Не бойся любить

Глава 3

Это был чертовски длинный день, и он чертовски устал.

Тот, кого Забава приняла за Гризли, перешагнул порог своей квартиры и тяжело опустился на табурет. Вернее, на обрубок ствола молодой сосны, отшлифованный, покрытый лаком, служащий табуретом. Он устало прислонился спиной к стене и откинул голову. Тихий стук означал, что голова тоже нашла точку опоры на стене. Закрыл глаза и мысленно прокрутил день с самого начала.

Голова продолжала раскалываться, аспирин не помогал. Он вообще не планировал садиться за руль раньше обеда. Ладно, он и не планировал пить оба дня как не в себя. Но и пустить пьяного Сашку одного в город тоже не мог. Он хотя бы вырубился накануне вечером и ночь проспал, в отличие от Сани.

Отодрал прилипший к пересохшему нёбу язык и почавкал им во рту с глухим звуком. Сколько он выдул? Два-три литра минералки? Хоть бы хны. Нарисовался в офисе, раздал поручения. Явился в таком виде к заказчикам, разговаривал с ними, перегаром дышал. Мерзость. Он даже думать не хотел, какое оставил о себе впечатление. Время покажет. Время и оформление сделки.

Оторвал себя от стены и наклонился снять тяжёлые самодельные унты. Он почти услышал скрип своего сгибающегося тела под натиском тулупа. Пожалуй, стоит снять сначала его. Соображалось совсем туго.

Проделав это непосильное дело, он отправился в ванную. Одна портянка сползла и тащилась следом, пока он брёл. На ходу через голову стянул свитер и не вписался в дверной проём. Чёрт бы побрал эти крохотные квартирки!

Уперся прямыми руками в край раковины и поглядел на себя в зеркало красными заплывшими глазами. Волосы, потемневшие от жира и сажи, слипшимися прядями свисали на лицо. Они выглядели так, будто их не мыли и не чесали не два дня, а два года.

Всё потому, что где-то в середине беспросветной пьянки он прошляпил джут, которым стягивал их на затылке. Без него они лезли в глаза, норовили попасть в рот, и он непрестанно зачесывал их пятернёй назад. А до этого этой же пятернёй держал жареные куски мяса с вертела и жадно обгладывал их. Этой же пятернёй чистил и топил камин. Короче, не волосы, а верёвки какие-то. То же самое с бородой.

Настоящий злобный Карабас-Барабас. Неудивительно, что он безошибочно считал испуг на лице Подснежника.

Скрепя сердце, стащил с себя остатки одежды и встал под горячий душ.

Комната быстро наполнилась паром, зеркало запотело. Струи воды сбегали по длинным волосам, ударялись о широкие плечи. Стекали по выпирающим мускулам спины и изгибу позвоночника. Сползали каплями по ягодицам и рельефным бёдрам к стопам.

Он повернулся и подставил лицо сильному напору воды.

Последний рывок – помыться нормально за последние несколько дней – и спать.

Он уже не в том возрасте, чтобы куролесить сутками напролёт и быть свежим, как огурчик.

Последний раз такой кутёж привёл к рождению сына, что повлекло за собой полную переоценку ценностей.

Забава тоже выдохнула этот день, по самый подбородок погрузившись в горячую ванну. Дорога домой казалась адом, девять кругов которого ей пришлось пройти. Только отогревшись, она снова почувствовала себя человеком.

Вытерла руки полотенцем, взяла телефон и снова опустилась в воду. Сохранила неизвестный контакт, которому теперь должна… Она даже представить себе боялась, во сколько ей обойдётся это злополучное зеркало. И это помимо химчистки пальто, которое она безнадёжно испачкала, и покупки нового костюма, брючины которого на коленях порвала.

Уууух! Мог бы предложить и подвезти, видел ведь, что совсем замёрзла! Ну да ладно, чего уж. Медведю – медвежьи повадки.

Так и сохранила его в телефоне – «Бука».

Звонить ему сейчас даже палец не дрогнул, а вот Стасу написала, что с треском провалила первый рабочий день. Он поинтересовался, что случилось, и она в подробностях описала ему произошедшее.

Оттаявшие пальцы резво порхали по клавиатуре.

Он выразил беспокойство – как бы она не разболелась. Ну не душка ли? А также восхитился её самоотверженной честностью и сказал, что она может рассчитывать на его помощь, если понадобится.

Забава закрыла глаза и, мечтательно выдохнув, с головой ушла под воду.

Телефон в вытянутой руке остался торчать, как мачта потонувшего судна.

Она вынырнула и, чтобы в порыве восхищения и благодарности не написать глупостей о его благородстве и бескорыстии, отложила телефон в сторонку.

На следующий день Стас попросил Забаву заехать к нему в офис.

Звонок застал её в тот момент, когда она встречала курьера с доставкой продуктов в его квартире. Она хотела заняться уборкой, но он предложил отложить это на потом, а сейчас ехать к нему.

Первое положительное впечатление она оставила, так что теперь можно смело являться в дутом пуховике, вязаной шапке и снуде, обмотанном аж до самых глаз.

Так она и поступила, пренебрегая заездом домой, чтобы прихорошиться.

В дороге вспомнила о многострадальном зеркале и набрала его владельцу.

«Бука» взял трубку почти сразу.

– Да, – неприветливо гаркнуло в ухе.

– Добрый день. Это Забава. Вчера случилось недоразумение с зеркалом вашей машины. Я звоню узнать, оценили ли вы размер причинённого ущерба?

– За-ба-ва? – через паузу по слогам переспросил он.

– Да. Так меня зовут. Вчера не представилась, как-то не до того было. Так как насчёт остальной части фразы? Вы её расслышали?

В трубке вздохнули так сильно, что у неё, кажется, зашевелились короткие волоски, вылезшие из-под шапки.

– Ещё не занимался этим вопросом. Не до того было, – передразнил «Бука». – Сегодня вечером вам перезвоню с готовой информацией.

– Договорились. Буду ждать. Всего доброго.

«Бука» отключил телефон и положил его на край стола, сверля взглядом.

Дверь открылась, и в кабинет с двумя бумажными стаканчиками кофе в обеих руках вошёл его напарник и сын в одном лице.

Один стаканчик поставил перед ним, с другим – отошёл к своему столу. Навалился бёдрами, стоя лицом к нему, и отхлебнул напиток.

– У тебя проблемы?

– Ничего такого, с чем бы я не справился.

Мужчина потянулся и взял стаканчик. Отпил кофе. Горячий, двойной, с корицей. То, что доктор прописал.

– Хорошо. Ко мне скоро зайдёт кое-кто.

– Клиент?

– Нет.

– Подружка?

– Не совсем. Это мой личный помощник.

– Твой кто?

Убийственный сарказм отскочил от непробиваемой брони сына.

– Ты не ослышался. С тех пор как я окончил институт, ты загрузил меня работой по самое «не хочу». У меня остаётся чертовски мало свободного времени и совсем нет желания тратить его на рутинную бытовуху. Вот и нанял человека, который мне в этом поможет.

– Человека? – кустистая бровь пшеничного цвета поднялась.

– Девушку.

– Завёл бы подружку.

– Отличный совет! Пожалуй, воспользуюсь им при случае!

Закончив обмен любезностями, Стас сел за компьютер.

Отец допил кофе, откинулся на спинку деревянного стула и принял вид, будто самое интересное, что он может познать в этой жизни, – это ожидание. Бесконечное, упорное ожидание.

Его-таки снедало любопытство – что ещё затеял этот шалопай?

Он успел состариться ещё на пару часов, прежде чем дверь снова распахнулась, и в кабинет ввалилось шарообразное существо, неся с собой свежесть и прохладу уходящей зимы.

– Бррр! Ну и погодка! Привет, Стас! А ты не лукавил, когда про бардак в квартире говорил. И про холодильник, кстати, тоже. С одним я разобралась. Дай мне ещё немного времени, и я превращу твою берлогу в сияющие палаты.

Говоря всё это, существо поочерёдно избавлялось от вязаной бесформенной шапки, огромного шарфа и дутого пуховика.

Отец с сыном вместе наблюдали этот мини-концерт.

Когда она осталась в костюме из мягкой ткани и легко провела рукой по толстой длинной косе цвета тёмного шоколада, «Бука» поперхнулся воздухом.

Эту косу невозможно забыть.

Это она ударялась о спину уходящей девушки в такт её неровным шагам.

– Ну, говори, зачем я тебе понадобилась?

– Да, мне тоже интересно.

Забава вздрогнула, услышав посторонний голос. Обернулась и…

– О… – единственный звук, который у неё получилось издать при виде мужчины, сидящего за другим столом.

– О, – повторила она, когда глаза цвета тёмной стали показались ей смутно знакомыми.

– О! – вырвалось непроизвольное восклицание, когда она признала в этом незнакомце вчерашнего «Буку».

Есть девушки, чья красота действует на мужчин моментально и без осечек. Забава к их числу не относилась. Об этом красноречиво говорил взгляд, обозревающий её плюшевый костюм шоколадного цвета, и ироничная усмешка в густых зарослях усов и бороды.

– Вы как будто знакомы, – вторгся в их бессловесное общение Стас. Мужчина сложил руки на могучей груди.

– Имел я счастье познакомиться с этой барышней, которая чуть не унесла в руках зеркало от моей машины.

Удивление на лице Забавы самопроизвольно трансформировалось в хмурую гримасу, и она даже не препятствовала этому процессу.

– Неправда! Я честно дожидалась вас на пронизывающем ветру очень долго! Я успела промёрзнуть до костей и только чудом не разболелась! А ещё, к вашему сведению, я испачкала пальто о ваше зеркало, и его пришлось сдать в химчистку.

Мужчина пожал плечами:

– Как будто я в этом виноват.

Забава увидела комичность ситуации со стороны: наезжает на своего же потерпевшего. Виновато улыбнулась:

– Вы правы. Но испытание холодом было действительно самым чудовищным в моей жизни. – Её искрящиеся глаза переместились на часы перед ним на столе. – Вы сами создаёте эти вещи? Это невероятно красиво! И мотоцикл тоже вы смастерили? – Еле заметный кивок головы. – Просто потрясающе! У вас исключительный талант создавать шедевры! Значит, этим вы и занимаетесь, – кивнула Забава, будто сама себе ответила на вопрос. – А что означают буквы на двери?

Усы снова зашевелились:

– Кастомное ремесло.

– И вы вместе мастерите эксклюзивные вещицы? Удивительно, как два человека, у которых схожие интересы к такому редкому промыслу, встретились в этом огромном мире и создали своё дело!

– Не совсем так, – подошёл и встал сбоку от неё Стас. – Мы родственники. Это Андрей. И он мой отец.

– О, – ещё один бессмысленный звук вылетел из её рта.

Мысль, оказывается, не такой уж и быстрый процесс. Скорость, с которой движется нервный импульс, составляет двести пятьдесят километров в час. Именно с такой скоростью калейдоскоп эмоций на лице девушки менялся, пока она переводила расширенные от удивления глаза с одного мужчины на другого, сравнивая этих гигантов между собой. Она со своей пышной комплекцией и ростом в сто семьдесят сантиметров не считала себя маленькой, но на их фоне ощутила себя именно так. Стас возвышался над ней на целую голову, а его отец, как помнила Забава, был ещё выше. У обоих высокие лбы, глубоко посаженные глаза и носы с небольшой горбинкой. У Стаса волосы темнее и в разы короче, в то время как у его отца они волнистые, пшеничного цвета и собраны в хвост на затылке. Густая растительность на лице скрывала очертания нижней части лица. А вот глаза у Андрея намного темнее, чем у сына. И сейчас они пристально изучали девушку.

– Семейный бизнес, – резюмировала она. – Здорово, когда сын идёт по стопам отца, который шёл по стопам своего отца и так далее. Думаю, это сплачивает.

– Скажем так: у меня особо не было выбора.

– Как это? Разве вы не оба создаёте кастомные изделия?

– Скорее, отец. У него это лучше получается. Я работаю с документооборотом. Это как раз по моей части. И ты мне в этом поможешь. – Он взял Забаву под руку, подвёл к стеллажу с документами возле своего стола и отстыковался. – Надо разобрать весь этот завал, скопленный за пять лет, пока я учился и было не до порядка. Все бумаги по одному клиенту отсортировать вместе. Дубликаты выбросить. Максимально упорядочить всю информацию по каждому заказу, чтобы потом все данные с бумаги перенести в цифру.

Они встали друг напротив друга по разные стороны стола, на котором стоял компьютер и оргтехника, и приступили к распределению. Андрей бросил цепкий взгляд в их сторону как бы для порядка и больше не обращал на них никакого внимания. Через время работы в тишине Забава поймала на себе смеющийся взгляд Стаса.

– Что?

– Поверить не могу, что ты умудрилась изувечить его машину. Это ж его любимая. Древняя, как динозавр, но любимая, – тихо сказал он. – Как решили конфликт?

– Пока никак. В процессе. Обещал к вечеру сказать размер компенсации.

– Даже не представляю, где он достанет новое зеркало. Мне кажется, на эту модель их и выпускать-то перестали. Удружила ты ему, конечно!

– Да я же не специально!

Сотовый телефон на столе Андрея заелозил от вибрации.

– Да! – гаркнул тот в трубку.

У Забавы отлегло на сердце: это он со всеми так любезен, она не избранная. Он закончил разговор более дружелюбным тоном и подошёл к столу Стаса.

– Ну-ка, голубки, посторонись.

По-хозяйски выдвинул стул и уселся за компьютер. Забава оказалась по правую руку от него и украдкой бросала взгляды в его сторону. Андрей зашёл на электронную почту, сохранил документ и отправил его в печать. Перевернул лист и отправил в печать с обратной стороны. Получилось вверх тормашками.

– Тьфу ты! – буркнул он в усы.

Ещё раз проделал манипуляцию, но положил лист по-другому. Результат вышел другой, но всё равно не тот, что должен.

– Да чтоб тебя! – к усам подключилась борода.

Он снова отправил документ на печать, но перед этим долго примерялся, исходя из неудачных версий. И снова вышло не так.

– Да твою ж мать! – уже в полный голос выругался он.

– Давайте вам помогу, – сжалилась над ним Забава.

Потянулась над его плечом и забрала «мышку» из стиснувшей её руки. Наклонилась так близко, что он услышал сладкий запах шоколада от неё. Тяжёлая коса соскользнула и упала ему на спину с мягким стуком. Задала команду технике, обошла его за спиной и встала у принтера. Он смог разглядеть принт на её плюшевом костюме: маленькие надкусанные плитки шоколада. Забава поймала вышедший из печати листок, перевернула и положила его как надо:

– Лицом вниз, головой вперёд, – с улыбкой подсказала она.

Их глаза встретились. Горячий шоколад обволок теплом холод металла.

– Пожалуйста, – протянула ему распечатанный документ.

– Ещё разок повтори, – скомандовал Андрей и потянулся за «мышкой». Нужно ведь два экземпляра.

– Теперь сами. Иначе так и не научитесь, – задорно сказала она.

Ишь ты! Шустрая какая. Ладно. Сам так сам.

Андрей распечатал, поставил подпись, шлёпнул печать, которую достал из выдвижного ящика стола, и ушёл за свой стол. Сладкий запах шоколада унёс вместе с собой. Все вернулись к своим делам.

Часа через три молодые люди сообща управились с завалом на книжном стеллаже. Сил наводить уборку в квартире Стаса не осталось, и Забава вернулась домой.

Вечером, не дожидаясь звонка, сама набрала «Буку», которого так и не потрудилась переименовать.

– Привет, Подснежник, – раздался голос с ленцой в трубке.

Когда не гаркает, оказывается, он очень приятен. Перед глазами сразу предстала картина, как он проводит свой досуг в конце напряжённого рабочего дня, развалившись в удобной позе в глубоком кресле. У него распущенные волнистые волосы, и он голый. Последнее видение она поспешно отогнала.

– Здравствуйте, Андрей. Я снова звоню по нашему насущному вопросу.

– Сколько с тебя взять?

– Именно.

– Считай, нисколько. Я выплачиваю зарплату Стасу, он платит тебе, ты с этих денег возвращаешь мне. На круг выходит, что я сам себе заплачу. Так что просто буду удерживать из твоей зарплаты.

В трубке повисла тишина.

– Сориентируйте хотя бы, сколько по времени. Год? Два?

– Сто лет.

– Я не доживу.

– Придётся.

– Что ж… Не думала, что меня настигнет рабство в XXI веке, но… се ля ви.

– Не вешай нос.

– Не буду. Доброй ночи.

– Пока.

Он нажал отбой и некоторое время смотрел на телефон в своей руке. В ушах всё ещё стоял её звонкий смеющийся голос, хотя ничего смешного он ей не сказал. Отложил трубку, отломил кусочек от плитки шоколада и положил в рот. Тёмный. Сладкий, но с горчинкой. На любителя. Как и она. Ухмыльнулся своему сравнению и, от греха подальше, отогнал его прочь.

Глава 4

Забава сидела на полу посреди гостиной в своём любимом плюшевом костюме шоколадного цвета. Она окружила себя фотоальбомами, книгами, исписанными блокнотами, старыми поздравительными открытками, настольными играми, рамками для фотографий и вот честно не знала, что со всем этим делать.

Стас велел освободить квартиру от хлама. Оставался вопрос: считать ли всё это хламом или всё-таки нет?

Кое-что она расставила по книжным полкам. Там освободилось место после того, как выбросила коллекцию пустых бутылок из-под алкоголя – вот это уж точно хлам!

Забава сложила губки бантиком и скособочила рот, глядя на оставшиеся вещи. В таком виде её и застал Стас.

– Ты всё ещё тут? Вроде утром хотела навести порядок?

– Одного утра оказалось мало. Такой подвиг не под силу даже Гераклу! Но раз уж ты пришёл, скажи, пожалуйста, вот это всё тебе нужно или можно избавиться?

Он лишь мельком взглянул на пол, увлечённо ведя переписку в телефоне.

– Положи всё в чёрный мусорный мешок и избавься, – заговорщически стрельнул хитрыми глазами, – только не оставляй следов.

– Ха-ха. Ладно. Самое ценное, на мой взгляд, я сохранила. Например, книги – это святое. Твои детские фотографии…

– Только не говори, что ты видела это щекастое бесштанное недоразумение! – комично ужаснулся он.

– Ты там такой миленький!

– Это не я.

Все парни почему-то стесняются своих детских фотографий.

Забава продолжила:

– И оставила настольные игры. Всё. На этом место на полках закончилось. Остальное я не знаю, куда девать.

– Выброси.

– Как скажешь.

Забава стала собирать разбросанные по полу вещицы в мусорный мешок. Стас прошёл на кухню, налил и выпил стакан воды.

– Мы сегодня с приятелями собираемся у меня. Приготовь всё, что нужно для мужской компании, – крикнул он из кухни.

Девушка хмыкнула: она, конечно же, в этом спец!

– А девушки вашу мужскую компанию разбавлять не планируют?

– Вряд ли. Хотя не исключаю…

Забава оглянулась.

Он встал, навалившись на дверной косяк, и наблюдал за ней. Большие пальцы заткнуты в карманы джинсов, рубашка сверху расстёгнута, полы короткой кожаной куртки разошлись на широкой груди. Волосы взлохмачены, взгляд с хитринкой.

У девушки ёкнуло сердце от его небрежной красоты.

– И чем вы обычно занимаетесь, когда собираетесь мужской компанией? Раздариваете незнакомым девушкам цветы?

– Обычно нет. Но если тебе так понравилось, можем повторить.

– Я не сказала, что мне это понравилось, – Забава отвернулась, но Стас заметил, как уши девушки заалели.

– Да брось! Всем девушкам нравится, когда им дарят цветы.

– Вот и подарил бы их…

Звонок в дверь бесцеремонно оборвал её на полуслове.

– Ты уже пригласил гостей? – глаза цвета тёмной карамели увеличились в два раза.

Стас мотнул головой:

– Вечером. Кто бы это мог быть?

Он обошёл застывшую с неописуемым выражением лица девушку и направился открывать дверь. Забава на всякий случай ускорилась с уборкой.

Услышала трель женского голоса. Потом – тишина, только звук неровных шагов, и Стас буквально впечатался в открытую дверь гостиной. На его шее повисла худенькая девушка, прижимая его голову к своей и страстно целуя.

А вот и законная обладательница тех цветов – как пить дать.

Кто-то здесь явно лишний, и Забава не нуждалась в подсказке, кто именно. Скромно отвела глаза. Где-то в желудке образовался ком. Ей осталось убрать только треснутую статуэтку пегаса и потихоньку ретироваться.

Предстояло совершить невозможное: с её комплекцией и огромным мешком мусора протиснуться мимо обжимающейся парочки прямо в дверном проёме. Тут либо проём нужен шире, либо…

– Разрешите мне пройти, пожалуйста.

Девушка аж подскочила от неожиданности и обернулась. Тёмный локон выбился из причёски, алая помада размазалась по губам.

– А ты ещё кто такая!?

– Я всего лишь правая рука и незаменимая помощница Стаса. А теперь можно мне пройти?

Девушка скептически и свысока оглядела дородную фигуру Забавы, плюшевый костюм которой стройности отнюдь не добавлял. Взглянула на мусорный мешок, и её идеальные черты лица исказила гримаса брезгливости.

– Стас, что это?

Забава встретилась со смеющимися глазами Стаса и сама чуть не прыснула со смеху.

Не церемонясь больше с этой анорексичкой, она танком пошла напролом и едва не вытолкала девушку вместе с мешком из квартиры.

Чувство стыда за своё грубое, вообще не свойственное ей поведение накрыло в лифте, пока он бесконечно долго спускал её с двадцатого этажа.

Заглянула в почтовый ящик и набрала целый ворох корреспонденции. Часть была адресована лично Стасу, а часть – компании «Кастомное ремесло».

Путь домой пролегал мимо офиса, и Забава решила занести письма. Закуталась в пуховик, который лишь накинула, спеша убраться из квартиры. Натянула снуд до глаз и спрятала письма в сумку.

Дошла до контейнеров, избавилась от мешка и нырнула в троллейбус, который с характерным гудением и щелчками «усов» повёз её по центральным улицам города.

Она положила было письма у двери. Потом подумала и повернула на всякий случай ручку. Дверь поддалась.

Заглянула внутрь – никого.

Пожала плечами. Прошла к столу Стаса и оставила на нём корреспонденцию. Развернулась и… десять к одному, что стала бы заикой, будь её нервная система чуть слабее.

– Как вы меня напугали! Нельзя же так подкрадываться! – прижала раскрытую ладонь к груди, примяв пуховик.

Он занимал весь проём. Этот Гризли.

Хотя с убранными назад волосами и подстриженной бородой он смахивал на человека… с комплекцией медведя.

– Аналогично. Нельзя вламываться без спроса. Вдруг это вор? Мне пришлось бы прибегнуть к грубой силе. А может, ты и есть воришка? – он наклонил голову и пригвоздил её к месту суровым взглядом.

У Забавы затряслись поджилки.

– Ну какой из меня воришка? Они шустрые и юркие. Ни одним из этих качеств я похвастать не могу. Я оставила деловую корреспонденцию из личного ящика Стаса.

– Была, значит, у него дома?

– Была. И ушла. И теперь пора.

Она приблизилась, но он и не думал уступать дорогу.

Второй раз за день Забава встала перед выбором: снести всё на своём пути или включить дипломата.

И если ту тростиночку вынести не составило труда, то здесь она сильно сомневалась в успехе операции.

– Вы меня пропустите? – распахнутые глаза цвета тёмного шоколада воззрились на него снизу вверх.

– Зависит от того, как попросишь.

Он мог поклясться, что она улыбнулась.

Рот скрывал вязаный шарф, но глаза заискрились.

– Нужно сказать волшебное слово?

– А ты его знаешь?

– Пожалуйста.

– Это детский вариант. Ищи другой подход.

Ему захотелось сорвать этот дурацкий шарф, чтобы увидеть её улыбку.

– Убери свою вонючую задницу с моей дороги, – нарочно грубо пробасила она.

У Андрея затряслись плечи.

– Неплохо. Но не твоё. Ещё варианты?

И тут он без предупреждения стал падать на неё.

Забава инстинктивно выставила руки.

Андрей обхватил её за плечи и вжался в неё.

Порывистое, мощное движение, от которого вышибло дух.

– Встал на самом пороге! Ни пройти, ни проехать, – весёлый голос Стаса послышался из-за спины Андрея, затем нарисовался он сам. – Забава, и ты здесь? Какими судьбами?

Сбитая с толку девушка подняла глаза на Андрея.

До них одномоментно дошло, что он всё ещё крепко прижимает её к себе.

Смущённо крякнул в усы и разжал руки.

– Языка-то нет сказать? – пробурчал он сыну и направился к своему столу.

– Я завезла письма, которые обнаружила в твоём почтовом ящике. Всё равно мимо ехала, вот и заскочила.

Ей вдруг стало невыносимо жарко.

Стянула снуд и расстегнула пуховик.

– Чего обратно не поднялась?

– Нет уж, увольте, – и вдруг поменялась в лице. – А ты почему здесь?

Стас переключил всё внимание от отца:

– Прохоров не смог до тебя дозвониться, прислал мне карточку предприятия, куда нужно выставить счёт на оплату часов. Я переслал тебе, но ты и почту, похоже, не проверяешь. Совсем на связь сегодня не выходишь. На тебя не похоже. Всё в порядке?