Необыкновенные истории обыкновенного мальчика

Сегодня у меня замечательный день. Просто, очень замечательный! А почему он такой замечательный? Да потому, что я не иду сегодня в школу. Ну, не только я, а весь класс. Так как, во-первых, у нас с сегодняшнего дня каникулы осенние, а во-вторых, мы идём в кукольный театр. Смотреть спектакль со странным названием «Кукла Чуча».

Катьки Берёзкиной мама, тётя Таня, организовала нам поход в театр. Она в родительском комитете, и всё время что-то придумывает для нас: то в музеи экскурсии, то на выставки. А тут вот в театр придумала, чтоб мы жили разнообразно и общеразвивались. Это мне Катя сообщила, что мама ей так и сказала – теперь вы пойдёте в кукольный театр, для разнообразия и общего развития. Она вообще у неё большая выдумщица. Всю семью Катьки везде таскает, разнообразивает и развивает. Вот теперь и за нас взялась.

Моя мама тоже могла бы быть в родительском комитете, если бы у неё время было. Если б она не работала, как тётя Таня. А тётя Таня не работает. Она сидит дома и отдыхает с Катькиным младшим братом.

Моя мама, как узнала, что мы сегодня всем классом в театр идём, сразу стала наставления мне давать всякие. Она всегда так делает, когда я куда-то иду без неё «в люди», как она говорит.

Несколько раз повторила, чтоб я слушался Тамару Павловну. Потом попросила, даже сказала при этом «пожалуйста», чтоб я громко не разговаривал, в телефон не играл, не бегал и не прыгал. Смешная она! Зачем же я буду бегать и прыгать, если я иду не на урок физкультуры, а в театр? А потом сказала, чтобы я, когда всё закончится, позвонил ей. Что она уйдёт пораньше с работы, и встретит меня. Она недалеко от театра работает.

Я пообещал, что всё так и сделаю – позвоню после спектакля и буду слушаться Тамару Павловну.

До театра мы ехали на большом автобусе. Это Димы Шитикова папа нам автобус предоставил. Он у него водитель. И даже сам сегодня был за рулём.

Димка сидел рядом со мной, на соседнем сиденье, и всячески гордился, что его папа везёт нас в театр. Все уши мне прожужжал, какой папа у него крутой водитель! Что за всё время работы, у него не было ни одной аварии, и, что в автопарке он висит на доске почёта.

Подумаешь! А мой папа в командировки ездит. На Север! И если бы не папа, то не было бы в квартире у Димки, да и у всех людей, газа. Потому что папа мой – инженер, и занимается наладкой оборудования на газоперекачивающих станциях. Вот так! Но я не стал ему об этом говорить, потому что хвастаться нехорошо. Мне об этом всё время бабушка напоминает, когда меня распирает сообщить друзьям о новом телефоне, который мне подарил папа, или ещё чего привёз из командировки, чего у них нет.

Вот и сейчас, я слушал Димку, а сам помалкивал. Пусть гордится. Папа и взаправду у него хороший. Автобус ведёт грамотно. Резко не тормозит. Окошки в автобусе чистые, занавесочки на них голубые. Едешь, в окошко глядишь, на город наш красивый любуешься. Так бы и катался весь день! И Димка пусть болтает, о чём хочет.

Когда мы подъехали к театру, Тамара Павловна громко сказала, чтоб мы не толкались, а аккуратно выходили из автобуса, и строились парами.

Ко мне подскочила Берёзкина и встала рядом.

– Я с тобой в пару! – заявила она. – Нужно строиться так, с кем за партой сидишь.

Вообще-то я не очень хотел с ней строиться, а хотел с Димкой. Но его уже утащила его соседка по парте, Даша Кутузова. Димка покорно встал рядом с ней, а мне ничего не оставалось, как встать в пару с Катей.

Тамара Павловна пересчитала нас по головам, и мы отправились в театр.

В театре мы сдали верхнюю одежду в гардероб и рюкзаки тоже сдали. Тамара Павловна предупредила, чтоб мы не потеряли номерки и убрали их куда-нибудь в укромное место.

Я хотел положить номерок в карман брюк, но обнаружил там дырку, потому убрал во внутренний карман пиджака.

Это мама заставила меня надеть костюм. Я думал пойти в джинсах и толстовке, но мама сказала, что культурные люди так в театр не ходят. И вот я, как настоящий культурный человек, пришёл в театр в костюме, с дыркой в кармане брюк.

У остальных мальчишек, видимо, мамы были не очень осведомлены, как одеваются культурные люди, и они пришли одетыми, кто в лес, кто по дрова, как сказала Тамара Павловна. А меня она даже похвалила перед всеми.

Сказала:

– Молодец, Костя! Сразу видно, что житель культурной столицы.

Я даже немного засмущался. Знала бы она, что у жителя культурной столицы в кармане дырка, наверное, не стала бы так расхваливать.

А девчонки все, конечно же, расфуфырились! Все, как на подбор, в нарядных платьях пришли, с маленькими сумочками через плечо. И волосы у всех распущены по плечам. Даже Катька расплела свои смешные косички, и теперь её волосы очень даже красиво, волнами, падали ей на спину. Я даже засмотрелся на такую красоту.

Потом Тамара Павловна начала давать нам наставления, прямо как моя мама. Чтоб мы не шумели, не галдели и не носились по театру. В общем, чтоб вели себя прилично и не позорили ни её, ни нашу школу. Правда, мне не понятно, как мы можем опозорить нашу школу, если у нас на лбу не написан номер школы. Откуда в театре могут знать, из какой именно мы школы?

Хотя, гардеробщица, когда мы сдавали вещи, спросила у Берёзкиной – откуда такие ребятки хорошие приехали? И Катька, не моргнув глазом, взяла и выдала номер нашей школы.

Сколько раз я думал – вот не могут девчонки быть разведчиками! Сразу все секреты всем выдадут! Их даже и пытать не нужно. Возьмут и просто так всё разболтают. И вот теперь, как ни крути, но один человек в театре теперь точно знает, откуда мы. Поэтому я подумал немного и решил вести себя так, как просила мама и Тамара Павловна. И никого не позорить.

Когда мы пришли в зал, там уже было полно народа. Не только ребята из других школ, но и просто дети с родителями.

Наш класс расположился на одном ряду, довольно близко от сцены. Кресла были очень удобные, прямо царские. Мягкие сиденья и спинки, и подлокотники, куда можно положить руки.

Рядом со мной с одной стороны уселась Катька Берёзкина. Никуда от неё не деться! А с другой – Дима Шитиков. Тамар Павловна села на самое крайнее кресло. Ближайшее к выходу. Чтобы было удобнее за нами следить.

В зале стоял непрерывный гул. Потому что, хоть Тамара Павловна и просила нас не болтать, все болтали. И другие дети тоже. Хотя наверняка и их учителя просили всех вести себя прилично.

Потом прозвенел звонок. Прямо, как перед уроками в школе. И какой-то дядька громко сказал:

– Уважаемые зрители, просьба всех отключить свои мобильные телефоны! Спектакль начинается…

Самого его было не видно. Только голос слышен.

Все послушно достали телефоны и отключили. И я тоже. В зале стало тихо.

Занавес пополз в разные стороны, и пред нами открылась сцена. Странно, но на сцене не было ширмы! Я всегда думал, что если кукольный спектакль, то обязательно должна быть ширма, за которой прячутся кукловоды. А сами куклы разыгрывают действие сверху ширмы. Нам часто в детском саду, когда я туда ходил, показывали кукольные спектакли. И там всегда была ширма. А тут её не было. Я даже подумал, что это будет вовсе не кукольный спектакль.

Катька тоже удивлённо посмотрела на меня.

Я шепнул ей в ухо:

– Это, наверное, не кукольный спектакль будет. Твоя мама что-то напутала.

Катька пожала плечами. А в это время заиграла музыка, и на сцену вышел человек. Обыкновенный человек, вовсе не кукла. На голове у него был колпак с бубенчиками. Он раскланялся перед всеми и сказал, что сейчас расскажет нам удивительную историю про куклу Чучу. И действо началось.

На сцену выбежали куклы. Да, да! Именно выбежали. Разного размера – и большие, ростом с меня, и маленькие, ростом с Катькиного брата.

Я смотрел во все глаза, и не мог понять – как эти куклы, сами, передвигаются по сцене? Рассказчик ходил между ними, о чём-то спрашивал их. Куклы отвечали, кивали в ответ своими кукольными головами, пели и танцевали.

Я глянул на Катьку. Она сидела и с открытым ртом смотрела на сцену. Я не удержался и ткнул её в бок:

– Слушай, – тихо спросил я, – а как это эти куклы сами ходят? Они живые что ли?

Катька, так же тихо, восхищённо прошептала:

– Не зна-а-ю…

Я посмотрел по сторонам. Все очень внимательно наблюдали за тем, что происходит на сцене. Даже Тамара Павловна перестала следить за нами и тоже неотрывно смотрела на кукол.

А происходило там вот что. Кукла эта, по имени Чуча, долгие годы служила в театре. Не работала, как на заводе, например, а именно служила. Потому что в театре служат искусству. А потом она состарилась и её уволили. И она поселилась в театральном чулане. Там она плакала от горя. Бедная Чуча! А в чулане жил старый занавес и кукла Петрушка, а ещё швабра, ведро и много ещё всякого театрального хлама. И вот Чуча там сидела на сундуке и плакала, а Петрушка веселил всех. А занавес рассказывал всякие небылицы из жизни театра. Мне очень жалко стало Чучу. А Катя даже всхлипнула, когда Чуча стала плакать в чулане. Я тогда дёрнул её за рукав и спросил:

– Ты чего, Кать?

Катька опять всхлипнула и сказала:

– Жалко Чучу.