С карих ласковых очей дорогих,
Как все жилы напружились на лбу,
Себе в кровь как закусила губу.
Как по сходням взошла
Стопудовой пятой,
Как прах с ног отрясла,
Как махнула рукой.
Полк замертво свалился пьяный.
Конь пеной изошел, скача.
Дух вылетел из барабана.
Грудь лопнула у трубача.
* * *
“Что за костер это мчится в степях синих вод?”
– То сваму счастью навстречу красотка плывет.
“Кто ж у ней славно так правит рулем-кораблем?”
– Море им правит, так вот он и прет напролом!
“А под шатром-то, с лицом-то как шар золотой,
Что там за Воин – за Ангел – за Демон такой?
Каску хвостатую ветр ему сшиб набекрень,
Ростом-то – башня, в плечах-то косая сажень!
В хладной пучине, чай, крестит купецкую тварь?”
– Мчит на смотрины, а имя ему – Дева-Царь.
“Как это?” – Так это! – “Что ж за краса без косиц?”
– Кос всюду досыта! А светлолиц, круглолиц, —
Солнцу на ревность! – “Уж больно плеча высоки!”
– А поясочек-то! Перстень берет в пояски!
Спорить-то нечего! Каб не свобода-душа:
Кабы не плечики – вся б в перстенечек прошла!
Так, почаевничав позавчерашним хвостом,
Спор-заводили-беседу акула с китом.
* * *
Отдыхает зыбь-красотка
От ночи своей от ндравной.
Идут ровно, идут славно,
Идут славно, идут ходко.
Словно месяц в полнолунье —
Звон собой все море занял.
Струнки, струнки-говоруньи,
Жилочки мои бараньи!
Лежит Царский сын на спинке,
Гусельки зажал любовно,
Ходят пальцы без запинки,
Ходят славно, ходят ровно.
В чудный час передвосходный
Мой совет тебе – кто б ни был!
Меняй страстный путь на водный!
Бросай бабу, – иди к рыбам!
Говорят: яд рыбий горек,
Говорят: яд бабий – тоже!
Да по крайности не спорит,