Не смей меня касаться

– Щекотно, – пожаловалась Розочка.

– Терпи, Таня, и ласкай себя. Ну же, слушайся, черт тебя дери!

Длинные тонкие пальчики снова вернулись к лону.

– Сильнее, Таня, сильнее ласкай себя, – требовал я, гипнотизируя Андалузскую красавицу своим голосом и взглядом.

– Омх… – сорвалось с чувственных губ.

Начал покрывать девичью ступню влажными порочными поцелуями, иногда покусывая и дуя на ее кожу, затем принялся по одному посасывать покрытые лаконичным французским педикюром пальчики. Шоколадные глаза прикрылись веками с длинными веерами темных ресниц, пальчики меж идеально стройных ног замельтешили быстрее. Это действо, священнодейство, завораживало, Андалузская красавица, даже не глядя в мою сторону, вся погруженная в свое удовольствие, тоже меня гипнотизировала.

– Ну же, Таня, покажи мне свое желание, не зажимайся, я хочу слышать твои стоны. Девочка, смотри на меня! Таня, млять… Не забывай грудь ласкать! – продолжал приказывать я, подхлестывая ее и свое вожделение. – Таня, быстрее, еще… Давай, девочка!

Страсть вырвалась на свободу поскуливанием и протяжным завыванием. Андалузская красавица запрокинула голову, согнутые в коленях стройные ножки разошлись сильнее в стороны, зубы эротично прикусили нижнюю губку. Под воздействием небольших волн, создаваемых хаотичными движениями женских пальчиков, лепестки роз в ванной медленно заколыхались. Она великолепна, идеальна, божественна!

Перестал целовать ее ноги. Млять, больше не могу! Член сейчас треснет, лопнет, как перекачанный воздухом мячик, а капли спермы забрызгают всю ванную комнату этого люксового номера.

– Шуваалов… Ммм… Я сейчас кончу… – прохрипела моя Роза.

Заорал:

– Стоп!! Нет, запрещаю! Кончать можно только со мной, точнее, на мне, точнее, когда я в тебе!

Дальше стало не до игр в мнимое падишахство. Плюхнулся в воду рядом с Анадалузской красавицей. Пальцы жадно полезли к сокровищам женской промежности, легли на клитор. Таню тряхнуло, словно я бьюсь током, она протяжно всхлипнула и попыталась сжать ноги.

– Нет, Танечка, нельзя закрываться от своего господина, ты вся должна мне быть доступна.

Ввел два пальца в щелочку между обалденно стройных ног, а губы начали целовать ее запрокинутую шейку.

– Скажи мне это, Таня!

– Что-о-о, я не понимаю?!

– То, что ты должна мне быть всегда доступна…

– Всегда доступна-а-а… – послушно повторила Андалузская красавица.

Наверное, мне все-таки удалось ее загипнотизировать.

– И я могу тебе трахать, сколько мне захочется…

– Ммм… М-можешь.

Пальцы продолжали наращивать темп в женской промежности.

– Трахать тебя куда угодно.

– Куда угодноо… О-о-о… П-пожалуйста!..

– Какая послушная девочка. Хорошо быть падишахом, – пошутил я.

Черные глаза распахнулись, в них бушевало возмущение. Но я не дал ему выплеснуться наружу. Сегодня никакого бунта в моих владениях не будет. Подмял Таню под себя и осторожно, медленно двинулся внутрь трепещущей промежности, постепенно заполняя ее собой, неотрывно смотря при этом в самую глубину темных колдовских зрачков.

– Таня, скажи, что ты моя.

Женская голова который раз откинулась на бортик ванны, веки прикрылись, а изящные руки, пытаясь удержаться в этом раскачивающемся от моих интенсивных движений мире, легли мне на плечи.

– Таня, скажи, что ты моя! – еще настойчивее, еще громче приказывал я.

– Твоя я, твоя-я-Я!

Ее слова о принадлежности словно раскурочили грудину и еще сильнее возбудили тело. Хотя, казалось бы, куда уж больше. Зарычал, задвигался бешеными толчками в шелковистой пещерке моей Афродиты.

– Таня, скажи, что ты меня любишь!

– А-а-а-а, люблю тебя, Саша! Очень сильно люблю-ю-ю… Черт! Это что-то неимоверное! – женские пальчики лихорадочно сжали мои плечи. – Никого, никогда так не любила-а-а!.. А-а-а!..

Блаженство, волшебная музыка для моих ушей и сознания.

Толчки активизировались, а вода в ванне от таких озверелых ударов ходила большими волнами, немного выплескиваясь за бортик.

– Я тоже тебя люблю, Таня, сильно, очень сильно, я все что угодно готов для тебя сделать!

– А-а-а… Саша-а-а!..

– Скажи, что будешь со мной всегда!

– А-а-а… Всегда, Шувалов!.. Всегда-а-а! А-а-а-ммм… Боже!.. О-о-о…

Дальше пошли поскуливания и подергивания женского тела. Ноготки Андалузской красавицы вцепились в мои плечи, немного царапая кожу, и я тоже начал выть, рычать, громко выдыхать, выстреливая в мою Таню Лазареву струю спермы. Хочу ее вторую копию, хочу свою вторую копию. Возможно, наш совместный ребенок, плод любви, помог бы мне навсегда привязать эту удивительную женщину к себе. Только обломись, Шувалов, пока нет. Таня предусмотрительная и осторожная девочка. После того раза, когда я забыл надеть презерватив, но вовремя вытащил своего бойца, излившись на женские ягодицы, она принимает таблетки. Какая жалость…

Потом мы еще долго лежали в остывающей ванной, мыли друг друга, шутили, не говоря больше громких слов. Они были сейчас лишними, за нас говорили наши руки, наши глаза, наши губы. Впрочем, слышать о любви из уст Тани было приятно. Быть может, свои откровения она сделала в пылу страсти и под натиском моего члена не понимала, о чем говорит… Но высказанные вслух слова любви грели душу. У нас все будет хорошо, отлично даже! Таня Лазарева никогда меня не оставит, не сможет… Как и я не смогу оставить ее. Это ведь все равно, что лишиться сердца.

Завернул свою Андалузскую красавицу в пышное банное полотенце и отнес в большущую кровать номера.

– Ой, Саш, я не взяла с собой одежду для сна!

– Великолепно, Таня, падишах Алекса…ндрин любит, когда голенькие наложницы греют его постель.

Черноволосая нимфа возмущенно засопела.

– Падиших Александрин сейчас получит по…

– Нет, Танюша, падишах сегодня больше не в состоянии что-либо еще получать, давай отложим.

– Шувалов, ты… – продолжала возмущаться Андалузская красавица.

– Спать, Таня, спать, завтра ты госпожа и будешь что угодно требовать.