Соединить разбитые сердца

– Ничего не пустяки! Я считаю, Князева не должна была вас сюда присылать.

– Но, почему? – ничего не понимая, воскликнула я. Что он успел разглядеть во мне такого, что сразу категорически встал в позу?

– Что непонятного? – удивлённо взмахнул руками Павел. – Совсем молодая девушка, одна среди взрослых мужиков… Это что, нормально? У меня у самого дочь, и я никогда бы не позволил…

«Ну, вот, у него дочь есть, и жена, соответственно, тоже имеется», – подумала я, не вникая в суть его возмущенной речи. Везёт же некоторым женщинам, такие мужья у них: верные, надёжные, готовые встать на защиту. Не то, что мой: прыгает от одной жены к другой, и всё никак на одном месте осесть не может.

– А сколько лет вашей дочери? – поинтересовалась я, не понимая, чего Павел так разоряется. Если он ровесник Фёдорова, как сказала Наталья, то у него никак не может быть дочери моей ровесницы.

– Три года, – ответил он, всё также серьёзно глядя на меня.

– А мне, Павел Сергеевич, немного побольше, и я могу за себя постоять! – Поймав на себе его скептический взгляд, я опустила голову и добавила: – Вообще-то, я сама сюда напросилась, Наталья Князева не виновата. Просто у меня так сложились обстоятельства, понимаете?..

Он не стал ничего говорить, полез в нагрудный карман рубашки и достал визитку:

– Держите! Здесь мой телефон, если что, сразу звоните. Хоть, днём, хоть ночью. Я живу недалеко, сразу приеду.

Глава 6

Весь день я была слишком занята, чтобы думать о личных проблемах, но когда вечером разъехались рабочие, одиночество мрачной тенью подступило ко мне. Особенно тоскливо стало с наступлением сумерек. За окном слышался лишь тревожный шёпот листвы и никаких звуков цивилизации.

В голову сразу полезли очнувшиеся от забвения мысли. Воспоминание о Денисе отозвалось острой болью в сердце. Что-то глубоко внутри меня по-прежнему отказывалось верить в то, что он так подло предал меня. Настолько искусно обманывал, что я ни о чём не догадывалась, пока однажды вечером он не хлопнул дверью. И Соня тоже хороша! Сестра, называется! Интересно, кто из них был инициатором этой интрижки?

Впрочем, какая разница? Есть ли смысл копаться теперь в подробностях, если дело уже сделано? Придётся принять это как очередной жизненный урок. Но до полного принятия мне было далеко: душа ещё не отболела. На людях я старалась держаться молодцом, но сейчас, когда меня никто не видел, громко разрыдалась от отчаяния.

Утирая слёзы платком, я отправилась бродить по пустому отелю. Ещё раз прошлась по номерам на втором этаже: ремонт в них был уже завершён, осталось только привезти мебель и приобрести разные мелочи типа постельного белья, полотенец, халатов и всяких интерьерных штучек.

На первом этаже ремонт был в самом разгаре, и я не полезла через горы стройматериалов осматривать нижние номера. Мне там всё равно пока делать нечего, Павел сам пригласит, когда всё будет готово.

Я немного постояла у стойки администратора, осмотрела холл и прилегающую к нему гостиную. Огромные панорамные окна, подходившие почти вплотную справа и слева к входной двери, зияли густой сумеречной темнотой. Небо сегодня было затянуто тучами, наверняка, скоро начнётся дождь.

***

Неожиданно моё лицо осветили фары автомобиля, подъехавшего к самому крыльцу. Рука непроизвольно потянулась к телефону, чтобы набрать номер Павла. Я была одна-одинёшенька в пустом отеле, и защитить меня кроме него было некому. Спрятавшись за прочной входной дверью, я начала судорожно искать его номер в контактах, но в дверь уже настойчиво стучали.

Одновременно послышался голос:

– Анастасия Юрьевна! Откройте, это Никитин!

От сердца сразу отлегло. Это был Павел. Наверное, забыл что-нибудь.

– Добрый вечер, Павел Сергеевич, – пробормотала я, встречая его на пороге. И только тут сообразила, что, наверное, ужасно выгляжу после того, как проплакала столько времени подряд.

– Что случилось? – уже привычно нахмурил он брови.

– Нет, нет, ничего… Всё хорошо, – поспешила успокоить его я.

– Да я вижу, что лучше просто не бывает! – с сарказмом ответил он, глядя на моё покрасневшее и распухшее лицо. – Знаете что, Настя!.. Кстати, вы не против, если я буду называть вас Настей?

– Нет, не против, Павел Сергеевич…

– Тогда и вы зовите меня просто по имени, без лишних формальностей.

Я послушно закивала в знак согласия. Почему-то с самого начала у меня не получалось перечить этому серьёзному и неулыбчивому мужчине. Более того, я даже немного робела перед ним. Было в нём что-то такое, чего я не могла объяснить.

– Так вот, Настя, предлагаю выпить чаю. У меня две коробки с пиццей в машине, ещё тёплые! С вас чай. Идёт?!

Вечно я попадаю в странные ситуации. Человек купил пиццу для жены и ребёнка, ехал домой, где его ждут… А вместо того, чтобы провести приятный вечер в кругу семьи, вынужден нянчиться со мной. Только потому, что мне сегодня вечером взгрустнулось.

– А вас дома не потеряют? – всё-таки решила поинтересоваться я, чтобы не выглядеть совсем уж невоспитанной девушкой.

– Нет, не потеряют, – как-то невесело ответил Павел и отправился к машине забрать коробки с пиццей.

***

Мой кабинет, совмещавший в себе рабочее и жилое пространство, располагался на втором этаже в самом конце западного крыла отеля.

Павел присел возле стола, а я принялась заваривать свежий чай, опасаясь встречаться с ним глазами.

– Ну, рассказывайте! – вроде бы добродушно сказал он, но я приняла его слова, как приказ к действию.

– Да, конечно… Все отремонтированные номера я осмотрела. В целом всё хорошо, нашла лишь мелкие недочёты. В двух номерах розетки шатаются, ещё в одном обои на стыке разошлись… Вообще-то, всё это я вам уже на почту выслала…

– Я видел, – кивнул головой Павел. – Завтра дам команду, всё поправим. Я о другом спрашивал: почему вы плакали? Надеюсь, это не я вас обидел?

– Нет, не вы… – замотала я головой и поняла, что если замолчу сейчас хотя бы на мгновение, то снова разрыдаюсь. Лучше скажу ему всё, чем буду выглядеть полной идиоткой: – У меня сейчас непростые времена… Мой муж и моя сестра… В общем я застала их вместе. Теперь предстоит развод, а я даже видеть его не могу. Поэтому и приехала сюда… Вечером накатило как-то всё разом… Но это пройдёт, вы не беспокойтесь из-за меня.

Павел сидел, опустив голову вниз, и звучно постукивал пальцами по деревянной крышке стола. У него были красивые руки, сильные и нежные одновременно, готовые и к тяжёлой работе, и к заботливым объятиям.

– Знакомая ситуация, – задумчиво проговорил он.

Я ушам своим не поверила. Как ему может быть знакома эта ситуация? Он что, тоже переспал с сестрой своей жены? Не может этого быть! Чтобы такой серьёзный мужчина как Павел, оказался вдруг примитивным кобелём?.. Кому тогда вообще можно верить?

– Я тоже однажды застал свою жену с другим, – с горькой усмешкой продолжал он. – Прошло уже полгода, а мы всё ещё не можем разойтись окончательно, всё ещё судимся из-за дочери.

Павел поднял на меня свои глаза, и я поняла, почему мне так знакомо их выражение. Точно такой же взгляд я каждый день наблюдала в зеркале: ни радости, ни света, ни надежды. Лишь одна генерализованная боль.

***

Найдя друг в друге товарищей по несчастью, мы проболтали с Павлом почти до полуночи. К вопросу о семейных неурядицах больше старались не возвращаться, хотя внутренне и понимали, что в случае чего всегда можем поделиться своей болью, найти поддержку и опору.

За разговором взгляд его понемногу смягчался, напряжение спадало, и один раз, (о, чудо!), он даже улыбнулся мне. «Какой же он красивый, когда не хмурится и не сердится!» – подумала я и тоже улыбнулась ему в ответ.

Когда мой гость ушёл, я отправилась в ванную, наскоро умылась и почистила зубы. Глаза слипались от усталости, но стоило мне добраться до кровати, мысли тут же обратились к Павлу. Интересно, когда всё отболит, я могла бы ему понравиться?

В памяти всплыл его взгляд, кричащий о внутреннем одиночестве. Как бы мне хотелось сделать так, чтобы он не испытывал этой изматывающей тоски. Но что я могла, если моя собственная боль от предательства никак не хотела уходить: она просто перешла из постоянной в приступообразную. В моменты её обострения мне уже не верилось, что жизнь когда-нибудь наладится, и я смогу вновь почувствовать себя счастливой.

Глава 7