мое место в твоей жизни занято друзьями и бутылкой». Повернулась и «вжух», улетела в Анталью. Больше мы не общались.

– Я с ней в чем-то согласен. Вот смотри, я тоже не стал, в свое время, заканчивать магистратуру, и что, теперь я, взрослый дядя, сижу за партой с вами – малышами. Уроки учу, как какой-то школьник. Оно мне надо было? А, как работать, если допуск не дают? Вот, и пришлось нагонять, теперь. Не повторяй моих ошибок, братец.

– Были бы у меня родители, как у этого петуха, – показал он на Эрика, который только что вошел в аудиторию, – я бы и не думал об этом, зачем ему вообще мозг? Папа покупает, папа дарит, папа бизнес отдаст, даже если он три класса образования бы имел. Противно смотреть, – Анри скривил «кислую мину».

– А чего он один? Где его пассия? – спросила Лео, делая вид, что не видел Дани и не знает, что с ней произошло.

– У нее мероприятие завтра. Скоро ты о нем прочтешь на всех сайтах новостей. Я не люблю языком трепать, тем более о таких вещах. Хотя, я думаю, что ты в курсе. Этот кретин на том мероприятии тоже будет, я уверен.

– Что за мероприятие? День рождения?

– Нет, Лео… Другого характера.

– Всё подготовили? – спросил по телефону Гаспар.

– Да, дядя, цветы куплены, зал украшен, священник приедет на кладбище в час. Единственное, меня со всех сторон атакуют журналисты, но, я пока не аккредитовала ни одного. Не хочу их видеть.

– Милая, так уж выходит, что мы – известная семья. Не позовем мы их сами, они тайно проберутся. Сколько бы я ни пытался от них скрыться, эти ищейки появляются без приглашения и лезут, куда не просят. Давай сделаем так: аккредитуем пару известных изданий, впустим их на официальную часть годовщины. А на семейной части, как ты правильно заметила, им делать нечего.

В большом зале выставочного комплекса, который, когда-то построил Рафаэль Бостани были накрыты столы на двести приглашенных гостей. На стенах висели фотографии самого Рафаэля, а проектор высвечивал на большой экран видео его интервью и семейный архив, который тщательно подбирала Даниэла. Каждый желающий мог подойти к микрофону и почтить память отца Даниэлы, рассказать о воспоминаниях, связанных с ним, пособолезновать семье. Гости выстраивались в очередь, чтоб высказаться. Все запомнили Рафаэля, как достойного, порядочного и интеллектуально развитого мужчину.

– Дани, съешь хоть что-нибудь, – сказала Эмма, – ты с утра ничего не ела.

– Нет желания, – отрешенно произнесла Дани. Её голова была покрыта черным платком, а на глазах все те же очки, скрывающие опухшие глаза. Она вслушивалась в слова, что говорили гости в микрофон, кто-то казался ей искренним, кто-то оказался здесь по соображениям корысти – это коллеги её дяди, желающие выказать таким образом свое почтение. Их лживые речи резали ухо Даниэлы, ей хотелось выставить их за дверь.

В конце мероприятия к микрофону подошел Гаспар:

– Уважаемые гости, друзья, я, от лица нашей семьи, хотел бы вас поблагодарить за то, что не отказали нам и присутствовали на столь печальном и трагичном для нас мероприятии. Мой брат был для меня всем: учителем, другом, соратником. Я потерял часть себя. Пусть, никогда в ваши семьи не приходит такое горе, которое настигло моего брата и всех нас. Всем еще раз, спасибо.

На следующее утро, едва проснувшись, Лео взял в руки планшетный компьютер. По запросу «новости», он наткнулся на статью, которую выдал поисковик. «Годовщина смерти влиятельного бизнесмена. Как прошло мероприятие и найден ли убийца?». Лео внимательно прочитал написанную и приукрашенную журналистом публикацию. На фото, он заметил Дани. Повязка на запястье была скрыта под черными атласными перчатками. Лео стало как-то тепло на сердце от того, что он знал немного больше, чем все приглашенные и журналисты, и остальные, кто увидел бы это фото, знает секрет, связанный с этими перчатками, их маленький секрет. К этой ночи, он мысленно возвращался снова и снова. Что-то изменилось в нем с того момента. Он не мог объяснить и понять, что это могло быть. Он совершенно не собирался находиться на набережной в тот вечер, но, увидев Дани, такую слабую, раненую, дрожащую, прижав её к себе, он почувствовал неумолимое притяжение. Которого сам же и опасался, и не никак мог побороть. Да и, хотел ли бороться?

Он набрал в строке поиска фамилию «Бостани», тут же, ему выпал миллион статей о случившимся год назад. Все указывали на разные обстоятельства и разное время. И, лишь один факт был общим для этих статей: виновник убийства на свободе и не найден до сих пор. Фото огромного внедорожника и мужчины, лежавший параллельно своего автомобиля. Это же фото Даниэла всегда держала в своем автомобиле, рядом с газетами, которые писали об убийстве. Среди прочих фотографий, Лео попался снимок славной девочки, лет девяти, с длинными волосами, заплетенными в две косы и украшенными бантами, в розовом платье до колен и детской задорной улыбкой. На фото она держала за одну руку отца, а в другой – воздушные шарики. Как сияли её глаза! Эти глубокие, пронзительные, карие, словно топленый шоколад, глаза были ему знакомы. Но, никогда он не видел их такими горящими, живыми, яркими. Никогда не видел этой полной света улыбки. Он сравнил два фото: это, детское и со вчерашней панихиды. Насколько изменилась Дани, прекрасный лебедь, запертый в клетке своего горя.

– Где же ты, очаровательная девочка со старого фото? Где твоя улыбка? Разрешишь ли мне зажечь тебя вновь? – про себя произнес Лео.

10

Прошло несколько дней. Все так же, студенты проводили пол дня на занятиях, углубляясь в учебу. Она стояла с пластиковым стаканчиком в руке, наполненным горячим шоколадом, поодаль от всех студентов и смотрела куда-то вдаль. Ее черное платье подчеркивало изящную талию и пышную грудь, хотя было скромным и закрытым. Лео наблюдал за ней, стараясь сделать вид, что не замечает её. Из ниоткуда вдруг появился Эрик и, минуя толпу студентов, быстро направился прямиком к ней.

– Дани, как ты себя чувствуешь? Тебя утомила подготовка и само мероприятие, наверное? Если хочешь, давай не пойдем и на занятия сегодня. Пообедаем в городе, сходим в японский ресторан.

– Спасибо Эрик, и за поддержку, и за предложение, но, пока нет сил и желания. В голове после всего какой-то кавардак.

– Я могу показаться нахальным, но, можно вопрос?

– Задавай.

– Годовщина прошла. Траур окончен. Зачем тебе снова черная одежда? Твоя красота заметна в любом наряде, но, может перестанешь уже одеваться в черное?

– Когда будет окончен траур, я решу сама. Год пройдет, или десять лет. Дело не в сроках. И, да, твой вопрос неуместен, – резко ответила Дани.

– Прости, пожалуйста. Ты ведь знаешь, ни одно слово я не произношу с целью обидеть тебя.

Не услышав их разговор, но, по выражению лица Дани, Лео понял, что Эрик вновь получил отказ, да еще и в грубой форме. Во время диалога, она показывала жестами на одежду, Лео сразу догадался, что юный балбес затронул тему, которую обсуждать не стоило. Но, ему тоже хотелось понять, почему же она до сих пор в черном облачении. Только, узнать это он мог иным путем. Внезапно, в голову ему пришла мысль, навсегда перевернувшая его жизнь и жизнь Даниэлы. Он решил рискнуть. Прозвенел первый звонок, означавший начало занятия. Дани уже собиралась войти в кабинет, как он легонько коснулся ее плеча и сказал:

– Подожди, не заходи, надо поговорить.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила она.

– Хотел узнать, как твоя рана? Заживает?

Дани подняла рукав тонкого кружевного болеро, которым прикрывалась все эти дни. Повязка уже снята, но светло-розовый рубец был пока виден.

– Понемногу, к счастью, уже не болит.

– Послушай, помнишь, ты сказала, что в долгу у меня за этот случай? – напомнил ей Лео.

– Разве такое можно забыть?

– Тогда, пришло время платить по счетам.

– Что же мне сделать для тебя? – спросила Дани.

– Поедем с тобой в одно место. Тебе понравится. Если, конечно, ты доверяешь мне. Не бойся, я никакого зла не причиню. Составишь мне компанию в одной короткой поездке?

– Когда надо поехать? – не задумываясь сказала Дани.

– Прямо сейчас.

– Я пропустила почти неделю занятий… – засомневалась она.

– Ты не пожалеешь, если пропустишь еще один день.

– Что ж, давай поедем. Я предупрежу водителя, чтоб подъехал ко входу.

– О, нет, не стоит. Поедем вдвоем.

– Не знаю, почему, но я тебе доверяю. Поехали.

Сев за руль своего внедорожника, Дани спросила:

– Какой адрес вводить в навигаторе?

– Никакой, я знаю дорогу без карты. Нам нужно за город, поезжай в сторону трассы, к «висячему мосту».