Монохромное небо

мечтали мы, знаешь, о всяком.

мечтали – не жили, глотая вино,
лишь птицами пели о счастье;
мечтали – и даже не всё равно
куда унесёшься в ненастье.

глотая улыбки – искряще вино,
мы ночь говорили о «завтра»,
и небо нам пело – не всё равно,
и звёзды на веках не гасли.

ты помнишь?

птицами небо пронзают мечты,
солнцем мгновенье рисует картины,
светом рождённые цветы,
и сладость первого мужчины…

ты помнишь это – не забыть
тот мягкий трепет в нежности секунд,
когда, плененные желаньем жить,
выносят нежность суду из зануд.

в мечтах всё ярко – даже слишком,
красивы мы с тобой – больны.
и виноваты лишь излишком,
вольны любить рассвет весны.

красивы были мы – ты помнишь?
смеялись, словно жизни невдомёк,
как мы той серостью бродили,
вставая костью поперёк.

мечтая

мечтая – мы ломаем крылья,
превышаем лимит миражей,
разбиваясь с высоток усилий —
и красиво встречая гостей.

мы мечтаем – и в этом прекрасны,
словно рок ожиданий несчастных
не касается нашей спины,
вырывая пернатое счастье.

не подняться нам ввысь – уж увы,
не встречать в горизонте рассветы.
мы больны, так прекрасно больны —
не просить нам прощенье за это.

мы

мы небом грозились стать,
птицами солнце закрыть —
и сотню лет могли не спать,
боясь воспоминания забыть.

могли – в прошедшем,
сквозь горький яд на кончике секунд,
могли – оставили ушедшим,
что всяко как-нибудь соврут.

мы дети, боже, в ярко-красном,
нам солнце – желто-белый шар,
и всё старание напрасным
лишь сделает один пожар.

огонь взметнёт собою в небо,
съедая кончиками жизнь,
и языки его рисуют небом лето,
расплавленное где-то – «берегись».

в том лете крылья обгорели,