Волчья невеста

С этими словами он подтянул Айру к себе и провел длинным, уже нечеловеческим языком по ее лицу.

Я не понимала, что зверь делает, пока он, наконец, не оттолкнул девушку, и тогда я увидела, что царапины побледнели и перестали кровоточить. Теперь кожа выглядела так, словно Айра попала под удар гигантской лапы не сегодня, а пару недель назад. О чудесном самоисцелении вервольфов я слышала, именно поэтому с ними сложно было сражаться, но впервые увидела, что они могут заживить рану человеку. Правда, видимо, исцелить Айру полностью у Лиама бы не получилось, раз он решил заменить ее мной. Или, что более вероятно, просто давно хотел ее трахнуть.

– Ну что? – обратился он ко мне. – Хорошо запомнила все уроки?

– С чего ты взял, что я стану тебя слушать? – процедила я, а зверь приподнял брови:

– Разве у тебя есть выбор?

Выбор есть всегда. И мой выбор – сбежать отсюда.

Больше никаких уроков мне не устраивали. Айра соскреблась с земли и, завернувшись в лениво брошенный Лиамом плед, слегка пошатываясь, покинула шатер. Я смотрела ей вслед и думала, что не хочу так же. Быть растерзанной зверем? Стать его игрушкой? Никогда!

Лиам тоже со мной не разговаривал. Казалось, он потерял ко мне всякий интерес. Он что-то писал, сидя за столом, выходил и возвращался. Лишь ближе к вечеру, когда Айра вернулась с большим подносом, на котором были хлеб, сыр и похлебка, приказал покормить меня. Я не стала отказываться: травить меня точно никто не собирался, сказано же – я им нужна, а силы мне для побега точно не помешают.

Сначала я жалела, что выдала себя, показав, насколько хорошо владею луком. Может, тогда бы сейчас не сидела связанная. А после поняла, что так даже лучше. Скованная по рукам и ногам, я не вызывала у зверя желания постоянно присматривать за мной, и ближе к сумеркам веревки на моих руках остались всего лишь для вида. Поэтому я насторожилась, когда принесли еду. Если Лиам решит развязать мне руки, то все поймет. Поймет, что я вовсе не связана.

Но все обошлось. Мне везло.

До тех, пока Лиам в очередной раз не вернулся в шатер, который освещала единственная свеча, и не расположился на втором матрасе с явным намереньем отдохнуть. Я сильнее сдавила осколок в ладони. Я перестала его прятать, готовая в любой момент расправиться с веревкой на ногах. Надеялась, что второй матрас займет Айра, и тогда мне будет легко избавиться от оков, а затем – убежать в прореху в шатре.

– Будешь стеречь добычу всю ночь, как цепной пес? – ядовито поинтересовалась я. Пусть лучше видит мою ярость, чем страх и растерянность.

– Я собираюсь спать, – коротко ответил он и посмотрел мне прямо в глаза. – Надеюсь, мы поняли друг друга еще днем?

Лиам кивнул на стол, где не оказалось бутылки: видимо, в какой-то момент он унес ее, а я и не заметила.

– Я не подхожу для этого. Во мне нет покорности, – меня всю передернуло от этого слова. В самом слове, конечно, же не было ничего плохого. Но быть покорной воле отца или мужа – это одно. Подчиниться зверю – предать себя. Это отвратительно.

Лиам так не считал, потому что самоуверенно хмыкнул, сверкнув желтыми глазами:

– Ты человеческая женщина. У вас в крови подчиняться мужчинам. Альфы такие же мужчины, разве что более опасные.

Конечно, мужчины. Звери они.

– Ты меня даже альфе связанной отдашь? – попробовала я его границы. Мне важно было знать, что он не решит меня развязывать.

– Хочешь, чтобы я развязал тебе руки?

– Хочу, – ответила я, а я сама насторожилась. Не решит ли зверь поиграть в добряка?

– А что готова дать за это взамен? Например, полностью раздеться. Сама. Добровольно.

– Только через мое бездыханное тело, – процедила, глядя ему в глаза. Но при этом почувствовала облегчение. Не решил, только довольно рассмеялся, погасил свечу и перекатился на спину.

Через полчаса, может раньше, раздался его храп. Я еще удивилась: как зверь может так громко храпеть? Но он храпел, как мужик после хорошей пьянки. Выждав еще немного, присматриваясь и прислушиваясь к своему охраннику, я поняла, что тянуть дальше нет смысла. Стряхнула веревки, освободила ноги и осторожно поднялась. Мне оставалось только так же аккуратно прорезать себе проход. Я помнила, что шатер крайний, а значит, за ним с этой стороны будет лес.

Я даже сделала надрез, провела по ткани с тихим шорохом. Я почти шагнула туда. На свободу. Но вместо этого обнаружила себя, нависающей над зверем и стискивающей в ладони небольшой, но крайне острый кусок бутылки. Недостаточно острый, чтобы бить вервольфа в грудь, целясь в сердце, но достаточно, чтобы порезать яремную вену. Даже вервольфу придется постараться, чтобы выжить после такого. И он не станет больше мучить женщин, в мире станет на одного зверя меньше. Зверя во всех смыслах. Я отомщу за Айру. За себя. За всех!

Лиам всхрапнул во сне, и я испугалась. Своих мыслей, той ярости, той ненависти, что вспыхнула во мне. Я выронила стекло и скользнула из шатра, унося ноги прочь. Жаль только, Айру не могла с собой увести, но искать ее в лагере – означало обречь нас обеих на выполнение плана генерала.

Подложить нас всех под зверей. Тринадцать невинных девушек.

Выйти из лагеря оказалось проще, чем мне думалось. Они даже часовых не увеличили после побега Айры, наверное, считали, что теперь от Лиама никто не убежит. Тем более связанная по рукам и ногам девица. Но я проскочила мимо охраны, пытаясь затеряться в лесу. Кружила по нему чуть ли не половину ночи, чтобы зверь не выследил меня, как сделал это с Айрой. Пересекла реку, чтобы отбить запах, запутать следы. И расслабилась, подходя к деревне.

Он возник за моей спиной так внезапно, будто спрыгнул с дерева. А может, и спрыгнул. Схватил меня за горло, прижал к своей каменной груди.

– Долго же пришлось тебя ждать, деревенщина, – прорычал мне на ухо Лиам.

ГЛАВА 4

Я бы дернулась, но он практически распял, раскатал меня по себе. Еще и когти вдавил в шею, пока не больно, предупреждающе. А ведь дом был так близко, даже отсюда я видела первые строения, край моей родной деревни. Мне стало страшно, что он меня выследил, и обидно, что я не успела дойти. Эти чувства вспыхнули во мне с одинаковой силой, пока до моего ума наконец-то не дошел смысл звериных слов.

– Ждать? – выдохнула я, все понимая. – Ты не спал? Ты все подстроил!

Лиам рассмеялся, погладил меня по животу, прикрытому тряпьем: все, что осталось от разорванной туники. Воспоминания о том, что он делал с Айрой, были еще свежи, поэтому я сжала зубы, злясь на себя еще больше. Дуреха! Он же со мной играет, как кошка с мышкой.

– Думала меня обхитрить? – подтвердил мою догадку Лиам. – В этой игре тебе меня не победить. Я сильнее. Опытнее. И бескомпромисснее. Я умею ломать таких девочек, как ты. Или делать их шелковыми.

Каждое свое слово он сопровождал движением по моему телу: то поднимаясь вверх и до боли сминая мою грудь, то спускаясь вниз, касаясь меня между бедер через плотную ткань штанов. Вот только каждое его прикосновение чувствовалось так, будто на мне никаких штанов не было.

– Скажи, – он носом коснулся моей шеи, вдыхая мой запах, словно желал его впитать, – тебе понравилось то, что я делал с порченной тринадцатой, да? Захотела оказаться на ее месте?

Я зарычала, безуспешно попыталась его лягнуть, а он снова засмеялся.

– Зачем это представление? – прохрипела я.

– Проверка, – хмыкнул Лиам. – Тест. Который ты, милашка с осколком бутылки, не прошла.

Он и про осколок знает? Конечно, знает!

– Почему ты решила меня не убивать, деревенщина? У тебя же было оружие и даже мотив. Разве такое чудовище, как я, не заслуживает смерти?

– Самой ужасной, – зло призналась я. – Не думай, что я тебя пощадила! Не захотела руки марать.

– Струсила, – скучающе заключил Лиам. Разговаривать, не видя его лица, было сложно, но он не спешил разворачивать меня к себе. – А я ведь на тебя поставил. Вступился за тебя. Поручился перед Дорсаном. Ты мое разочарование, деревня.

Разочарование? В том, что я сбежала? Он безумный, если считал иначе, буквально сам вручив мне осколок! Или в том, что не попыталась его прирезать? Тогда я совсем ничего не понимаю в мотивах его поступков.

– Я убиваю только для того, чтобы есть. – Подумала, что это звучит странно и добавила: – Животных.

– А я то еще животное. – Я почувствовала улыбку Лиама. Или, скорее, его оскал. – Видишь ли, генерал хочет не просто так отправить Альянсу волчьих невест. Он хочет крови альф. Жаждет сократить их количество. А лучше убрать их всех. И самый простой способ это сделать – через постель.

Мои глаза, наверное, еще никогда не были такими большими. Я даже рот приоткрыла от изумления.

– Ты хочешь сказать…

– Что тебе нужно быть покорной, послушной и дождаться, пока твой альфа уснет. А после использовать стекло или что-то вроде для того, чтобы одним из нас, зверей, стало меньше.