Меню высоких отношений

– Капитан полиции Ряшин Антон Петрович.

– Очень приятно, – пробормотала я, хотя ничего приятного в нашем знакомстве, разумеется, не было. Единственно, сердце забилось ровнее. Не бандит – уже хорошо. – Виктория Викторовна Зайцева, – назвалась я девичьей фамилией, которую до сих пор не сменила на фамилию мужа. Уже больше месяца я должна была быть Ильиной.

– Что здесь забыли, гражданка Зайцева? Мы вас сюда не вызывали, – грубо сказал капитан.

– Я здесь работаю. У меня подруга погибла… Полина Кротова.

– Хотели посмотреть, с какого места она сиганула? – скривился он в ехидной улыбке.

– Нет, видите ли… – смутилась я под его пристальным взглядом.

Ну как ему объяснить, что меня привело сюда отнюдь не праздное любопытство? Сказать, что я не отношу себя к категории людей, которые ходят на похороны исключительно затем, чтобы посмотреть в каком гробу будут хоронить покойника? Или, может, признаться, что я с детства мечтала о карьере следователя, а меня отчислили с первого курса юридического факультета? Так ведь засмеет!

Порой я сама не понимаю, почему меня тянет начать собственное расследование. Может быть, потому что мне не безразличны окружающие меня люди и хочется, чтобы справедливость восторжествовала хотя бы по отношению к ним, моим близким?

«Такому говори не говори – все равно не поверит ни одному моему объяснению», – подумала я, отводя глаза в сторону от нагловатого лица Ряшина.

– Значит так, – сказал Ряшин, вдоволь налюбовавшись моим смущенным видом, – вы сейчас идете на свое рабочее место и работаете. Кстати, кем вы здесь числитесь?

– Числюсь я здесь заместителем главного бухгалтера сети ресторанов и кафе восточной кухни, – ответила я.

– Очень хорошо. Я думаю, вам есть чем заняться, – отчеканил он, давая понять, что разговор окончен.

Он даже не попросил рассказать меня о подруге, не спросил, где я была в момент трагедии и на чьих руках умерла Полина. А умерла она на моих руках! И ее последние слова были обращены ко мне! Но для следствия это, кажется, совсем неважно! Обидно!

Я промолчала – развернулась на сто восемьдесят градусов и потопала обратно, так и не осмотрев место, с которого Полина спрыгнула вниз.

«Если бы этот грубиян дал мне возможность подойти к краю крыши, я бы обязательно поняла: сама Полина спрыгнула или же ей помогли, – злилась я на капитана. – Впрочем, мне ничего не помешает подняться на крышу и после ухода полиции».

Проходя мимо кабинета Веры Ивановны, я замедлила шаг. Из-за двери явственно доносились голоса. Влада плакала навзрыд – Вера Ивановна ее успокаивала.

– Влада, утри слезы. Горю слезами не поможешь.

– Вам, Вера Ивановна, легко так говорить. А вдруг Полина из-за меня спрыгнула? Девчонки так и считают! Они думают, что я во всем виновата. Но я же не знала, что она такая ранимая. Господи, да у меня у самой сколько раз парней уводили! И что теперь? Мне из-за них прыгать с крыши или вешаться? Как мне им доказать, что я раскаиваюсь? Вот пойду и повешусь!

– Я тебе повешусь! Я больше чем уверена, что Полина не хотела никому ничего доказывать и никого наказывать. Произошел несчастный случай. Вышла подышать свежим воздухом, голова закружилась… – тут, наверное, Вера Ивановна вспомнила, что на крыше у нас есть ограждение, и потому добавила: – Или что-то вниз уронила, потянулась, потеряла равновесие… Там на крыше люди из полиции. Они во всем разберутся. Я почему-то думаю, что Полина была человеком верующим. А самоубийство – большой грех, с точки зрения церкви, Не могла Полина с крыши прыгнуть просто так.

Мысленно я согласилась с Верой Ивановной.

– И что мне теперь делать? – спросила Влада.

– Как что?! Работай! А с девочками я поговорю.

Не дожидаясь, когда из кабинета Веры Ивановны выйдет Влада, я поторопилась уйти.

Даша сидела за столом и «листала» телефонную книжку мобильного телефона Полины.

– Где ты была? – спросила она, отставляя в сторону телефон.

– Ходила на крышу.

– ??? – Даша широко раскрыла глаза. – На крышу? Зачем?

Я не стала ей ничего объяснять. Девушка она, несомненно, хорошая, но относится к разряду людей, которым все надо втолковывать. Она видит только то, что лежит на поверхности. Копнуть глубже – ей и в голову не придет, а уж делать какие-либо прогнозы, предположения или строить версии – это из области фантастики. Кстати, ни фантастику, ни детективы она не любит – предпочитает любовные романы и исключительно с хорошим концом.

– Ты нашла номер Артема? – спросила я, взглядом показывая на телефон.

– Нет, не могу найти.

– Почему? Его там нет? Не может быть!

– Фамилия Артема – Петров. А Петровых в Полином телефоне несколько. Какой из них принадлежит Артему, я не знаю.

– И что, инициалов тоже нет?

– Есть. В одном случае рядом с фамилией стоит «Ф» и «М».

– Допустим, Федор Михайлович, – вспомнила я, что в одном из ресторанов сети есть такой повар Федор Михайлович.

– Есть еще Петров с маленькой «э». И просто Петров.

«Э» мог быть и электриком, и экспедитором, и экономистом.

– Что-то мне подсказывает, что просто Петров и есть Артем. Дай мне телефон, я посмотрю журнал вызовов.

Интуиция меня не подвела. Выяснилось, что Полина в последнее время не звонила Петрову Ф.М и Петрову с отметкой «э», зато просто Петрову названивала каждый день и по нескольку раз.

– Он! – воскликнула я и нажала кнопку «вызов».

Артем ответил практически сразу:

– Я занят! – рявкнул он в трубку.

Я посчитала его тон за грубость. Разве так можно отвечать любимой девушке? Если бы со мной так заговорили, я бы ни за что не стала поддерживать отношения с этим человеком!

«Похоже, на него не наговаривали – он действительно плохо относился к Полине, преследуя при этом свои корыстные цели, – поймала я себя на мысли. – Странно, что Полина так переживала из-за ссоры с ним. Гнать таких от себя надо. Но я могу и ошибаться, – тут же засомневалась я, – он действительно не может сейчас говорить по телефону. А так ответил, потому что даже не взглянул, кто звонит».

– Не могу позже позвонить, – резко ответила я, чтобы пресечь его хамский тон. – Артем, это не Полина.

– Не Полина? – некоторое время трубка не издавала ни звука, затем вновь заорала: – Как к вам попал ее телефон?

– Не кричите, я вас прекрасно слышу. Я Виктория Викторовна, коллега Полины. С ней случилось несчастье, – в последнюю минуту я передумала говорить, что ее уже нет в живых. Мне хотелось воочию посмотреть, как он будет реагировать на известие о смерти подруги. – Вам лучше подъехать сюда, в ресторан «Три самурая».

– Несчастье? – испугано переспросил он. – Какое несчастье?

Я не стала продолжать разговор – отключилась, полагая, что он так быстрее приедет.

– Почему ты не сказала, что Полина разбилась? – затормошила меня Даша.