Ангелы на факультете… контрразведки. Финал

Какая-то очень уж странная аудитория. Пол устелен матами, со стен, а местами и с потолка свисают невесть для чего предназначенные верёвки и цепи. По помещению, то тут, то там, расставлены разной высоты кубы, обтянутые то ли кожей, то ли её имитацией. Этакая смесь спортзала и пыточной камеры. Надежда найти лазейку для побега тает на глазах, не оставляя следа: здесь даже окон нет, а дверь уже заперта…

Благодаря постоянным тренировкам, все эти наблюдения заняли долю секунды, не больше. И вот я уже с ужасом взираю на захлопнувшуюся за моей спиной дверь, и двух оскалившихся в плотоядных ухмылках демонов. Кто это – студенты, как и я явившиеся на занятие, или педагоги? Не разберёшь. И всё бы ничего, но они сейчас находятся в своей истинной ипостаси! А как известно, трансформацию темнокрылые, так же как и ангелы, проходят только перед боем или спариванием. Ни то, ни другое меня не радует… В первом случае, я заведомо проиграю двоим, во-втором…

Звонок извещающий о начале занятия оборвал едва зародившуюся мысль. Ясно одно, кто бы это ни был, намерения у них не самые добрые, и судя по обстановке это практикум. Вопрос – по какому предмету? Побольше бы здоровья тем, кто решил, что студентам не обязательно заранее знать о том, какая будет дисциплина. Видите ли, так снижается шанс того, что мы вместо заблаговременной подготовки, будем осваивать домашние задания во время перемен. Когда? Если нам приходится с круглыми глазами носиться по лестницам и коридорам в поисках нужной аудитории? Благо на занятия не требуется приносить учебники, их выдают на месте при необходимости. И тетрадей у нас тоже нет, ведь и у демонов, и у ангелов практически абсолютная память…

– Эта? – обрывая мои мысли, хрипловато произносит чернявый, делая шаг в мою сторону.

– Она самая, – отозвался рыжеволосый.

Потеряв дар речи, трусливо вжимаюсь спиною в стенку. Да, меня учили преодолевать страх, бороться, а толку-то? На лекциях это всего лишь слова, а тут – практика, будь она неладна! И я, будучи хоть сто раз отличницей, к ней не готова. И вообще, обычно входя в аудиторию где-нибудь видишь табличку с названием дисциплины, а тут – ничего!

– Ангелочек… – тем временем приглушённо урчит рыжий.

– Чистый… Невинный… – облизывая губы, отзывается второй, начиная обходить меня, словно отрезая пути к отступлению, хотя и нет тех путей, можно конечно побегать да полетать прежде чем сдаться, но смысл?

Так. Стоп. Отставить панику. Этак незачёт получу и опять в карцер или ещё что похуже случится… Не-е-ет… Я так просто не сдамся. Неизвестно, какие условия сдачи этого практического занятия. Возможно достаточно продержаться какое-то время? А значит, надо бороться…

Прищур рыжеволосого совсем мне не нравится. Есть в его взгляде что-то обещающее отнюдь не сладкую жизнь. Будто это не просто практика, а что-то личное. Может мы с ним уже пересекались в процессе учёбы? Жаль, что демоны, в отличие от ангелов, при смене ипостаси теряют свойственные их повседневной внешности черты.

Краем глаза замечаю метнувшегося в мою сторону темноволосого. Мгновенно выпростав крылья делаю взмах, другой. Фух, ускользнула. Метнулась в другой конец аудитории. Замерла под самым потолком. Жду. Ясное дело для них это не преграда – крылья есть, взлетят.

Ан нет. Переглянулись с какими-то странными ухмылками на лицах и наступают. Снизу идут. Ногами. Что это они задумали?

Ещё миг и в мою сторону летит огненный шар. Огромный, не учебный – боевой. Бьют на поражение. Или может противник активировал свиток иллюзии? Вряд-ли, они слишком дороги. Но и такой снаряд рядовые студенты не создадут – сил просто-напросто не хватит.

Время кажется растянулось, словно давая возможность что-то предпринять. А я в тупике. В угол забилась! Ни вправо, ни влево, ни вверх не уйти. Путь остался один – вниз, туда, где… А важно ли, что ждёт меня там, если тут неминуемая смерть?

Не выпуская из поля зрения мучительно медленно приближающийся огненный шар, скользнула ниже, в стремлении ктории смертоносного снаряда. Медленно, как же медленно я двигаюсь, а шар вот он, близко. Чувствую опаляющий моё тело жар, и… Железную хватку чужих рук, сменившуюся болью в мгновенно выкрученных за спину запястьях. Пытаюсь уйти из захвата, как учили на уроках по самообороне. Ага, как же! Противник мне достался опытный.

До чего же глупо я попалась… Наверняка тот шар был лишь обманным манёвром!..

Грохот оглушает. Каменное крошево накрывает, оставляя ссадины на открытых участках тела. От взмывшей в воздух пыльной взвеси трудно дышать. Вот же! А заклинание-то было не из разряда боевых иллюзий!

– Вы чего? – выдавила я, тут же закашлявшись от набившейся в горло пыли.

– Повеселиться решили, – усмехается один из демонов, и в этот миг, когда я его не вижу, приходит осознание – этот голос я уже слышала прежде…

Глава 2 Неожиданный поворот

И тут же перед мысленным взором проносятся события двухмесячной давности: первый практикум по дисциплине «раскрепощение». И сидящий неподалёку от меня рыжеволосый демон, сначала возмутившийся тем, что надо соблазнить мужчину, а после развесивший слюни, глядя на педагога.

– Дар Салор, – прошептала я.

– Смотри-ка, братик, а она догадливая, – усмехнулся чернявый.

«Братик»? Я всмотрелась в лицо стоящего передо мною демона. Нет, как не старайся, а общих черт с повседневным обликом рыжего отыскать не удаётся, что собственно и не мудрено. И… Тут меня осенила жуткая догадка: те пропавшие студенты, кто они? Случаем, не присутствовавшие ли тогда на практике?

Мысли заметались в голове со скоростью молний. Вспомнились «личные дела» студентов, увиденные мной две недели назад во время вызова в кабинет ректора.

***

– Посмотрите Анхе Даниса, вы знали этих студентов? – поинтересовался хозяин кабинета, взглядом указав на стол.

Я послушно подошла, окинула взглядом изображения, одновременно невольно запоминая имена: Анхе Тара Лей, Дар Нартон, Дар Силур, Дар Голет, Дар Дилаг, Анхе Тенар Лоу, Дар Вальег. К слову сказать, Анхе и Дар или Дарэ это приставка означающая принадлежность к расе ангелов или демонов.

– Нет, – отозвалась, нервничая из-за того, что нелепо теряю время, которое стоило бы потратить на подготовку к занятиям, и как назло, именно сегодня нам задали столько, что поспать вряд ли удастся.

– Вы утверждаете, что прежде с ними не встречались?

– Бывало. На занятиях. Иногда, – пожимаю плечами.

– Больше вам добавить нечего? – уточняет ректор, на что я лишь головой покачала. – Можете быть свободны. Если что-то вспомните, сообщите моему секретарю, – завершил разговор он, и я умчалась к себе в комнату, готовить домашние задания.

Вечером того же дня, стоя в очереди перед душевой и анализируя только что прочитанный учебный материал, стала свидетельницей разговора нескольких девушек с другого факультета:

– Слышали, у контрры семеро студов пропало! – воскликнула одна из них, невольно выдёргивая меня из подсчётов и привлекая внимание.

– Да у них там вообще жесткач, небось в карцере, или сосланы куда-нибудь, – приглушенным шёпотом отозвалась её подружка.

– Говорят, они там все уголовники. А их факультет – исправительная колония!

– Кошмар! И мы вынуждены учиться и жить рядом с ними… – прошипела одна из девиц бросая в мою сторону пренебрежительный взгляд.

В этот момент, одна из кабинок в душевой освободилась, и я не желая выслушивать всякие гадости в свой адрес, скользнула туда.

Собственно, если бы не обидные слова последней высказавшейся девицы, наверное, я бы ещё тогда сумела сложить что к чему. Семеро пропали, семь личных карточек на столе ректора и вопрос видела ли я их в последнее время. Вот только в тот момент моя голова была забита совсем другим. Мне было безумно больно от жестокости брошенной напоследок фразы в невольно подслушанном разговоре.

У ангелов и демонов, как и у людей имеются семьи. С тем лишь отличием, что дети в них не рождаются. У нас, если члены семьи всё же умудряются найти в мире людей достойную душу, то после смерти физической оболочки, её забирают к нам, на Виру, где она, в ходе специального ритуала, воплощается в тело материализующегося в нашем мире годовалого младенца. Да и как иначе? Сложно себе представить беременную или кормящую грудью Анхе, например. Правда пополнение в семьях случается крайне редко, так как достойных душ невероятно мало.

К Анхе попадают чистые, добрые, светлые души. Демонами же, вопреки людским мнениям, становятся не заядлые грешники, маньяки и убийцы, коим уготованы вечные перерождения на Земле, а решительные, смелые, порою даже бесшабашно бесстрашные люди, оставившие значительный след в истории человечества, возможно не обнародованный, но для нас важнее факты, а не их огласка. Семьи, обрётшие счастье стать родителями, неимоверно пекутся о своих чадах, холя их и лелея, потакая малейшим капризам, будто этим можно сгладить тот факт, что в прошлой жизни эти души маялись на Земле.

И у меня даже был младший братик! Конечно же никому и в голову не приходило, что от него можно ожидать подлости – он же ангел и совсем ещё юный. Никто из близких не заметил, что он переступил опасную черту перейдя в ранг падших. Киарт, так звали брата, оказался неимоверно хитёр, водил за нос и меня, и родителей. Как уж так вышло? Ведь его душа изначально была чиста. Думаю, некто оказал на него негативное влияние. Но это в прошлом, а его, увы, не воротишь.

Как позднее выяснилось, брат принял активное участие в заговоре, поставившем под угрозу сам факт существования двух миров – Земли и Виры. Мы с родителями в своей любви к Киарту были слепы и недальновидны, потакая его невинным на первый взгляд капризам. Захотел мальчик на экскурсию на Землю? На тебе наш хороший денюшек, лети радость наша… Сделал… Попросил… Пригласил… Закрывается в своей комнате с новыми друзьями? Ну что же – взрослеет. Как-то так вышло, что вся наша семья против воли, пусть и косвенно, но оказалась вовлечена в бунт.

Когда мы это осознали, было уже поздно. План братца провалился, и все мы попали под трибунал. Наказание было жестоко – брата казнили без права перерождения, а родителей лишили истинной сущности, какой-либо поддержки и сослали на Землю. У меня до сих пор сердце кровью обливается от мысли что мама и папа, сейчас где-то там. Мне можно сказать повезло – приговор смягчили, определив сюда – в академию Вирского правопорядка на факультет контрразведки.

Вот только я понятия не имела что меня здесь ждёт, и боль за судьбы родных и вероломное предательство брата до сих пор остаются кровоточащей раной на сердце. И тогда, в душевой, вместо того чтобы сложить воедино полученные сведения я просто-напросто рыдала, упиваясь своей болью вызванной жестокостью слов, ничего не знающей о моей судьбе девицы.

***

И вот теперь, когда сама попала в ловушку, я наконец-то вспомнила, где именно видела всех семерых пропавших студентов – на той первой практике. А ведь нас в кабинете было десять. Вычесть рыжего. Остаётся девять студентов. Минус я. Восемь. Минус пропавшие. Остаётся ещё кто-то один. Кто? Мог это быть вот этот черноволосый? Судя по брошенному в меня огненному шару, он далеко не первокурсник. Значит, есть ещё кто-то. Жив ли он?

Все эти мысли и воспоминания пронеслись в голове в долю секунды, и так хотелось зажмуриться и забыть обо всём, чтобы происходящее оказалось не более чем дурным сном. Что я и сделала. В смысле зажмурилась. Крепко-крепко. Увы, боль в запястьях никуда не делась, как и факт потери семьи, и моя учёба в академии, и два недобро настроенных демона.

– Догадалась и что? – тем временем, отозвался рыжеволосый, больно дёрнув мои выкрученные назад руки. – Ей это уже не поможет. Держи, я первый… – говорит, и у меня мурашки по коже бегут.

– Что это… – я хотела спросить «значит», но замолкла, ощутив, как что-то острое, вонзается под лопатку, туда, откуда растёт крыло.