Оценить:
 Рейтинг: 0

Йалка

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
6 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Никаких куполов на спине.

Если бы изобрели машину времени, я бы отмотал на момент, когда она постучала в дверь моей спальни. Я бы не открыл. Нет. Лучше на вечер, когда я выбросил маску, или день, когда решил появиться на свет. Тут я склонен согласиться с теорией, что души сами выбирают воплощение. Хотя это противоречит легенде об изгнании нуоли на Землю. Я бы договорился со Всем Сущим, что лучше отработаю дворником в аду или тем, кто подтирает задницу Теду Банди или Чикатило. Едва ли это хуже тех четырех дней сожаления, которые я провел в квартире в ожидании новой маски. Я избегал Толика и боялся оставаться наедине с этой чокнутой. Я молился, чтобы Толик ее выгнал, но он отчего-то повел себя не как Толя Пушка. Он влюбился. Ради Всего Сущего, пусть она исчезнет. И пусть Толику не будет больно.

Я почти не выходил из комнаты. Только когда был уверен, что я один. Я пробирался в ванную или на кухню, чтобы заварить термос с чаем и вернуться к себе. В пятницу мне позвонил Игорь узнать, когда я выхожу. И тут я вспомнил, что так и не ответил на сообщение Натали. Конечно, я думал о ней, но мне казалось, что думать о ней теперь неправильно. Звонок Игоря вырвал меня из реальности, в которой я не выбросил маску, не спустил все накопления на новую, не встретил Натали, не предал лучшего из людей.

* * *

В понедельник я наконец надел убогую временную маску и вышел из дома. Позвонил маме и сказал, что у меня все хорошо. Она мало говорила, но я не стал выяснять, в чем причина. Потом. Когда надену свою маску, мне сразу полегчает. Мне полегчает оттого, что я перестану походить на Терри Савчука. И может, перестану совершать необдуманные поступки.

Я шел пешком, потому что был уверен, что набрал пару кило в затворничестве. Или десять. Никогда не понимал восхищения Толика старым центром, этими обветшалыми зданиями, покосившимися балконами, обшарпанными дверями, жарой. Когда Толик переехал в Ростов, я учился на втором курсе. Мы подружились, готовясь к дурацкому рэп-баттлу среди школ. Десятиклассник из шестой гимназии и восьмиклассник из первой школы. Мы оба вылетели во втором раунде. Нам не удалось подиссить друг друга, поэтому мы подружились. Мой кореш Серега считал баттлы убийством репутации, а Толик относился уже тогда ко всему философски. Для него любой провал был возможностью научиться новому. Как бы мне хотелось относиться к жизни так же.

В МФЦ схема повторилась. Женщина в парике отчего-то рассмеялась, хотя я даже не пытался шутить. Выдала листок, квитанцию и чек. Гарантия три года. Все честно. Чтобы накопить на такую маску, мне потребовалось три года. Я представил, как через три года все снова повторится. Я выброшу маску, приду за новой, женщина в парике пошутит: «Вы к нам уже как на работу» или «Вы у нас прописались». Направит к психиатру, чтобы исключить психические проблемы. Психиатр взглянет на меня грустно и выпишет справку: «На учете не состоит».

В подвале, как и в прошлый раз, никого не было. Я сел напротив двери с мигающей надписью «Не входить» и сделал селфи. На память для потомков, или биографов, или Следственного комитета.

Дверь, как и в прошлый раз, отворилась, и создатель масок, прищурившись (он мог щуриться, у него отличная маска), позвал меня. В кабинете было еще холоднее и еще накуреннее. Висел такой плотный туман, будто я оказался на концерте восьмидесятых.

Мастер снова что-то энергично печатал в своем компьютере. Я решил не предлагать ему закурить. Глаза, которых у меня вроде как нет, и так резало от дыма. Я ждал. На самом деле мне поскорее хотелось надеть новую маску. Я ждал ее. Я не подозревал, как сильно ждал новую маску. В ней я видел спасение и возврат к обычной жизни. Будь у меня маска, я бы не увидел того, что творилось в голове этой Лели. Мрак.

– Получите, распишитесь, – оригинально пошутил создатель масок и придвинул мне блестящий кейс. – Осторожно, изнанку не трогай.

Я знал, как обращаться с масками, но так волновался, что руки дрожали. Она была прекрасна в этом белом глянцевом кейсе с тонной бумажек, которые я прочитаю от корки до корки вечером. Тонкая, почти прозрачная кожа из умного силикона с сотней микрочипов, прямой нос (такой же у отца), тонкие губы, как у мамы… Да я красавчик.

– Надевай, – подгонял создатель.

Хочет поскорее закурить.

Я надел, электрический разряд пробил до самых пяток. Жаль, что такое происходит лишь в первый раз. Только ради этого кайфа стоило выбросить маску. Я помню первую маску в пять лет. Это как Новый год и день рождения одновременно. Я мечтал о маске. Все взрослые и крутые носили маски, и я хотел поскорее стать крутым и взрослым.

– Ложись в сканер, – сказал создатель масок. – Только аккуратно, без резких движений.

В сканере мне уже было все знакомо. Только в этот раз горели красные лампочки. Обычная процедура с новой маской – проверить плотность прилегания и совместимость. Я и без сканера знал, что выбил страйк. Идеальная маска.

Через десять минут программа показала стопроцентную совместимость. Создатель масок довольно крякнул. Будто он лично, как папа Карло, строгал ее в каморке с нарисованным камином на стене. Я ему подыграл, выразил безмерную благодарность. Он даже расчувствовался и пожелал мне удачи с девушками. Вообще-то, это неэтично с его стороны – разглядывать чужие мысли. Но мне было уже плевать. Хотелось выйти на свет из подвала. Хотелось вдохнуть февральский воздух.

* * *

Дома Толик устроил вечеринку. Кто устраивает вечеринки по понедельникам? В старой маске я бы отказался, придумал бы отмазку. Но новый я решил посидеть на нашей прокуренной Лелей кухне. Я мало пью. Вернее, не пью вообще. После случая у Сереги дома с домашним вином от его краснодарской бабушки я завязал.

У Панча и Дикого, друганов, с которыми Толик начинал в «Комедии», выдался выходной, и они нагрянули с виски и колой. Леля даже что-то приготовила, чего никак от нее нельзя было бы ожидать. Она старалась казаться незаметной, но Толик постоянно звал ее из комнаты и просил что-то нарезать или подать. Довольно странный и архаичный метод, как по мне. Она приходила, доставала из холодильника тарелку и грохала ее перед Толиком. Еще чуть-чуть – и плюнула бы ему в лицо. Пусть она исчезнет.

– Мы вчера с одной телкой познакомились, – начал Панч. – В телеге. По фоткам – бомба. Сиськи, губы как камазовские камеры.

Панч работал автослесарем, чинил КамАЗы, но, как и Толик, тяготел к нереальной красоте.

– Она такая: «Двадцать», – продолжил он. – Я: «Пятнашку!»

– За шестнадцать сторговались, – сказал Дикий.

– Приезжаем. А там дом в Новом Поселенье, весь огорожен, охрана, все дела. Наверно, снимает. Выходит. В очочках, каком-то костюме стремном, на вид лет семнадцать. Я думал, мы встряли. Но с нами Андрюха был, если че, думаю, отмазал бы. Она, короче, смотрит на нас. И давай заднюю врубать. Даже калитку не открыла…

– Сто пудов, из-за Андрюхи, – сказал Дикий. – Рожа у него ментовская.

– Думаешь? – вдруг спросила Леля, резавшая колбасу.

– А из-за кого? – спросил Панч. – Я нафраерился, все дела. Дикий шевелюру свою помыл. У Димона мерин взяли…

Леля закатила глаза, будто в нее кто-то вселился, и вышла.

– Короче, ниче не получилось с этой телкой.

– Обидно, – сказал Толик, чтобы что-то сказать.

Когда я переехал в Ростов, Толик стал управляющим «Комедии», а Панч и Дикий перестали выступать. Все говорили, что Толик хотел повысить качество юмора и пацаны не вписывались в новый формат. На самом деле они давно перестали заниматься комедией; может, и не начинали. По привычке Толик приглашал их на открытые микрофоны, но они уже не участвовали. Говорили, что не кайф «метать бисер», но, по правде, никто из них не мог и строчки написать.

Разговор не клеился. Не из-за сраных историй Панча и Дикого. В воздухе витало что-то еще. Что-то черное и агрессивное. Панч и Дикий тоже это почувствовали, поэтому допили виски с колой, доели колбасу и уже собирались уходить, как появилась Леля.

Она включила кофемашину, подошла к окну, у которого стоял Дикий с бокалом, как-то небрежно его подвинула, открыла форточку и закурила. Пока работала наша кофеварка, мы молчали. Бесполезно пытаться ее перекричать. Леля втягивала дым так, что кожа между бровей складывалась в Марианскую впадину. Толик смотрел на нее с опаской. Я не видел раньше, чтобы он так смотрел хоть на кого-то. А я шерстью на спине ощущал ее злобу.

Машина затихла, черный кофе все еще капал в кружку. Сигарета кончилась. Леля закрыла форточку и выпустила дым в комнату. Она обернулась в поисках моей чашки, которую приспособила под пепельницу, нашла ее в моей руке и бросила окурок прямо в колу. Почему-то я не удивился, даже не вздрогнул.

– Толян, научи свою бабу нормально общаться, – сказал Панч, когда Леля забрала свой кофе и вышла.

Толик молчал. Панч и Дикий быстро оделись и ушли, хлопнув меня по плечу на прощание. Панч еще хотел что-то сказать, но махнул рукой.

* * *

Я решил навести порядок на кухне. Казалось, за четыре дня, что я провел у себя, тут жили и размножались обезьяны. Не милые мартышки, а злобные гамадрилы. Те самые, что ругались громким шепотом в соседней комнате. Я домыл посуду, выбросил окурки и уже шел к себе, как из спальни Толика вырвалась Леля со спортивной сумкой. Она злобно, даже с ненавистью, на меня посмотрела и толкнула плечом:

– С дороги, импотент!

– Что ты сейчас сказала? – Толик погнался за ней.

Леля успела выбежать на лестницу, но он схватил ее за длинный хвост и рванул к себе.

– Что ты сейчас сказала?

– Что слышал, – она мерзко засмеялась.

Я больше не слышал, о чем они говорили. И не хотел слышать. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Толик вернулся. Один. Я стоял в коридоре и тупо смотрел на холодильник для льда, который мне предстоит перевезти на новую квартиру.

«И ночь поглотила мою душу. И не было признаков скорого рассвета».

Дурацкий Верховской.

Глава 3

Рассвет наступил.

<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
6 из 7

Другие электронные книги автора Марина Чуфистова

Другие аудиокниги автора Марина Чуфистова