Запретная магия. Авторская версия

После чего перевернулся на спину и заурчал так, что затрясся старинный умывальник. Вместе с умывальником тряхануло и меня, правда, ненадолго: если это и был способ избавления от свидетельницы, то какой-то чрезвычайно странный.

– Э-м-м… здравствуй, – сказала я.

Лев дернул задней лапой и заурчал еще громче. Кажется, убивать меня он не собирался, поэтому версия с избавлением от свидетельницы осыпалась трухой. А я уже почти успела посыпать голову пеплом за то, что согласилась сесть в мобильез к незнакомому его светлости, который сумел выведать, где я живу, а потом подослал ко мне…

Кстати, зачем он его подослал?

– Ты точно не кусаешься? – поинтересовалась я.

– Ур-р-р-р!

От второго ур-р-р-р что-то упало с полки.

– Ладно. Тогда давай ты просто пойдешь домой? – Я осторожно, бочком, попыталась протиснуться к двери и поняла, что не могу: потому что одно крыло распласталось по стене, а второе – по полу. Вот это второе и представляло собой существенное препятствие, потому что прыгать через него в длинной юбке – проблематично!

– Домой! – повторила я и для верности указала на дверь.

Лев заурчал еще громче. А мне надоело!

Вот честное слово – надоело! Сначала меня сажают в непонятную страшную комнату, угрожают мне и моим близким, а потом вообще присылают льва!

Нормально так, да?

Нет, не нормально.

– Крыло убери! – скомандовала я – без особой, впрочем, надежды, уже готовая идти по перьям.

Не пришлось: крыло взмыло ввысь. Точнее, взмыли они оба, а потом схлопнулись, превращая льва в гигантскую котообразную магическую устрицу. Я посмотрела на все это безобразие, подхватила юбки и пошла к двери. За спиной что-то смачно громыхнуло и скрежетнуло – обернувшись, я увидела, что лев вскочил на четыре лапы (довольно резво для такой махины!), и сейчас явно собирается направиться следом за мной.

Представив свое эффектное появление внизу (между прочим, у них даже табличка была – с животными нельзя, не уверена, что для магического льва сделают исключение), остановилась.

– Сидеть!

Ну а что, один раз сработало, может, и второй раз сработает?

Лев недовольно рыкнул, но все-таки сел.

– Вот так. Хороший мальчик. Тут и сиди. Или вообще иди домой к его светлости. Да?

– Ры!

Ну ры так ры.

Я сходила за булками, а когда вернулась, лев по-прежнему сидел на месте. Заметив меня, еще и начал с лапы на лапу переминаться, как гигантская кошка. Глубоко вздохнув, я устроилась за столом и стала жевать, но под пристальным взглядом золотых глаз кусок в горло пролезал очень сомнительно. Хотя, может статься, дело в том, что надо было сходить за водой. Воду можно было попросить у портье, но, когда я представила, что надо снова спуститься, а потом еще раз подняться, решила, что обойдусь.

Тем более что усталость уже взяла свое. Руки и ноги стали тяжелыми, голова тоже.

Представить, что я буду спать в комнате с незнакомым львом, мне бы раньше и в голову не пришло, но похоже, буду. Потому что уходить он точно не собирался, снова разлегся, занимая собой все пространство, и постукивал кисточкой по полу.

Под это постукивание я умылась, расчесала волосы, заплела косу. Потом сбегала в общую душевую в конце коридора, а когда вернулась, лев по-прежнему был на месте. Разве что к двери повернулся, и, стоило мне войти, глубоко вздохнул.

– Ладно, – сказала я. – Хочешь оставаться – оставайся.

Можно подумать, я могла его прогнать. А если бы даже и могла, сил во мне осталось только на то, чтобы дойти до окна и распахнуть его настежь. В комнате натопили так, что дышать становилось нечем. Надо будет сказать портье, чтобы завтра убавил котел, а то я тут вкрутую сварюсь.

С этой мыслью, под постукивание кисточкой по полу, я и заснула.

А когда проснулась, льва в комнате уже не было.

Зато стало еще жарче.

Наверное, на улице потеплело, оно и к лучшему. После нашей южной зимы даже столичная весна показалась мне слишком суровой.

Я быстро умылась и собралась, взяла пьесу, и уже через полчаса была на улице. Ближайшая остановка располагалась на оживленной улице через два квартала от «Розового куста», вот только какой именно номер магобуса мне нужен, я понятия не имела. Ладно, язык до Барельвицы доведет!

– Подскажите пожалуйста, что идет до «Корона д’Артур»? – поинтересовалась я у пожилой женщины, стоявшей у самого края мостовой.

– «Корона д’Артур»? А что это, доченька? – прошамкала она.

– Это…

– Главный столичный театр, – ответили за меня. Молодой человек, разбирающийся в столичных театрах, оказался высоким и широкоплечим. Светлые волосы слегка вились и доходили до этих самых плеч, но вот глаза были очень холодными. Как сказала бы моя героиня, они напоминали горный хрусталь, но я моей героиней не была, поэтому просто подумала, что они напоминают выцветшие льдинки.

– Отсюда вы ни на чем не доедете, эри…

Я похлопала глазами. Почему-то у меня не было ни малейшего желания сообщать ему свою фамилию, особенно под таким пристальным взглядом. Он меня как будто насквозь просматривал, тоже мне, физиономист!

– Хотите, я вас провожу? – осознав, наконец, что моего имени он не дождется, поинтересовался он. С некоторым раздражением, которое я уловила весьма отчетливо.

– Нет, эрн, благодарю, – я улыбнулась. – Мне будет достаточно того, что вы просто расскажете, где останавливается нужный мне магобус.

– В этих улочках довольно легко запутаться…

– Эри! – неожиданно воскликнул стоящий рядом мужчина. – А и не надо вам никуда идти. Садитесь здесь на четырнадцатый, а через несколько остановок – я скажу вам, где выйти, можно будет пересесть на единичку. Он ходит по центру, не совсем рядом с «Корона д’Артур», конечно, но к нему вообще сложно подъехать. Да и пешком прогуляетесь немного, погода сегодня чудесная.

Погода и правда была чудесная: в противовес вчерашнему дню ярко светило солнце, а лужи сверкали так, что было больно глазам. Мне даже самой погулять захотелось – погулять и подышать воздухом, полюбоваться на Ницару и старый город, где почти каждый камешек в центре – исторический. Но потом, все это потом. Сначала нужно отвести пьесу эри Люмец, а там кто знает – может, удастся пообщаться с самим антрепренером.

– Благодарю! – Я улыбнулась мужчине. – Так и поступлю.

Он разулыбался в ответ, чего не скажешь о ледяном красавчике.

– Так вы потратите гораздо больше времени, – сообщил он, глядя на меня в упор. Пальцы на его правой руке шевелились, как если бы он был пауком, наматывающим паутину на лапки. Грубоватый перстень ловил солнечные блики и словно их пожирал, разгораясь еще ярче. – Пойдемте со мной, эри.

Последнее он произнес с нажимом, перстень на солнце полыхнул алым, и в этот момент я увидела свой магобус! Четырнадцатый!

Ура!

Мужчина, который мне о нем рассказал, отступил, пропуская меня на подножку. Я отдала монетку кондуктору, и шагнула в салон, где следующим вошедшим меня впечатало в предыдущего, и вот так, упакованные слоями, мы мягко (или относительно, мостовые здесь были не очень) покатились по столице. В распахнутые окна врывался весенний ветерок, но мне казалось, что он напоминает наш летний полуденный бриз. Вроде и дует, а толку от него почти нет, разогретый южным солнцем, он настолько теплый, что иногда от него даже горячее дышать.