В руинах времени

– Ну да, кажется.

– Быстро соображай, дома ты или нет, и вспоминай, чистил ли корзину? – я голосила как торговец пахлавой на сочинском пляже. Подошёл нужный автобус, и я запрыгнула на заднюю площадку.

– Саша, ради тебя я готов на многое, но сейчас я беспомощен, как рыба в унитазе. А всё потому, что не понимаю, какая корзина тебя так взволновала?

– Корзина… Комп…Там фотка… а на ней то странное, что я вспомнила, но следователю не сказала, а можно ли мне туда возвращаться, я не знаю.

– Ага, – начал соображать друг, – а следователь откуда взялся?

Совершенно забыв, что Лекс не в курсе моих последних похождений я продолжала бомбардировать его непроснувшийся мозг обрывками информации:

– Ты что, дурак что ли, конечно он из Управления.

– Ясно. А возвращаться куда тебе нельзя?

– Да к нему, в следствие, ну точнее в Главное Управление.

Видимо Сашка решил почтить минутой молчания моё почившее психическое здоровье, а заодно помянуть его стаканом воды, потому что в трубке раздался звук включившегося водопроводного крана, затем звон посуды и снова тишина. Я терпеливо ждала, когда друг вернётся ко мне, наконец он ласково спросил:

– Сашенька, а ты где сейчас?

– К тебе еду.

– Далеко ещё?

– Нет, уже проезжаю Центральный стадион, минут через десять буду.

– Я встречу на остановке. Только если приедешь раньше, никуда без меня не иди. Даже шагу с остановки не делай. Хорошо?

– Хорошо, а почему?

– Так надо, дорогая моя.

Он отключился, а я пожала плечами. Странный он какой-то, пьяный что ли? Когда автобус подъехал к остановке, Сашка уже прыгал на платформе, в летних кроссовках, домашних трениках, чёрной ветровке и без шапки. Собирался он явно наспех. Увидев меня через окно, он подошёл к открывшейся двери и протянул мне руку. На улице он взял меня под локоть, и мы пошли к его дому. В лифте он наконец заговорил:

– Пила?

– Какая? – не поняла я с чего он вдруг решил поговорить со мной о своих инструментах.

– Кудрявая такая, безалаберная и очень талантливая. Пила? – повторил он вопрос.

– Почему?

– Ты опережаешь события, это был следующий мой вопрос. – негодовал мой странный друг.

– Какая пила, Лекс, я тебя вообще-то про корзину спрашивала!

Сашка страшно выпучил на меня свои карие глаза и обессиленно прислонился спиной к стенке лифта.

– А я тебя спрашиваю, ты пила? И если да, то почему, где и с кем? Вот, это полный перечень вопросов.

Только тут до меня дошло, как странно звучали мои выкрики по телефону, и я облегчённо вздохнула. Слава Богу, никто из нас не сошёл с ума. Пока, во всяком случае. Мы приехали на Сашкин этаж и вошли в квартиру. Подхватив на руки Морсика, выбежавшего нас встречать, я прошествовала к компьютеру, по пути объясняя другу, что произошло и зачем мне понадобилась его корзина. Сашка только присвистнул, услышав про похищение дорогого автомобиля.

– Помнишь, мы смотрели фотки, одну я удалила, якобы бракованную. На самом же деле это не был брак.

– А что же? Ты скрываешь опасного преступника?

– Пока не знаю, но, когда я выходила из салона, то увидела такую же штуковину, какую и заснял мой фотоаппарат. Я тогда ещё посчитала, что мне померещилось. Но не могло же нам с «Кодаком» померещиться одно и то же. Вот, ура! Ты не удалил мусор! Давай извлечём её… вот так… смотри!

Перед нами на полный экран открылся снимок, сделанный в ВИП-зоне. Снимала я, стоя на стремянке, так, чтобы в кадр попали все три машины. В левой части снимка, прямо за жёлтой машиной было ясно видно какое-то пятно. Уплотнение воздуха или что-то вроде того. Сашка долго и внимательно изучал искажение на изображении, то увеличивая, то уменьшая кадр.

– Да, что-то такое есть. Но как это связано с угоном? – наконец спросил он.

– Пока не знаю.

– Стоп. Мне совершенно не нравится вот это твоё «пока». Ты же не пойдёшь с фотографией к следователю?

– Конечно нет, что я скажу: вот, я тут одну фотографию бракованную принесла, посмотрите, не видите ли вы в этом чудесном размытом пятне преступника? Надо придумать что-то другое.

– Не надо! – резко возразил друг. – зачем тебе лезть в это дело? Тебя опросили, отпустили, что ещё надо? Живи себе, работай.

Я насупилась и замолчала, не зная, как объяснить ему, да и самой себе, что меня так тревожит.

– Я не всё тебе тогда рассказала про волну. Ты спрашивал, что в этот раз было иначе. Так вот, в этот раз волна не забрала меня, она сама переместилась сюда, первый раз я увидела что-то здесь, в этом мире, но оно не из нашего мира.

Саша вопросительно выгнул бровь и пришлось рассказать ему то, что я увидела, выходя после съёмок в автосалоне.

– Получается, – сказал Сашка, – что кто-то проник в наш мир и украл из магазина Бентли. Но зачем лунатикам наши тачки, пусть даже и очень дорогие? У них там такие технологии, как ты говоришь, исчезающие дома, открывающиеся в воздухе говорящие воронки. Даже то, что похититель проник сюда с помощью этой, – Лекс кивнул на фото, – штуковины, говорит о том, что жалкий двигатель внутреннего сгорания для них там так же ценен, как для нас тут спички.

– Ну не знаю, может им необходима какая-то конкретная деталь или вещество для починки межпланетного аппарата?

– Ты насмотрелась фантастических фильмов.

Сашка вдруг стал задумчивым и тихим. Мы сделали несколько копий моей «бракованной» фотографии, потом он попросил меня включить в интернете какой-нибудь фильм и ушёл на кухню, где загромыхал тарелками и столовыми приборами. Я выбрала лёгкую комедию и пошла к Сашке. Он обжаривал гренки и о чём-то напряжённо думал. Я села позади него, не произнося ни слова.