О чем плачет флейта

– Я тоже, – ответила она ему.

Легкий ветерок ласкал их тела. Рядом тихо журчала река. Девушка лежала в объятиях любимого, положив голову на ее плечо.

– Знаешь, я никогда не хотел жениться, – задумчиво произнес Сабанай, лаская тело девушки. – Думал, что проживу один. Как видишь, я уже не юноша. Мне хотелось путешествовать, посмотреть другие края, узнать, как там живут люди. Я много лет прожил на Альбионисе. Но потом почему-то мне захотелось вернуться. И теперь я понимаю, почему. Я встретил тебя и теперь не мыслю без тебя своей жизни. Хочу разделить с тобой все, что предстоит пережить, все горести и радости Ты выйдешь за меня замуж, Сегедель?

Он серьезно посмотрел на нее своими серыми глазами.

Девушка улыбнулась и прижалась к своему любимому.

– Мне так хорошо с тобой, Сабанай! – ответила она. – Я никогда еще не была влюблена, и мне вовсе не хочется искать еще кого-то. Я тоже хочу быть с тобой всегда. Я согласна! Мне только нужно получить разрешение моей матери на наш брак.

В ответ Сабанай прильнул к ее губам, и они вновь отдались своим чувствам.

Между тем, пока влюбленные наслаждались друг другом, часы летели незаметно. Девушка чувствовала, как жаркое солнце разморило ее.

– Давай искупаемся? – предложила она. Сабанай улыбнулся, и влюбленные с радостью погрузились в прохладные воды реки, радуясь и плескаясь, как дети.

Вдоволь накупавшись и чувствуя себя обновленными, они оделись, и Сегедель достала из котомки свои заветные лепешки, которые положила ей Рогнеда.

– Какая ты у меня заботливая! – воскликнул Сабанай. – Я так проголодался!

Они посидели еще некоторое время, наслаждаясь друг другом и чудесной природой. Сегедель положила голову на плечо своего возлюбленного. Им обоим было очень хорошо вместе, и казалось, что время остановилось. Но через некоторое время девушка пришла в себя. Ее ждали дома. Она подняла голову и с сожалением посмотрела на Сабаная.

– Ну что ж, мне пора возвращаться домой, – вздохнув, сказала Сегедель. – Мама будет обо мне беспокоиться. – Мне было очень хорошо с тобой, Сабанай, и так не хочется расставаться!

– И мне тоже, любимая! – воскликнул он. – Когда ты поговоришь со своей мамой о нас с тобой?

– Я сегодня же поговорю с ней, – ответила девушка. – Я уверена, мама не будет против нашей свадьбы. Только вот мой старший брат Рататуй может помешать нам. Он очень ревнивый и не подпускает ко мне ни одного мужчину.

– Почему? – спросил Сабанай, с удивлением посмотрев на девушку.

– Я и сама не знаю, не понимаю, почему он так меня ревнует, ведь я его сестра! Мама говорит, он стал такой после того, как потерял двух своих жен – сначала одна умерла, потом другая.

Мужчина с тревогой посмотрел на Сегедель.

– Тогда нам нужно будет лучше уехать из твоего дома, – сказал он.

– Это так, – ответила Сегедель. Но дело в том, что я наследница состояния матери. Все это очень непросто. Ну, мне и правда пора! – сказала девушка, поднимаясь. – Мы еще поговорим обо всем этом! Мне нужно вернуться домой до того, как пригонят стада с пастбищ! Если Рататуй увидит, что меня нет, может устроить скандал. Хотя я и не боюсь его, но это будет неприятно.

Влюбленные обнялись и тронулись в обратный путь. По дороге Сабанай рассказывал Сегедель о своей жизни на Альбионисе. Вскоре они вышли на опушку леса.

– Через три дня я буду ждать тебя здесь, любовь моя, – сказал Сабанай, обнимая и целуя девушку на прощание. Они еще несколько минут стояли, целуясь, будучи не в силах расстаться. Наконец, Сегедель с сожалением оторвалась от своего любимого, помахала ему рукой на прощание и направилась к поселку.

Ей очень не хотелось, чтобы жители селения видели, как она выходит из лесу. Дорога, ведущая к воротам, была у всех на виду. «Сейчас все люди будут обо мне судачить, – подумала она, стоя за деревьями и глядя на свой поселок, находившийся на холме.

Неожиданно девушка услышала шум. Она оглянулась и увидела, что по дороге к воротам приближается обоз, состоящий из нескольких телег, запряженных лошадьми и сопровождавших их всадников. Приглядевшись, она поняла, что это были крестьяне из соседней деревни и торговцы, которые привезли вино и другие продукты – которые не производились у них в поселке. Они поставляли все это для правителя и его семьи. Сегедель облегченно вздохнула. Она подождала, пока обоз поравняется с ней, и незаметно вышла из своего укрытия, прихватив с собой пучок трав и делая вид, что собирала их в лесу. Она кивнула крестьянам, и примкнула к их обозу. Вскоре телеги и всадники оказались у каменной стены, и девушка, стараясь казаться незамеченной, проскользнула в ворота вместе с гостями. Оказавшись внутри, она облегченно вздохнула и быстро побежала к своему дому.

Глава 4

Оказавшись у себя в усадьбе, Сегедель облегченно вздохнула. У дверей их круглого дома сидели Рогнеда и Манийза.

– Ну, вот, наконец, и ты! – воскликнула Рогнеда. – Как все прошло? – спросила она, бросая острожные взгляды на Манийзу, стараясь, чтобы ее младшая дочь ничего не заподозрила.

– Все хорошо, мама, – весело ответила Сегедель.

Рогнеда заметила, что глаза девушки как-то особенно блестели – ее дочь вся так и светилась от счастья.

– Манийза, иди, занимайся своими делами, – сказала она младшей дочери.

Девушка встала, поклонилась и удалилась за дом.

– Пойдем за стол, там остался твой обед, – сказала Рогнеда Сегедель. – Поешь и расскажешь мне обо всем.. Вижу, что вы поладили с этим человеком!

– Да, мама, все было замечательно! – воскликнула Сегедель. Женщины сели за стол, и девушка начала жадно уплетать свой обед.

– Вон как ты проголодалась! – сказала Рогнеда. – Ну, и что, я вижу, что ты уже была с ним! – добавила она укоризненно.

Сегедель смутилась.

– Ах, мама, я сама не знаю, как все произошло! Он такой замечательный! Я чувствую, что полюбила его, и у меня такое ощущение, будто бы я знаю его очень давно!

– Так всегда бывает, когда встретишь настоящую любовь, – задумчиво сказала Рогнеда. – И у меня с твоим отцом было точно также. Я тоже была на седьмом небе от счастья. Однако никогда нельзя терять голову, моя дорогая доченька. Присмотрись к нему внимательно. Дай бог, чтобы это действительно был твой суженый, и чтобы он не обманул твоих надежд.

– Мама, он сказал, что хочет на мне жениться! – воскликнула девушка. Ее глаза сияли от счастья. – Он спрашивает, когда сможет прийти к тебе, чтобы попросить моей руки. Через два дня он будет ждать меня в лесу с ответом.

– Ой, как быстро вы все решили! – всплеснула руками Рогнеда. – Надо же, многие встречаются долгое время и не могут решиться на свадьбу, а у вас сразу все сложилось!

– Мама, нам так хорошо вместе! Мне казалось, я была на седьмом небе. В присутствии Сабаная как-то все меняется, такая радость, кажется, что солнце ярче светит, хочется петь и даже взлететь на небо. Я хочу, чтобы так было всегда!

Рогнеда почувствовала, что душевный подъем ее дочери передался и ей.

– Я рада за тебя, Сегедель, – ответила она. – По всей видимости, это и вправду твой мужчина. – Что же, через две недели, если ты помнишь, у нас праздник сбора первого урожая яблок. В это время юноши делают своим возлюбленным предложение и просят у родителей разрешение на свадьбу. Пусть твой любимый придет к нам в поселок, я посмотрю на этого человека, поговорю с ним, и, если он и в самом деле таков, каким ты его описала, мы тут же назначим свадьбу!

– Как долго, две недели, – с разочарованием в голосе произнесла Сегедель. Девушка опустила глаза, закусила губы и стала теребить свой браслет из голубых камней на своей левой руке – подарок матери. Она всегда так делала, когда чувствовала, что что-то идет не так, как ей хотелось бы.

Рогнеда с удивлением посмотрела на дочь

– Ой, какая нетерпеливая! – воскликнула она. Ее голубые глаза даже округлились от удивления. – Куда же ты так спешишь, вернее, почему вы так спешите? Что это за каприз?

Сегедель вздохнула.

– Я не знаю, мама, – задумчиво ответила девушка, глядя куда-то вдаль. Она казалась очень серьезной. – Может быть, тебе кажется, что это каприз. Но мне почему-то хочется стать его женой и уехать с Сабанаем куда-нибудь далеко как можно скорей, словно боюсь, что нам помешают это сделать. Я не хочу, чтобы Рататуй и Лорентин знали об этом.

Рогнеда тоже стала серьезной. Она потерла руки и приложила их к волосам, показывая, что и ее что-то беспокоило.

– Пойдем в дом, Сегедель, там договорим, – сказала она дочери, кивая головой на женщин, которые неподалеку пряли шерсть и, видимо, проявляли интерес к их разговору. – Я сейчас, – добавила она.

Сегедель встала из-за деревянного стола и отправилась в дом. Рогнеда подошла к женщинам, дала им какие-то указания и тоже скрылась внутри дома.