Созревшие плоды печали и беды

Открыть планету, даже не одну

Сейчас сижу, увы, посуду мою
А на луну ещё немного, и завою
От космонавтики остался только холод
Предельный холод межпланетных трасс

О нём не думал я, когда мне было шесть
Теперь мне двадцать-некуда-деваться
Реальность пишется коротким словом «жесть»
Мечта одна – финала бы дождаться

День на исходе

Доброе утро, последний герой
Поёт из наушников Цой
Хочется жить и безумства творить
Этой, тридцатой, весной

Мне не пятнадцать, но вечерний троллейбус
Томительно грустен, певуч
Солнце закатное окна пронзает
Глядя в прореху меж туч

Хочется жить, а вчера не хотелось
Но карпэ, карпэ диэм
Что-то пришло, и вполголоса спелось
Как ответ на вопрос: зачем

Диомед

В опьянении битвы задевший копьём Афродиту
Как фракийца, Арея вспорол и преследовал в хаосе тел
Просыпаюсь в кровати под грохот апрельской капели
Раздосадован тем, что последний удар нанести не сумел

Кто сказал бы, что алеф и бэт так пьянят, что и спирт всё равно что чаёчек
Что наследницы гимель и далет в смартфоне моём
Это стрелы, загонщики, бег через лес на пределе дыханья
Это струи вина, разрывающие чернозём

О, как я рад, что так слабо и немощно тело!
Что не виден огонь, выжигающий сердце дотла!
Это жертвенник предка Иакова, это судьба Диомеда…

Или просто весна, как обычно. Такие дела.

Дистанция

Кусает холод пальцы
Машины светят фарами
И снег ложится мягко
В ноябрьскую грязь

И разгулялся ветер
И под его ударами
Обломленные ветви
Висят, перекосясь

В карманы руки прячу:
Не весело, а больно
Жестокие забавы
У ранних томских зим

И втягиваю в плечи
Обросшую неровно
Полуседую голову:
Мороз невыносим

Древности (о юности)

Вот яблоко на письменном столе
А комната теряется во мгле
Белеет на диване чьё-то тело
Которое прикрыться не успело
Уснуло в первозданной наготе
А дух витает где-то в темноте
А на стене, прилЕплены неровно
Чернеют мрачного голландца кипарисы
Сегодня ночью было хорошо
Уже рассвет. Куривший спит в углу
Накрывшись курткой, прямо на полу
Трогательно, бездомно, тихо-тихо
На улице апрель в последних числах
Прохлада
К рассвету ночь идёт, не торопясь
Апрельский ветер по столу гуляет
И рукописи вскользь перебирает
У автора ни разу не спросясь
А автор курит на балконе
Апрельские деревья на ветру
Распространяют запах пухлых почек
И ждут, кто первый выпустит листочек
Чтоб разом всем зазеленеть к утру