Истинная поневоле. Авторская версия

– Сможешь. Ты же альфа. Моя маленькая альфа.

Его голос звучит уверенно, и в то же время нежно, что я перестаю рыдать и прошу:

– Сделай так, как ты делал.

– Что? – хмурится он.

– Как ты делал, когда приходил Хантер.

– Но я ничего не делал.

– Тогда просто обними меня.

Больше объяснять не приходится, Доминик прижимает меня к себе, и я снова оказываюсь под его защитой. Мы с малышкой оказываемся. Это удивительное чувство, мне тепло и уютно. И даже следующий спазм не такой яркий.

Доминик укачивает меня, как ребенка, и боль постепенно сходит на нет. Низ живота по-прежнему тянет, но по сравнению с тем, что было, это ерунда. И все же Доминик не отпускает меня до самого приезда доктора Милтона. Только потом неохотно размыкает объятия и отступает в сторону.

Доктор снова меня осматривает, судя по привезенной им технике, которая сначала представилась мне двумя чемоданами, он захватил с собой маленькую лабораторию.

– Сейчас все хорошо, – обнадеживает Милтон. – Кризис миновал, но это именно то, о чем я вас предупреждал. Чрезмерная физическая или психическая нагрузка может спровоцировать выкидыш.

– Что значит чрезмерная? – интересуюсь я, стараясь сдержать рвущееся наружу раздражение. – Я сегодня вообще не напрягалась. Невозможно же вовсе не нервничать и не волноваться?

Он поворачивается к Доминику:

– А это уже вопрос к вам, альфа Экрот.

– Я позабочусь о том, чтобы она не нервничала.

Мне хочется закатить глаза, потому что я узнаю этот тон. Наверняка, готов немедленно посадить меня под колпак. Но я-то знаю, что дело не в идеальных условиях, а во мне самой. Это мне нужно взять под контроль собственные чувства и думать прежде всего о малышке. Иначе какая из меня мать? Поэтому я поглаживаю живот и мысленно прошу у нее прощения.

Доктор собирает свои чемоданчики и уезжает.

– На сегодня твой рабочий день закончился, Шарлин, – включает строгого альфу Доминик. Хорошо хоть не приказывает закрыть магазин.

– Да, тебе нужно отдыхать, Чарли, – вклинивается Рэбел. – Насчет магазина можешь не переживать – я справлюсь. У меня теперь есть мальчики, а скоро придет Лола.

– Что мне остается, если вы и так все за меня решили?

Я ворчу больше для вида, потому что после этого чудовищного приступа мне больше всего на свете хочется покушать и поспать. К счастью, мне разрешили стоять и ходить, поэтому я сажусь.

– Доминик, – прошу я, – дай мне пять минут. Я поговорю с Рэбел, а потом можешь везти меня, куда захочешь.

Я готова к спору, но он кивает:

– Я вернусь через пять минут. Не вздумай идти самостоятельно.

Как это на него похоже – раздавать приказы направо и налево. Но я напоминаю себе о спокойствии.

Стоит ему уйти, я поворачиваюсь к Рэбел.

– Кажется, я теперь редко буду появляться в магазине.

– Я уже поняла, и от своих слов не отказываюсь.

– От меня обязательная прибавка к зарплате.

– Ловлю на слове, – смеется подруга и обнимает меня.

– Спасибо тебе.

– На здоровье!

– Если возникнут какие-то вопросы…

Рэбел меня перебивает:

– Чарли, я надеюсь, он не увезет тебя в глухой лес, где не будет связи! Если возникнут вопросы, с которыми я не смогу справиться самостоятельно, я тебя наберу. Договорились?

Я киваю и с ужасом понимаю, что снова готова расплакаться.

– Это от избытка чувств, – пытаюсь объяснить сквозь слезы.

– Ты беременна, детка. У нас и не такое бывает. Уже рассказала родителям?

– Пока нет.

Не представляю, как и что им расскажу.

«Я беременна от вервольфа, так случается».

«Ваша внучка теперь сможет бегать по лесу на четырех лапах и спать на снегу».

«Скоро ее отец женится, так что нас ждет двойное пополнение семьи».

«Между нами связь, которую я не могу объяснить».

И с последним…

– Все сложно.

Видимо, пять минут закончились, потому что в магазин возвращается Доминик, и мне ничего не остается, как пожелать Рэбел удачи.

Вервольф снова подхватывает меня на руки, и я возражаю:

– Я могу идти сама.

– Уверен, что можешь. Но пусть лучше я надорву спину, чем ты опять перетрудишься.