Тайное правительство. Орден

Готье – глухонемой с рождения, отлично выучил основные приказы по жестам: принеси, подай, отнеси, подними, опусти. И немного разбирал фразы по губам. Но не всегда точно, отчего порой реагировал на весёлые речи грустно, а услышав печальные, мог дико расхохотаться. Недалекий малый этот Готье, но герцога Ленуара Дамор Пропре он забавлял.

Герцог давно не бывал на исповеди. И хотя знал, что душа его давно погрязла в грехах, считал, что мысли и чувства свои доверит только богу и слуге Готье.

– Эхе – хе. Время уходит. Я старею. А в Версале столько красоток!

Готье посмотрел на печальное мощное с сильно выдающимся вперед подбородком лицо хозяина и скорчил гримасу оскорблённой обезьянки.

– Знаешь, недавно мадам Бете сообщила, что во дворец приехала новенькая. По её словам очень хорошенькая, юная девушка.

Готье смотрел на хозяина мокрыми от слез глазами.

– Не плачь, мой верный Готье, не плачь. У меня есть шанс соблазнить её. Ей всего пятнадцать. Приехала из какого-то забытого богом замка. Без охраны, с парой платьев и жалкой горсткой ливров. Она из обедневшей аристократии, Готье. Мне повезло.

Ленуар Дамор Пропре заулыбался. На его морщинистой крупной физиономии эта улыбка смотрелась весьма странно. Наверное, так выглядит улыбающийся крокодил.

Дамор Пропре прикрыл глаза и стал воображать. Перед его мысленным зрением торопливо пробегали стройные полуобнажённые девушки.

– Её зовут Мария Луиза де Сансильмонт. Красивое имя, не правда ли?

Хлюпнув носом, Готье радостно захлопал в ладоши.

– Мадам Беде, думаю, оправдает мои ожидания, – герцог с наслаждением гладил мясистой рукой тёмно-зеленое сукно бильярдного стола. – Моя дорогая Анжела, чтобы я без тебя делал? Мне пришлось бы искать девушек в сомнительных домах у сомнительных дам. И всё равно им не хватало бы свежести. Они напоминали бы протухшие яйца.

Анжела Бете – давняя любовница и с недавнего времени графиня, была величайшей сводницей Версаля. С герцогом Ленуаром Дамор Пропре она познакомилась ещё двадцатилетней уличной торговкой сладостями.

Он, высокий молодой человек, тогда носил парик только при дворе, а на улицах Парижа предпочитал свои чёрные, вьющиеся от природы кудри. И этими кудрями, а возможно импозантностью и озорным взглядом зелено-карих глаз, Ленуар сразил сердце юной простолюдинке. Герцог был шутником. Он воспринимал жизнь как бесконечные развлечения, из которых самое изысканное – женщины. Неважно какие: знатные или бедные, главное чтобы у них имелась мягкая аккуратная грудь и округлая попка. В самом деле, зачем женщине что-то ещё? И, восторженно смотрящая безоблачным летним днем на Ленуара торговка, тут же добилась расположение высокой особы приятным личиком и не менее приятными округлостями.

Естественным продолжением событий стал роман, который, к слову сказать, очень быстро бы закончился, если.…… Если бы у Анжелы Бете не оказалось мозгов. Но эта проворная девушка знавшая цену деньгам, мгновенно сообразила, чем может быть полезна герцогу. Ленуар Дамор Пропре воспринял идею торговки с удивлением и радостью. Теперь ему не придется искать новые развлечения в публичных домах, и на улицах. Анжела Бете предоставит ему отобранных, проверенных, лучших девушек Парижа.

Со временем, учитывая заслуги своей верной Анжелы, герцог Дамор Пропре добился для своей столь ценной пассии титула графини. С того момента Бете стала титуловаться мадам де Бете, и выбирала новых фавориток герцогу уже не из простолюдинок, а из прибывающих ко двору королевы юных аристократок. Конечно, герцог обладал достаточным шармом и мог сам заинтересовать за пару часов любую красавицу. Однако, с возрастом его чары, влияние при дворе и деньги стали терять прежнюю силу, так что услуги мадам де Бете оказались кстати.

***

Мария Луиза то устало прикрывала глаза, то открывала их вновь. Парикмахер уже полтора часа возился с её причёской. И девушку начинало тошнить от своего отражения в зеркале. Не в том смысле, что это отражение было ужасным или страшным. Просто с большим удовольствием Мария Луиза походила бы по дворцу, полюбовалась картинами. Мадам Жозани пыталась учить её живописи. Да мадам Жозани вообще не имела никакого представления о живописи! Разве те жалкие наброски можно сравнить с….. Лицами на полотнах Версаля.

Когда Мария Луиза вступила под своды первого зала дворца, она просто онемела. Разве здесь могут находиться люди? Разве всё это великолепие и роскошь созданы не для богов? Как здесь можно жить? Как здесь можно есть, спать? Если даже страшно прикоснуться к дверной ручке. Нарушить покой храма искусств.

Когда Мария Луиза с воспитательницей вошли во дворец, мадам Жозани сразу куда-то исчезла, а затем появилась в сопровождении полноватой низкорослой дамы в бежевом ещё более полнившем её платье.

– Мадам де Бете, – это Мария Луиза, моя подопечная, – мадам Жозани ткнула в девушку пальцем. – Дочь мадам Жозефины.

– О, какая прелесть! – воскликнула мадам де Бете. – Мадам Жозефина де Сансильмонт писала мне, что её дочь красавица. Но в действительности она превзошла все мои фантазирования.

«Это что, та самая дама из Версаля, с которой переписывалась моя мама? – Мария Луиза с неприязнью рассматривала круглое полное, с маленькими поросячьими глазками лицо мадам де Бете. – Какая отвратительная особа!»

– Действительно, она прелестная девочка, – мадам Жозани кисло улыбнулась.

– Поверьте, моя милая, герцог будет просто в восторге!

Мария Луиза почувствовала себя оскорбленной. Что происходит? Она приехала в Версаль ко двору королевы Марии Антуанетты, а вместо этого её встречает какая-то старая госпожа, более всего похожая на жабу. С прескверными манерами и речью. И эта «жаба» спокойно разговаривает с мадам Жозани о ней, так будто её рядом нет!

– Простите, – вмешалась Мария Луиза, пристально смотря в выцветшие голубые глаза вульгарной мадам. – А вы кто будете?

– Графиня Анжела де Бете, – нараспев произнесла дама.

– Бетю? – Мария Луиза сделала вид, что плохо слышит. – Я не ослышалась – Бетю? Очень странное имя для графини. Бетю….. Вы не находите, мадам Жозани?

Мадам Жозани скривилась так, как будто только что съела нечто кислое.

– Мадам де Бете – графиня, – отчеканила она.

– А-а, мадам Бете. Графиня. Очень приятно познакомиться, – Мария Луиза говорила медленно, усмехаясь. – А я маркиза.

– О, как пожелаете, моя прелесть, – проворковала мадам де Бете.

– Мое имя, Мария Луиза де Сансильмонт. И я бы попросила вас называть меня именно так.

– Хорошо, хорошо, – покорно закивала мадам де Бете.

– Хочу заметить, – сказала Мария Луиза, – Я в Версале впервые. И потому в некоторой растерянности. Моя матушка перед поездкой говорила мне, что мадам, с которой она переписывается, а это как я понимаю вы, – маркиза внимательно посмотрела в глаза графини де Бете, – должна представить меня королеве.

– Моя милая девочка, – мадам де Бете заулыбалась снисходительно. – Я не могу вас познакомить с королевой. Думаю, вы и сами это соображаете. Но я могу вас свести с герцогом.

– С каким герцогом? – чем больше мадам де Бете говорила, тем более странной казалась её речь Марии Луизе.

– Герцогом Ленуаром Дамор Пропре, – фальшиво улыбаясь, ответила мадам де Бете. – Дело в том, что именно он решает, представлять ли вновь прибывшую королеве. Сможете ли вы поехать в Трианон.

– Герцог это решает? – возмутилась Мария Луиза. – А причем здесь герцог! У меня с собой есть письма, которые королева писала моей матушке. Вы ведь знаете, что они переписывались? Наша фамилия достаточно известна при дворе. Моя матушка объяснила мне, что вы поможете мне попасть на королевский прием. А там я постараюсь сама привлечь внимания её величества. Я покажу письма….

– Забудьте о письмах, моя девочка. Королева пишет такие письма тысячами. И тут же забывает о том, что написала. Она доверяет вкусу герцога Дамор Пропре.

– Вкусу герцога? – переспросила Мария Луиза. – Неужели человек со столь высоким титулом служит при дворе поваром.

– Я не понимаю вас? – мадам де Бете посмотрела на юную маркизу со злостью.

– Как впрочем, и я вас. Вы сказали, что её величество доверяет вкусу некого герцога. Рассуждая логично, я делаю вывод, что этот герцог – повар.

– Ленуар Дамор Пропре очень уважаемый человек!

– Я не сомневаюсь в этом, но причем здесь его вкус?

– Дело в том, что без соизволения герцога, – мадам де Бете сделала паузу, – И моего разрешения вы не сможете провести в Версале даже остаток этой ночи.

– Вот как. Тогда может мне лучше уехать сейчас? – Марии Луизе уже начинало казаться, что ей снится сон, причем самый скверный из всех снов, которые она когда-либо видела. – Как вы считаете, мадам Жозани?

Гувернантка смотрела на маркизу большими от ужаса глазами.

– Вы с ума сошли, мадмуазель?