Тернистый путь, или Я плачу болью за мою боль

– Люси? – удивилась я необычному имени.

– Люси – это мой ник. Когда-то меня звали Людой. Но это как-то обыденно и неинтересно. А вот Люси, звучит забавно и сразу придает мне изюминку… Ты так не считаешь?

Я пожала плечами.

– Ты почему здесь? – пыталась разговорить меня Люси. – Что за статью хотят припаять?

– По-моему 111 и 228… – пролепетала я, – точно не помню…

– Ничего себе! А с виду такая тихоня! – присвистнула моя новая знакомая. – Первая статья, это, как я понимаю, разбой? А вторая наркотики… Правильно? Про первую статью я не хрена не знаю, а во второй, кое-что, понимаю. В ней есть несколько пунктов… Какой у тебя?

– Я саму статью-то еле запомнила, а ты мне про какие-то пункты… – буркнула я.

– Ну давай разберемся… Если ты была под кайфом или просто наркоту у себя держала, то это первая часть…

– У меня нашли пакетик героина в сумке… и в крови… но я ничего не принимала и у меня не было с собой никакого белого порошка! Я даже не знаю, как он выглядит!!!

– Тише, тише… – стала успокаивать меня Люси, – не кричи, давай говорить спокойно…

Но я не могла держать в себе накопившиеся чувства, я была на грани истерики и в любой момент могла сорваться.

– Не хочу… – прошептала я, а затем вскрикнула, – Не хочу сидеть ни за что!!! Я ни в чем не виновата!!!

– Да заткнитесь вы там! – злобно крикнула нам проститутка, которая до этого мирно спала все это время, словно это место было для нее чем-то привычным и вполне нормальным.

– Сама заткнись! – так же злобно прикрикнула на нее Люси. – Видишь человеку плохо?!

– Тут всем плохо! – язвительно пробурчала она, обратно отвернувшись к стене.

Люси слегка погладила меня по спине.

– Успокойся… быть может все еще образуется… Не всех кто сюда попадает ждет несколько лет за решеткой. Я не первый раз здесь… Два года назад я сюда попадала за наркотики… И ничего, оправдали! Правда у меня тогда хорошая поддержка была с воли, они меня и вытащили…У меня тогда кокаин нашли в особо крупных размерах… А это статья 228 часть вторая… от трех – до десяти лет лишения свободы… Но тем не менее оправдали. А ты может быть, еще можешь отделаться условкой, кто его знает… а это не так страшно… но это, конечно, при условии, что ты не сильно кого-то покалечила и наркотики у тебя нашли не в особо крупном размере.

Я подняла на Люси свои зареванные глаза.

– По моему в полиции сказали, что у меня один грамм героина… Это много? Это считается особо крупным размером?

– Да нет, вроде грамм – это не так много…

– Но меня все равно посадят… – словно в бреду прошептала я.

– Не отчаивайся. У меня ситуация еще хуже чем у тебя, но я живу по принципу: надеяться на лучшее, но быть готовой к худшему… И главное держать себя в руках и не поддаваться эмоциям…

– За что ты здесь?

Люси смотрела на меня загадочным взглядом и молчала. Затем переведя глаза на проститутку, сморщилась.

Дверь неожиданно заскрежила своим истошным душераздирающим звуком и открылась.

– Ивченко Анастасия! – грозно сказал женский голос.

Девушка, которая лежала на холодном полу, неохотно поднялась, забрала свой плед и ушла вслед за женщиной в форме. Железная дверь снова закрылась на тяжелый засов и тысячу замков.

– Убийство… – вдруг шепотом произнесла Люси, когда мы остались с ней наедине, – Убила одного козла, который этого заслуживал…

– За что ты его?.. – так же шепотом спросила я.

– Долгая история, – Люси сдула со своего лица прядь волос.

– По моему, времени здесь предостаточно… – грустно заметила я.

– Ты вроде на подставную не похожа… Так играть никто не может… Я могу тебе доверять?

– Можешь… А как понять, «подставная»?

– Следаки любят подсаживать в камеру «уток»… подставных людей… Ты ничего об этом не знаешь, общаешься с человеком, выкладываешь ему всю свою душу и рассказываешь всю подноготную… а он потом тебя сдает… Вот и все… Таких много… Когда я сюда попала в первый раз, была тут одна такая, все прикапывалась ко мне: кто я, да что я, за что сижу… ну и так далее… Теперь мне таких сразу видно, играют плохо, непрофессиональные актеры.

– Ты ведь тоже можешь быть подставной… – вдруг прошептала я.

– Ты совсем больная? – разозлилась Люси. – Стала бы я тебе вообще об этом говорить, если бы была одной из них?

– Да кто его знает…

– Ну и ладно! Раз ты так считаешь, то разговор наш окончен. А ты продолжай рыдать и разговаривать сама с собой. Только, пожалуйста, делай это как можно тише, я не хочу этого слушать и так тошно от всего.

Я тут же ощутила чувство всепоглощающего одиночества.

– Люси, извини, я первый раз в такой ситуации, в таком месте… мне сложно здесь… Я подвох во всем вижу, у меня уже фобия…

– Хорошо. Я думаю, мы нужны друг другу, очень сложно находится здесь и разговаривать только с собой, так и с ума можно сойти… Мне бы хотелось выговориться… Очень многое накопилось, очень многое в себе держу, устала… Но боюсь так же себе этим еще больше навредить… Ты права, здесь можно подвох ждать от чего угодно. Но я готова рискнуть… Всю жизнь рисковала, так что теперь… – улыбнулась Люси грустной улыбкой.

– Я думаю, риска нет. Это все эта дурацкая обстановка заставляет нас к реальным проблемам придумывать себе еще и несуществующие…

– Может ты и права!

– Хоть в чем-то я бываю права… – всхлипнула я.

– Ладно, подруга, крепись! А лучше выскажись, станет легче, я обещаю.

Я вкратце рассказала Люси свою историю.

– Ну да… не хреново тебя подставили… – задумчиво констатировала она.

– Мне теперь не выбраться отсюда… Я проведу много мучительных лет сидя за решеткой… Всю свою молодость…

– Не отчаивайся раньше времени, суда то еще не было…

– Я знаю, что меня осудят, суд это всего лишь формальность…